Венерин башмачок - Алина Знаменская

В душе включилась и начала нарастать паника. Это случилось не впервые, и Лариса уже знала, что сейчас произойдет: улицы, дома, переулки, вроде бы знакомые, вдруг сместятся, как через призму нагретого воздуха. Все станет как во сне. Будто бы знакомым, виденным тысячу раз, но — чужим.

Лариса открыла сумочку. Только сейчас до нее дошло, что она забыла мобильник. Она беспомощно огляделась вокруг… и увидела выходящего из машины Петрова. Почему-то кровь прилила к щекам. Тысяча эмоций всколыхнулась в душе. Они были неоднозначны и неоправданны. Одной, самой главной эмоцией, которую Лариса сумела распознать, оказался стыд. Словно Петров мог прочесть ее мысли, словно он мог знать о ней что-то такое, чего не знали другие. Лариса испугалась своих ощущений. Она попятилась и, глядя прямо на приближающегося Петрова, спиной открыла дверь университета и скрылась в «предбаннике».

Она торопливым шагом пересекла вестибюль и по лестнице наверх уже бежала, отчетливо слыша хлопок входной двери. Он увидел ее, он решил догнать! Она не могла объяснить, что гонит ее прочь от Петрова, от человека, которому ока обязана жизнью. Кажется, он не желает ей ничего плохого…

Она испытывала ощущения сродни тем, что возникают во сне, когда обнаруживаешь себя неодетой посреди людной улицы. И во сне, голая, она, бывало, так же убегала, боясь оглянуться.

Подгоняемая непонятной силой, Лариса пролетела через коридор и вбежала в последнюю дверь.

Она очутилась в учебной аудитории. Вдоль стены, перпендикулярно кафедре,, выстроились скелеты. Первым был скелет полуобезьяны-получеловека, с огромным широколобым черепом и сутулым позвоночником. Остальные скелеты понемногу распрямляли спины. И черепная коробка облагораживалась по мере удаления от кафедры.

Скелеты почти сразу вернули Ларисе чувство реальности. Здесь, среди пособий по древней истории, Лариса почувствовала себя как дома. Более того, она вспомнила саму аудиторию и себя, сидевшую, как правило, впереди, перед самым носом преподавателя. Она выровняла дыхание, глядя на скелеты.

Дверь скрипнула, в проеме показался Петров. На нем были легкие серые брюки и точно такого же цвета рубашка. Кое-где ткань рубашки промокла от пота — он действительно бежал за ней. Какой же, наверное, идиоткой выглядит она в его глазах!

Лариса не могла придумать себе оправдания. Ей казалось, вся нелепость ее поведения торчит из нее, как лопатки неуклюжего подростка, — ничем не прикрыть.

Петров попытался разрулить ситуацию:

— А я вот… ехал мимо, увидел… Думаю, вы или не вы? Оказалось — вы.

Лариса сглотнула, но сказать ничего не смогла. Она только отметила, что обстановка университета мешает его обычному «тыканью».

— Мне только нужно заехать в деревню, навестить дочку. Вы не возражаете?

— Да, да, конечно, — наконец выдавила из себя Лариса.

— Вы закончили свои дела?

— Закончила. — Лариса с радостью хваталась за предложенные ей «соломинки».

Они вместе вышли из университета и сели в машину. Петров что-то говорил о своих детях, и Лариса в какое-то мгновение засомневалась: а заметил ли он странность ее поведения? А может, он ничего не понял? Ведь могла же она что-то забыть в аудитории и быстро, поспешно вернуться?

* * *

Петров вел машину и болтал как ни в чем не бывало. Он рассказывал о Петрове-младшем. Тот на каникулах работает на восстановлении монастыря. И еще Сашка Петров увлекся историей после того случая в пещерах. Лариса тоже хотела что-нибудь сказать о Сашке, что-нибудь вспомнить из школьной жизни, но… не смогла! Память, как птица, кружилась где-то рядом, хотела проникнуть внутрь, но натыкалась на препятствие.

У Ларисы осталось только восприятие Петрова-младшего, идущее откуда-то тепло при мысли о нем. Может, он хорошо учился по ее предмету? А может, просто обаятельный мальчик?

Лариса почувствовала, что снова готова запаниковать. Она ничего не помнит! Как она будет работать? Ей придется уйти из школы. Но что она станет делать? Нет, так нельзя. Нужно взять себя в руки.

— А ваша дочка? — бодро спросила Лариса. — Она тоже учится в нашей школе?

— Нет, только в сентябре пойдет в первый класс. Да уж и скорей бы. Садик далеко от дома, нам с сыном приходится ездить за ней через весь город.

— А ваша жена, она…

— Она умерла, — просто ответил Петров.

Лариса не знала, что сказать. К счастью, машина уже въехала на деревенскую улицу. Куры бросились врассыпную, смешно задирая лапы. Зато собака, лениво дремавшая в пыли поперек дороги, поднялась лишь после третьего гудка.

Подкатили к заросшему щетиной низкой травы дворику. На крыльцо выбежала девочка в мальчишечьих шортах и футболке. Сначала на лицо выплеснулась радость. Девочка улыбнулась, обнажив нехватку двух передних зубов. А потом, заметив рядом с отцом чужую, она отступила к порогу и спряталась за появившуюся бабку. Бабуля приставила руку козырьком к бровям и уставилась на гостей. Лариса вышла из машины и поздоровалась.

— Анютка, что смотришь как неродная? — пристыдил Петров.

Девочка отцепилась от бабки и пошла к отцу как-то боком, выставив одно плечо вперед, словно хотела этим оградить себя от посторонних. Посторонней была Лариса. Впрочем, вся неловкость первых минут знакомства быстро ушла. Бабуля усадила гостей ужинать. Выставила на стол горку блинов, деревенскую сметану. Девочка принесла с огорода огурцов и редиски. Стала намывать все это в миске, то и дело кидая любопытные взгляды на Ларису. Бабуля тоже не оставляла гостью без внимания, двигая к той варенье, сметану.

— Лариса Николаевна — Санькина учительница, — счел нужным пояснить Петров. — Встретил Ларису Николаевну в городе, оказалось, нам по дороге.

Бабуля озадаченно взглянула на Петрова. Она словно силилась расшифровать брошенное сыном.

— Ага, — наконец сказала она. — Ну и как мой внучек? Не балует?

— Что вы, — ответила Лариса. — Саша — очень хороший мальчик. Историей интересуется…

Она мельком взглянула на Петрова. У того глаза смеялись. Или это ей показалось?

— Ага, — удовлетворенно кивнула хозяйка. — А вы сами-то замужем?

Бабуля шарила глазами по столу, изображая, что ответ ее не очень-то интересует. Спросила, мол, из вежливости.

Лариса улыбнулась, наблюдая, как брови Петрова полезли вверх. Девочка с любопытством вслушивалась в разговор.

«Действительно, — подумала Лариса. — Интересно, замужем я все еще или уже нет? Суда еще не было, значит — замужем».

Лариса кивнула. Да, она замужем.

Петров бросил на Ларису странный взгляд. Бабуля тоже посмотрела на нее с недоверием. А потом с упреком — на Петрова. У того блин застрял в горле.

— Мам, я тебе объясняю: Лариса — учительница Саньки нашего…