Фотосессия в жанре ню - Елена Логунова

– Домой? – спросил разбуженный Малинин. – И машинально уточнил, даже не заметив, что перешел на «ты»: – К тебе или ко мне?

– Ко мне, – с сожалением ответила Оля. – Не хочу дополнительно компрометировать Овчинникова.

– Это твой бойфренд?

– Нет.

О бойфренде поговорить, однако, надо было, только о чужом – о Елкином.

Оля рассказала Андрею то, что узнала от злобных теток, и добавила от себя:

– Я вот думаю: что, если этот Мистер Эм и есть наш маньяк?

– Думаешь, он так и представился Елке: «Здрасте, я маньяк!»? – хмыкнул Малинин.

– Я не к тому, что слово «маньяк» начинается с буквы «М», – рассердилась Оля. – Он мог назваться Михаилом, Максимом, Матвеем – да мало ли мужских имен на эту букву. Я к тому, что хорошо бы выяснить, как зовут нашего маньяка.

– Нашего? Ну, нет!

Малинин помотал головой, показывая, что лично он никаких прав на маньяка не предъявляет и считать его их с Олей общим никак не готов.

– Нашего с Елкой и Репкиной, – объяснила Оля.

– Ах да, я помню твою версию.

Малинин кивнул, но убежденным отнюдь не выглядел.

– Эсэмэски, – подумав, кивнул он еще раз. – Вот ниточка, которая приведет нас к твоему маньяку. Та-ааак… Извини, домой ты попадешь чуть позже, сначала мы заедем в одно место.

– Куда?

– На радиорынок.

– Зачем?

– За базой данных клиентов оператора сотовой связи.

Малинин покосился на Олю, увидел вопросительно вздернутые брови и понял, что она нуждается в объяснении.

– У нас есть номера, с которых ты получила неприличные сообщения, так? Нам надо узнать, кому эти номера принадлежат. Сделать это можно либо официально – сообщив в полицию о телефонном хулиганстве, написав соответствующее заявление и приложив к нему поступившие оскорбительные тексты…

– Нет! – Оля замотала головой. – Господи, это же будет такое позорище! Я не могу!

– Второй вариант – пасть в ножки оператору, попросить его по-человечески вникнуть и помочь…

– Тоже позорище!

– В таком случае, остается только один путь: раздобыть необходимую нам информацию абсолютно незаконно, – невозмутимо резюмировал Андрей.

Видно было, что необходимость действовать незаконно его нисколько не тревожит.

– Как именно раздобыть? – тоже успокаиваясь, спросила Оля.

– На радиорынке можно купить нелегальные диски с базами данных всех крупных операторов сотовой связи, – объяснил Андрей. – Конечно, это будет не самая полная и свежая информация, но я думаю, что хотя бы один из шести номеров в списке найдется. Узнаем, кто владелец телефона, – найдем твоего маньяка.

– Нашего, – буркнула Оля. – Нашего, а не моего!

С покупкой диска проблем не возникло. У Оли, правда, не оказалось с собой полутора тысяч рублей, но Малинин вынул нужную сумму из своего кошелька.

Из-за этого она расстроилась: было неприятно, что Андрей Петрович платит за нее. Не те у них отношения, при которых это было бы приятно! И вообще, одно дело – заплатить за даму в ресторане или купить ей букет цветов и совсем другое – приобрести для нее пиратский диск с незаконно добытой информацией.

Оля чувствовала, что была бы не против букета.

Потом Малинин спросил:

– У тебя есть компьютер?

– Розовый, – ляпнула Оля, продолжая мечтать о букете.

– Да хоть фиолетовый в крапинку! У меня сейчас нет доступа к компу, так что придется тебе самой покопаться в базе. Справишься?

– Легко, – высокомерно ответила Ольга Павловна и очень кстати ввернула словечки из лексикона ее собственных учеников: – Я не какой-нибудь чайник, я юзер со стажем!

Малинин хмыкнул, но ничего не сказал.

Вообще-то он ждал, что она предложит ему зайти в дом и разобраться с базой вместе.

Оля посмотрела в окошко и прикинула: минут через десять они подъедут к ее дому и расстанутся. Расстанутся, расстанутся, потому что привести мужчину домой она не могла, ну, никак!

Она никогда никого такого не приводила домой, даже в отсутствие любящих родственников. А привести кого-то такого в дом, когда там полна горница Романчиковых, было совершенно невозможно, немыслимо, смерти подобно! Да мамочка проест их обоих глазами насквозь, просто как сито продырявит, а потом настолько истерзает Андрея Петровича бестактными вопросами, что он попросит Олиной руки лишь для того, чтобы сбежать из сумасшедшего дома Романчиковых под предлогом покупки обручального кольца!

Однажды Галина Викторовна таким образом едва не сосватала дочь за сантехника, которого Оля, пока родители были на даче, вызвала починить текущий кран. И папочка ничего не сделал, чтобы остановить мамочку в ее порыве, наоборот: схватив блокнот и ручку, он уселся за кухонный стол – набрасывать список имущества, которое готов был выделить дочурке в приданое!

Блокнот этот папа, кстати, еще не выбросил. Так что, появись Оля на пороге рука об руку с Андреем Петровичем, спектакль «Женитьба» повторится!

Она уже открыла рот, чтобы попытаться объяснить эти резоны Малинину, но тут он сам сказал:

– А мне надо окно в кухне застеклить, а то дом так выстудило, что впору пингвинов в гости звать!

– И белых медведей, Ваниных дальних родственников! – подхватила Оля, улыбнувшись.

Мысль о том, что в качестве званого гостя Андрей Петрович желает видеть не пингвина, а кого-то гораздо более теплолюбивого, ее обрадовала.

Возле дома опять ошивалась соседка в шубе, похожей на копну. Опасаясь нового столкновения соседской собачонки со своим медведем, Малинин высадил Олю на въезде во двор.

– Ну, пока, – небрежно бросил он. – И тут же, наполнив девичье сердце радостью, добавил: – До завтра!

«Завтра, завтра, не сегодня, так ленивцы говорят!» – глупо хихикнул Олин внутренний голос.

– Любимцы, – растроганным шепотом поправила Оля. – Не ленивцы, а любимцы!

Улыбаясь, она проводила взглядом старую добрую «шестерку». Продолжая улыбаться, вошла во двор, приветливо поздоровалась с соседкой и ее собачкой, поднялась на крыльцо и шагнула в подъезд.

Там было темно – на первом этаже опять то ли разбили, то ли выкрутили лампочку. Привычно подсвечивая под ноги мобильником, Оля заглянула в дырочки почтового ящика – нет ли там чего? – и направилась к ступенькам.

«Это он, это он – ленинградский почтальон!» – маршевым речитативом на почтовую тему затянул внутренний голос.

Тот, кто прятался за дверью в подвал, дождался, пока Оля повернулась к нему спиной, и в три прыжка преодолел разделявшее их небольшое расстояние.

Оля услышала шорох, обернулась, но разглядела только что-то большое, темное, квадратное, по очертаниям похожее на чемодан на двух ногах. Потом Олино лицо овеяло ветром, а затем сверху быстро опустилось что-то холодное и скользкое, закрывшее ее с головы до пояса.