Страсти-мордасти - Светлана Алешина

Я даже рот открыла, так как мне лично ничего подобного на ум не приходило. Пришлось пояснить Маринке, что раз сам Сочников перед смертью просил прощения у жены, то дело вовсе не в ней, а в нем самом.

– Стойте, стойте, Ольга Юрьевна, – внезапно остановил меня Кряжимский. – Вы сказали, что Сочникова Зураб убил не из-за жены, и это верно. Мне даже кажется, что тут замешана именно Карина; правда, как именно, я пока понять не могу.

– А почему это она должна быть замешана? – спросил Ромка. – Может, у нее или ее парня кинжал украли.

– Все может быть, – задумчиво протянул Сергей Иванович, а потом сразу продолжил свои рассуждения: – Карина непременно должна быть замешана во всем, да и Сочников, скорее всего, являлся другом этого самого Зураба. Вполне возможно, что именно эту девушку они и не поделили.

– Ага, тогда зачем этому вашему Зурабу было убивать Сочникова, если она выбрала его? – встряла Маринка. – Логичнее было бы наоборот.

– Ревность или зависть – одно из двух, – как бы не услышав Маринкиных слов, произнесла я. – Как бы проверить?

– Может, поедем домой? – сказал Ромка. – Я есть хочу.

– Я – за, – тут же поддержала его Маринка.

– Хорошо, едем, – не стала с ними спорить я, решив, когда приедем в гостиницу, показать горничной фотографию Зураба и выяснить, он ли назывался Георгом.

Путь до гостиницы, как и всегда, показался нам всем намного короче, чем от нее до города.

– Дом, милый дом, – чуть ли не запела Маринка, когда мы стали приближаться к ставшей нам уже родной гостинице.

Теперь она уже никому из нас не казалась такой ужасной, как в день приезда, а наоборот – представлялась милой и уютной. Только сейчас в ней почему-то было слишком много народу – это я заметила по тому, сколько машин теснилось в округе.

– А это что, новый наплыв отдыхающих? – спросил Ромка.

– Вряд ли, – успокоил нас всех Кряжимский. – Скорее всего, родственники убитого слетелись, как вороны на падаль.

– Теперь все разворуют, – уверенно добавил Ромка.

Виктор остановил машину возле входа, выгрузил нас всех из нее и поехал ставить на стоянку. Мы же торопливо направились в долгожданную тень, начиная уже ненавидеть это жгучее солнце. В гостиной на первом этаже, как мы и полагали, оказалось полным-полно народу – в основном мужчин, которые занимали сразу несколько столиков и тихо о чем-то перешептывались. Я лишь мельком взглянула на них и попросила Маринку пойти наверх и приготовить мне кофе, пока я буду общаться с Викторией.

Догадайтесь, что та мне на это ответила?

А что она вообще могла ответить, когда вокруг столько мужчин? Конечно же, послала меня куда подальше. Я плюнула на нее и пошла заниматься своими делами.

Дойдя до комнаты Виктории, я постучала в дверь. Девушка открыла почти сразу, лишь предварительно уточнив, кто ее беспокоит.

– У вас не найдется для меня пары-тройки минут? – спросила я, проходя в комнату.

– Конечно, найдется, а в чем дело? – поинтересовалась девушка.

– Я хотела узнать у вас, не объявлялся ли Георг?

– Нет, как ни странно, он словно сквозь землю провалился, – немного расстроенно ответила Виктория и указала на стул, приглашая меня садиться.

– Значит, не появлялся, – повторила я вслух и сразу полезла в сумочку за тем обрывком газеты, что дала мне Ширин. Когда же он оказался у меня в руках, я протянула его девушке и спросила: – Вы знаете этого человека?

Девушка взяла протянутую ей газетную вырезку, опустила на нее взгляд, но тут же его вновь подняла и глухо произнесла:

– Это Георг.

– Оля, я тебе сейчас что расскажу, – влетев в комнату, закричала Маринка, а потом схватила меня за руку и принялась трясти ее.

– Э, поосторожнее можно? – попросила я, а потом добавила: – Ну, что там у тебя?

– Представляешь, те красавцы – ну, что внизу сидят, – поселились у нас в гостинице на пару дней. Вот, – выпалила Маринка.

Затем она хитро посмотрела на меня и замолчала, специально заставляя переспрашивать и вытягивать из нее всю информацию, будто мне это больше всех нужно.

– Ну и?.. – безо всяких эмоций протянула я.

– Они пригласили меня на завтра в ресторан, а потом на море, – радостно похвалилась Широкова и во весь рот заулыбалась.

– И это все? – подняв брови вверх, удивленно переспросила я. – Ради этого ты так визжала в коридоре?

– Ну да, а что? – не понимала, в чем ее обвиняют, Маринка.

Я вздохнула:

– Ничего. Можешь делать, что хочешь, только дай спокойно и в полной тишине подумать.

– А я разве не даю? – изумилась Маринка и завалилась на кровать. – Я просто думала, что ты за меня порадуешься, а ты вот так…

– Я рада, – сказала я.

– Ой, а я как рада! – глядя в потолок, задумчиво протянула Маринка. – Не думала я, что институтские друзья Сочникова такие клевые ребята.

– То есть как институтские друзья? – встрепенулась я. – Откуда?

– Ты чем слушаешь? – переспросила Маринка с усмешкой. – Я же сразу сказала: приехали в гостиницу и пока тут поживут. Я так поняла, что они хотели почтить память своего друга – его ведь уже успели похоронить, пока мы с вами гонялись в поисках убийцы. Ну вот, они теперь тут побудут, на кладбище сходят. Меня тоже звали, но я отказалась, не люблю я там бывать, – поежилась Широкова.

– Почтить память. Институтские друзья, – как в бреду повторила я, глядя сквозь Маринку.

– Ты чего? – испугалась она.

– Подожди, не мешай, – отмахнулась я. Потом резко вскочила с кровати и попросила свою подруженьку: – Познакомь меня с ними.

– Ух ты, – неправильно поняв меня, обрадовалась Маринка. – Что это с тобой? Поняла, что я права и в отпуске нужно отдыхать? Класс, будем теперь вместе расслабляться, а то ты на меня только кричишь все время.

Я осуждающе глянула на Широкову, но ту очень даже устраивала мысль о том, что я решила последовать ее примеру и поискать себе кавалера. Пришлось, как всегда, промолчать.

Быстро приведя себя в надлежащий порядок, я поманила Маринку к двери. Та глупо захихикала, но тут же последовала за мной. Мы вместе вышли в коридор, спустились по лестнице в гостиную, где все еще пили пиво те самые институтские друзья, на которых я сначала не обратила никакого внимания, и направились к ним.

Еще издали я увидела, что за столиком сидели пять человек примерно одного возраста. Все мужчины были одеты довольно солидно, имели приличные мозоли на животах, что говорило о том, что дела у них идут неплохо и голодать им не приходится.

Не знаю, как Маринке, но мне лично никто не приглянулся, хотя им-то я, кажется, пришлась по душе, так как едва они узрели наши с Маринкой скромные персоны, то дружно повернулись к нам и, кивнув Широковой, принялись бесцеремонно меня разглядывать. Не имею понятия, что уж на них так подействовало: выпитое пиво или сама атмосфера курорта, располагающая к возникновению романов.