Обманы Локки Ламоры - Скотт Линч

— Но это… — Дон Сальвара в волнении вскочил было на ноги, затем вспомнил о страже за спиной и счел за благо снова опуститься в кресло. — Это невозможно! Он…

— Прошу прощения, м'лорд. — На губах мужчины лоявилась натянутая улыбка, с которой взрослые люди обычно утешают чужих детей. — Позвольте спросить: вы когда-нибудь слышали о человеке по прозванию Бич Каморра?

2

— Я не могу не воровать, иначе моя несчастная семья погибнет с голоду! — провозгласил Локки Ламора, подняв бокал с вином.

Вместе с остальными Благородными Подонками он сидел за столом в роскошном убежище под храмом Переландро. Кало и Гальдо располагались справа от него, Жеан и Жук — слева. Темный стол из ведьмина дерева был уставлен обильной едой, над головой горела привычная армиллярная сфера, заливая комнату ровным золотым светом. Заявление Локки вызвало смех и презрительный свист.

— Лжец! — закричали хором его друзья.

Теперь настал черед Кало.

— Я не могу не воровать, поскольку жестокий мир не дает мне возможности зарабатывать на жизнь честным трудом! — произнес он, тоже поднимая бокал.

— ЛЖЕЦ!

— Я не могу не воровать, ибо хочу поддержать своего брата-близнеца, чья леность разбивает сердце нашей бедной матери! — с этими словами Гальдо толкнул в бок братца.

— ЛЖЕЦ!

— Я не могу не воровать, так как попал в дурную компанию, — заявил Жеан.

— ЛЖЕЦ!

Согласно ритуалу, очередь дошла до Жука. Подняв бокал слегка дрожащей рукой, мальчик выкрикнул:

— Я не могу не воровать, потому что это охренительно забавно!

— ПОДОНОК!

Под веселые возгласы и улюлюканье пятеро воров свели бокалы над столом. Свет золотыми бликами заиграл на хрустальных гранях и проник в таинственные глубины зеленого вераррского вина. Четверо мужчин враз осушили бокалы и стукнули ими о стол. Жук, уже слегка окосевший, опустил свой аккуратнее, с опаской.

— Господа, у меня в руках первые плоды наших многодневных трудов и страданий, — провозгласил Локки, демонстрируя пергаментный свиток с голубоватой восковой печатью представителя младшей аристократии Каморра. — Перед вами долговая расписка дона Сальвары на пять тысяч крон — завтра ее доставят к Мераджио. И, позволю себе заметить, эти деньги получены благодаря нашему юному другу.

— Мальчику из бочки! — воскликнули хором братья Санца, и в сторону Жука полетел катышек миндального печенья. Он пришелся мальчишке аккурат промеж глаз и, отскочив, упал на пустую тарелку. Подобрав комочек, Жук разломил его надвое и бросил обратно в шутников. Прямо в точку — мальчишка попал, несмотря на легкое опьянение.

— Вы знаете, что наша сегодняшняя встреча с клиентом прошла на редкость удачно, — продолжал говорить Локки, не обращая внимания на ворчание Кало, стряхивавшего крошки с бровей. — Но у нас не вышло бы ничего, если б не вчерашняя глупость Жука. Его отчаянный и безрассудный поступок едва не погубил его… но это было блестяще!

Непонятно как — вроде никто не заметил, — но во время речи Локки успел снова наполнить свой бокал и теперь поднял его в торжественном тосте:

— За Жука! За новую погибель для городской стражи!

Поднялся оживленный гомон; Жука так энергично хлопали по спине, что чуть не вышибли из него все выпитое. Когда веселье стихло, Локки наполнил еще один бокал и торжественно поставил его посередине стола.

— Прежде чем мы приступим к трапезе, я хочу сказать еще кое-что, — раздался его голос в полной тишине. — Я наполняю этот бокал для нашего отсутствующего друга. Мы все тоскуем по дорогому отцу Цеппу и молимся за упокой его души. Пусть Покровитель всех плутов встанет за его спиной и охранит своего слугу-мошенника. Он был не только добрым, но и в своем роде честным человеком. — Локки накрыл бокал клочком темной ткани. — И он гордился бы таким учеником, как ты, Жук.

— Надеюсь, — откликнулся подросток, глядя на накрытый бокал. — Хотел бы я встретиться с ним.

— Ты стал бы глотком бальзама ему на старость, — произнес Жеан, запечатлев поцелуй на тыльной стороне своей левой руки. Этот жест служил своеобразным благословением среди приверженцев Безымянного Тринадцатого Бога. — Долгожданной наградой за его мучения с нашей четверкой.

— Жеан чересчур самокритичен. Мы-то с ним были еще ничего, можно сказать, святые. А вот братья Санца — те доставили ему хлопот. Бедный старик молился за них ночи напролет. — С этими словами Локки потянулся и откинул салфетку с одной из тарелок. — Давайте есть.

— Если он о чем и молился, так это о том, чтоб вы двое поскорее выросли и стали такими же отличными ребятами, как мы с братом! — Молниеносным жестом Гальдо перехватил руку своего гарристы. — А ты ничего не забыл, дружок?

— Что ты имеешь в виду?.. — начал Локки и умолк, натолкнувшись на пристальный взгляд трех пар глаз.

Жук с невинным видом возвел очи к люстре.

— А-а, вот ты о чем… Пропади оно все пропадом!

Локки поднялся с золоченого стула и прошествовал к буфету. Вернулся с крохотным бокальчиком в руках — чуть побольше наперстка. Плеснул капельку мятного вина. Поднимать не стал, а просто толкнул его к центру стола, где уже стоял бокал под черным лоскутом.

— А это еще кое за кого, тоже отсутствующего за нашим столом — уж не знаю, где ее носит в настоящий момент. И чтоб вам всем подавиться, за исключением Жука, которому огромное спасибо!

— Не слишком благочестивая молитва, особенно для жреца. — Кало поцеловал свою левую руку и помахал в сторону сиротливого бокальчика. — Она была одной из нас еще до твоего прихода, гарриста.

— Откуда тебе знать, о чем я молюсь? — огрызнулся Локки, сжимая край стола так, что побелели костяшки пальцев. — Может быть, о том дне, когда вы сами узнаете, что такое настоящая любовь? Такая, которая не задерживается ниже пояса, а поднимается выше… до самого сердца…

— Если чье-то сердце разбито, то в этом всегда виноваты двое, — мягко заметил Гальдо. — Не думаю, что это удалось бы ей без твоей помощи.

— А я бы добавил, — вмешался Кало, — что мы все вздохнем с облегчением, если ты наконец возьмешься за ум и сходишь развлечься к шлюхам. Советую взять сразу трех, черт побери! Мы ведь вроде не испытываем недостатка в средствах?

— Ты уже задрал меня своими советами! Сколько можно?! — голос Локки сорвался на крик, и Жеан твердо сжал его бицепс.

— Не забывай — она была нашим другом, Локки. И все еще им остается. Так что тебе стоило бы найти для нее более ласковые слова.

Жеан потянулся за бутылкой и долил в бокал вина до самых краев, после чего выпустил руку Локки и поднял бокал вверх.

— За нашего отсутствующего друга! Мы желаем здоровья Сабете и молимся за наше братство.

Локки пристально посмотрел на него — целую секунду, которая показалась вечностью.