Мой Щенок - Вероника Аверина

— Что на этот раз? — поздоровавшись, поинтересовался доктор, снимая пальто в прихожей. — Выглядишь ты здоровой и бодрой.

— На этот раз не я, — усталый голос не соответствовал характеристике, но я умела себя держать. — Не знаю, слышал ли ты, но у меня завелся ученик. Вампир. Нам наверх, первая гостевая комната.

Мы поднялись в обитель Ирвина, найдя того в постели. Макс тут же проявил деловое любопытство, подойдя ближе и внимательно осматривая будущую жертву его способностей исцелять.

— Вампир? И что с ним?

— Удар в живот, удар в челюсть. Первое меня не волнует, серьезной травмы там нет, ушиб обычный. А вот челюсть, похоже, сломана, — я прислонилась к двери и включила верхний свет, перекрывая тусклое свечение настольной лампы. Обстановка в комнате была почти спартанской. Идеальный порядок на компьютерном столе. Ни малейшего следа пыли. Кровать, застеленная свежим бельем. Задернутые шторы. Притулившийся в углу платяной шкаф. Раньше мебель стояла по-другому. Ирвин передвинул все спустя неделю после переезда. Теперь комната была его, и это отражалось во всем.

Макс бесцеремонно откинул плед, открывая щенка по пояс. Моя помощь окончилась на этапе укладывания на кровать. Видимо, разделся и забрался под плед ученик уже в мое отсутствие. Одежда была свалена в кучу на полу.

— Внутреннее кровотечение, полагаю, можно исключить, — пробормотал доктор, прощупывая живот ученика. Обнаженный вампир выглядел беззащитным. Бледная кожа резко выделялась на бежевой простыне. Над впалым животом выступали ребра. Я никогда не видела Ирвина без одежды. А зря. Было, на что посмотреть. Он казался худым, но, как выяснилось, одежда скрывала упругое, тренированное, по-мальчишески стройное тело. Тело, которому уже не суждено обрести зрелую мужскую красоту. Тем не менее, Вин был вполне хорош и в том виде, в котором застало его обращение. Впрочем, все вампиры привлекательны, это их особенность. Макс, тем временем, снова накрыл ученика пледом, и, повернувшись, спросил меня:

— А он всегда такой холодный?

Вопрос застиг меня врасплох.

— Трудно сказать, — я подошла и нырнула рукой под плед, прикасаясь к груди вампира. Кожа действительно была ледяной, от нее веяло холодом. Я мысленно провела сравнительный анализ с ощущением его ладони на моих пальцах и покачала головой:

— Пожалуй, сейчас холоднее обычного. Но он какое-то время лежал на снегу. Плюс шок… Полагаю, возможность воспаления легких для вампира тоже можно исключить?

— Не знаю, — пробормотал Макс и занялся головой Ирвина. — А почему он не реагирует? Спит?

Я окончательно растерялась. Честно говоря, я была абсолютно уверена, что серьезных травм не нанесла, поэтому дожидалась Макса в гостиной, не проверяя состояние Ирвина. Не потому, что мне было все равно, напротив: мне было слишком не все равно, и я опасалась, что не смогу удержать свою ярость, если ученик позволит себе хотя бы неосторожный взгляд.

— Не знаю, Макс. Когда я его оставила, он был в сознании, попыток отключиться не проявлял.

— Леди, ты меня поражаешь, — прокомментировал мужчина, и оттянул веко вампира, заглядывая в глаза. Неожиданно Ирвин не то проснулся, не то пришел в себя и дернулся вперед, не понимая, что происходит, и кто находится в его комнате. Я тут же резко надавила ему на грудь, вынуждая лечь обратно. Вин поддался неожиданно легко, застонав. Видимо, движение пробудило боль. Макс принялся ощупывать его челюсть. Вин вновь дернулся, приоткрыв губы, из-за которых тут же показались клыки. Я положила руку ему на лоб, придавливая к подушке, и злобно пояснила:

— Это врач. Укусишь — убью.

Ученик подчинился, и в его взгляде проскользнул отголосок страха. Но во время осмотра, все-таки, еще несколько раз дернулся, сдерживая стон.

— Повязку кто делал? — снова подал голос Макс.

— Ученик Мрака.

— Покажи ему потом, как правильно фиксировать, — добродушно покритиковал доктор, снимая бинты, — неплохо, но не идеально. Потерпите, молодой человек. Нужно оценить масштаб трагедии. Да, Леди, это перелом. Гематома сказочная, можно без грима в кино сниматься… Мне не нравится вот это место. Тут смещение и как бы не осколки. Не критично, но… Кто его так?

— Я, — мрачно и коротко.

Макс промолчал, в очередной раз демонстрируя умение не задавать лишних вопросов. Еще немного поразмыслив над моим учеником, он открыл чемоданчик и снова сделал фиксирующую повязку, попутно объясняя:

— Необходим снимок. Ну и лечебные мероприятия. Здесь я шину нормально не поставлю, да и материалов нет с собой. Придется свозить его ко мне в клинику. Там вопросов не зададут. Сделаю ему обезболивающий укол, и едем. Я вас отвезу на своей машине.

Я не стала возражать. Макс быстро ухватил суть наших отношений, в данное время, и не лез с лишней заботой. Но спуститься Ирвин сам не смог, и я была вынуждена вновь ему помочь. В машине Вин расположился на заднем сиденье, я села рядом с доктором, и мы отправились в путь.

— Ты думаешь, снимок удастся? — сомневаясь, спросила я. — У вампиров много особенностей.

— Ну, кости-то у него есть, — логично заметил Макс. — К тому же, попытка — не пытка. Как раз проверим.

В госпитале, действительно, не задавали вопросов. Стерильное помещение, холод которого не согревали даже выкрашенные в теплые пастельные тона стены, послужило нам пристанищем на пару часов. Снимок, осмотр, консультация с каким-то специалистом, необходимые манипуляции… Злость постепенно оставила меня, сменившись досадой. Да, Ами была права: чужих щенков трепать намного легче. И дело не только в том, что своему придется смотреть в глаза. Я постоянно находилась подле Ирвина, не оставляя его ни на минуту. Это трогательное внешне желание было продиктовано отнюдь не заботой об ученике: я ни на секунду не забывала, что привезла в клинику вампира. И собиралась максимально надежно обеспечить безопасность помогавшему нам персоналу. Но, наблюдая страдания ученика, я наполнялась сочувствием к его боли. И не находила объяснений его плохому самочувствию.

Макс привез нас домой ранним утром. Вдвоем мы помогли Ирвину подняться к себе. Выглядел он совсем не радужно: бледнее обычного, ослабленный, с мутным, блуждающим взглядом и серыми тенями под глазами. Макс, задумчиво поджав губы, осмотрел ученика, и выдал свой вердикт:

— Все, что могли, мы сделали. Шина надежная, полагаю, должна выдержать. Надеюсь, молодой человек, вы не станете прилагать усилия к тому, чтобы вернуть себе подвижность раньше положенного? Отлично. Гематому нужно обрабатывать, мне она не нравится. И про процессы заживления у вампиров я слышал только от бабушки, не стоит рассчитывать исключительно на них. Перелом сложный, осколки мы подсобрали. Будем надеяться. Чем ты его, кстати?

— Кастетом, — буркнула я, ощущая подступающую вину.

Макс присвистнул.

— Да вам повезло, молодой человек. Если бы кто-то догадался зафиксировать челюсть сразу и не давать разговаривать, проблем было бы в разы меньше. Что насчет сроков… Веди мы речь о человеке, я бы не рискнул заикнуться о скором выздоровлении. Месяца два, может, чуть больше. Но, поскольку Ирвин — вампир, прогнозы по человеческим меркам строить нельзя. Ты говорила, они регенерируют быстрее. Вот и понаблюдаем.