Законы царства мёртвых - Александр Назаркин

– Спасибо господин, Напледий! – поблагодарил генерал, поморщившись от услышанных слов. Крови мы напились вдоволь. Вы изволили величать нас кровососами, не могу с этим не согласиться, ведь в чём-то Вы, несомненно, правы. Все люди грешны и мы не ангелы. На этой ноте предлагаю закончить торжественную часть собрания и перейти к делу. С какой целью Вы нас пригласили?

– А Вы нетерпеливы, товарищ Дубовой, – усмехнулся Напледий. Всю жизнь торопитесь, а ради чего? Ну да пёс Вам судья, перейдём к делу. Приглашаю гостей следовать за мной.

Миновав величественный зал, они вышли на свежий воздух, попав в диковинный яблоневый сад, густо засаженный деревьями. Ветки яблонь прогибались от изобилия плодов, места которых занимали живые человеческие головы. Они болтались на ветках и выглядели ужасно. До костей изъеденные червями, жуками и прочими насекомыми, они вызывали шок, от которого в жилах стыла кровь. Чудовищную картину усугубляли жирные чёрные вороны, сидящие на ветках. Они выбивали глаза и крошили мощными клювами черепа, выклёвывая мозг. В саду стоял неистовый вой от смешавшихся стонов, отчаянных воплей и безутешных рыданий. Удручающая обстановка негативно действовала на психику, вызывая паническое настроение.

– Вам нравится мой сад, господа? – поинтересовался Напледий, осмотрев гостей. Что ни говори, а он поистине великолепен. Полюбуйтесь, он простирается на тысячи километров и вмещает миллиарды грешных душ. Я физически не успеваю за ним следить, а тем более ухаживать, поэтому головы грешников столетиями висят на ветках. В течение дня их плоть поедают насекомые и склёвывают вороны, а на следующий день всё повторяется. Невероятно скучный, монотонный и болезненный процесс, от которого можно сойти с ума, но сумасшествие здесь исключено. Грешники страдают и умоляют меня отправить их души в небытие, но я крайне редко прислушиваюсь к их просьбам. Кануть в вечность, это счастливый выход, ведь там ничего нет. А мне надо чтобы они страдали, перенося боль и сожалея о совершённых недостойных поступках. Откровенно говоря, мне искренне жаль грешников, но не моя вина, что в загробном мире им не нашлось достойного места. Известная мудрость гласит: «Каждый получит по своим делам и по вере своей. Вот и полюбуйтесь, что они получили!»

– Напледий скажите, пожалуйста, это и есть ад? – поинтересовалась растерявшаяся Мара.

– Всего лишь крохотная частичка ада, прекрасная Маруся, – пояснил Напледий. Скромный филиал, кстати, не самый плохой, я бы даже сказал привилегированный. Для общего развития вам необходимо это видеть, дамы и господа. Подобную экскурсию не устроит ни один музей мира. Это моя вотчина, а подобных владений у князя тьмы немало. А теперь обратите внимание на эту голову.

Он приблизился к изуродованной насекомыми и птицами женской голове, которая громче всех причитала и молила о смерти. Взяв её в ладони, он ласково заглянул в единственный уцелевший глаз и произнёс:

– Здравствуйте, достопочтенная Наталья Ильинична! Не слушали Вы советы добрых людей, совсем не слушали. Зато теперь знаете, к чему приводят гордыня и корысть.

Выпустив голову, он вытер руки белоснежным носовым платком и продолжил:

– Эта девушка удачно вышла замуж за престарелого купца. Давненько это случилось, лет триста она у меня гостит. Богатого мужа Наталья не любила, но и бедность принять не пожелала. Взяла да отравила несчастного крысиным ядом. Остаток жизни она провела великолепно в богатстве и с молодыми любовниками, а затем настала пора «сыграть в деревянный ящик». И ничего тут не поделаешь, такова установка Всевышнего. Все смертные когда-то в нём оказываются. Беда заключается в том, что Господь отказался принять её душу в царствие своё, после чего она возьми да попади ко мне. Этакая оказия вышла. Правда, смешно, господа?

– Лично я не вижу ничего смешного, – пробурчал генерал, а Напледий продолжил:

– Вот и страдает моя красавица, каждый день просит прощения у мужа. Кстати он давно её простил, но не простил я. Такие вот обстоятельства. Теперь стою я и размышляю, а может быть отпустить её и не мучить больше? Она ведь не в рай просится, а в небытие. Впрочем, из ада в рай пути нет, таков закон.

– Отпустите её, Напледий! – попросила Мара со слезами на глазах. Она сполна намучилась и настрадалась за три сотни лет.

– А что? – задумался Напледий, – возьму да отпущу. Прямо сейчас. Желание прекрасной дамы для меня закон. Выполняю Вашу просьбу, несравненная Маруся.

– Благодарю тебя! – прошептала голова девушки, глядя на Мару затравленным взглядом. Нет сил моих больше, терпеть мучения. Хочу одного – сгинуть в небытие.

– Так следуй туда, куда так стремишься, – произнёс Напледий и резким движением сорвал с ветки голову. Подбросив её, он нанёс мощный удар ногой, после которого голова полетела, словно футбольный мяч и сгинула в небытие.

– Вот и всё господа, – улыбаясь, произнёс он, – была душа, и нет её. Отмучилась бедняжка. Видите как просто. И пожила-то на грешной Земле всего пятьдесят шесть лет. Потом триста лет страдала, пока окончательно не сгинула. Несправедливо, правда? Вот и я так считаю, но подобная участь ожидает каждого, считающего себя умней и хитрей других. Кстати, место на ветке теперь вакантно. Господин генерал, а Вы не желаете его занять?

Дубовой побледнел ещё больше, но нашёл в себе мужество ответить:

– Благодарю Вас, господин Напледий, но мне больше нравится, когда моя голова находится на плечах, а не болтается на ветке адского дерева.

– Так я могу её оторвать и повесить на яблоню, – заявил Напледий строгим тоном. Не бойтесь генерал, долго держать не стану, лет сто не более. Для меня годы бегут быстро, а для Вас время остановится. Повисите, о смысле жизни подумаете, а когда поймёте что к чему, я, может быть, верну Вашу голову на место. Правда будет немножко больно, но к боли Вы успеете привыкнуть. Теперь Вы понимаете, что для полного счастья человеку требуется ничтожная малость, а именно чтобы его голова всегда оставалась на плечах. И всё!

– Я не глупец и прекрасно Вас понял, – согласился Дубовой. Более того, я счастлив, что моя голова находится на месте. Рапорт об отставке я напишу немедленно, как только вернусь в рабочий кабинет.

– И я тоже, – добавил полковник Сердюк. Непременно подам в отставку. Слово офицера!

– И я, – поддержал полковник Бекмухаметов, понуро опустив взгляд. Клянусь своей головой. Мне противна эта работа, она слишком неблагодарна и опасна. Ну, честное слово!

– Нет, господа хорошие, так не годится! – уверенно возразил Напледий. Я трачу драгоценное время, воспитываю вас как нашкодивших детишек, а вы мне заявляете об отставке. Позвольте вам отказать и отклонить рапорта. Вы продолжите работать, я категорически на этом настаиваю. Но теперь вашим путеводителем по жизни станут не распоряжения сверху, а приказы совести. В случае, если она будет чиста, у вас появится реальный шанс искупить грехи и избежать места на одной из моих дивных яблонь.

– Мы Вас поняли, господин Напледий, – ответил генерал Дубовой. И навсегда запомним Ваше снисходительное отношения. Спасибо за урок, мы уже забыли о существовании Сергея и Мары, а в случае необходимости готовы помогать им. Хоть всю оставшуюся жизнь.