Непревзойдённые. Путешествие в Тёмные Земли - Вадим Панов

* * *

Город и в самом деле оказался очень симпатичным, но при этом – небольшим. Не город, а так – городишко, выстроенный из удивительного белого дерева: доски, штакетник, брус домов и брёвна крепостных стен – всё было чистого белого цвета. Как Зарифа объяснила, секрет заключался не в краске или штукатурке, а в уникальном растворе, в котором вишнёвые штыры вымачивали дерево. Пролежав в таинственном растворе неделю, брёвна, брусья и доски не только приобретали удивительно светлый цвет, но переставали бояться огня, сырости, плесени и становились такими же крепкими, как мрамор.

А крыши домов штыры красили в разные цвета, как правило – очень яркие, отчего их белый город выглядел особенно нарядным.

Хотя…

Штырвилль был красив не только благодаря крышам: он стоял на пяти холмах, окруживших небольшое озеро с кристально чистой водой, и буквально утопал в зелени бесчисленных вишнёвых деревьев. Город окружала стена, сложенная из массивных брёвен, над ней возвышались строгие башни с мрачными чёрными крышами, однако защитного рва не наблюдалось, а сама стена была не слишком высокой.

– Город не очень хорошо защищён, – произнесла Полика после того, как первое впечатление от симпатичного поселения схлынуло, и в голову полезли неприятные воспоминания о недавнем сражении.

– Кого им бояться? – в тон девушке поинтересовалась Зарифа.

– Ты сама говорила, что в Лесу полно разбойников, – напомнила Полика. – А с некоторыми мы даже встречались.

– Ах, разбойники…

– Разве они не нападают на поселения?

– Ни в коем случае, – произнёс Бубнитель. – Разбойники грабят исключительно купцов.

– Почему?

– Потому что Лес Дубовых Бочек – по-настоящему огромен, но при этом слишком мал, чтобы творить в нём глупости, – объяснила Зарифа. – Разбойники не опасаются солдат только потому, что не трогают местных, а грабят лишь законную добычу – купцов. Стоит разбойникам напасть даже на самый маленький хутор или разорить охотничью избушку, как против них ополчатся жители, и тогда им перестанут продавать еду, предупреждать о караванах и облавах, и наоборот: будут с удовольствием доносить на них стражникам.

– Никогда не следует злить местных, – добавил господин Кихир. – Добром это не заканчивается.

– К тому же штыры совсем не богачи, и грабить их нет никакого смысла.

– Я поняла. – Дорога как раз повернула, прелестный город исчез из окна, вернее, из всего дверного проёма, поскольку сама дверь ехала на крыше кареты, и Полика задала следующий вопрос: – Итак, в Штырвилле живут штыры…

– Согласись, было бы странно, если бы в Штырвилле жили ариманы, – рассмеялась в ответ Зарифа.

Было видно, что красноглазая радуется окончанию путешествия.

– Вишнёвые штыры, – уточнил зануда Кихир.

– Вырезанные из дерева? – усмехнулась Полика.

– Из вишнёвых косточек.

– А если серьёзно?

– Если серьёзно, то они уверяют, что первый штыр появился на свет из цветка вишни, – сообщила аримана. – И с тех пор они носятся с этим фруктом, как горные гномы с огненным зельем.

– С фруктом или ягодой? – уточнила девушка.

– С деревом, – хмыкнул господин Кихир.

– Они мафтаны?

– Нет, племя штыров относится к малым народцам. Ну, там, гномы и прочие.

– Маленькие люди?

Бубнитель громко хрюкнул, видимо, сдерживая смех, потому что неловкий вопрос Полики разозлил Зарифу. Аримана гневно сверкнула алыми глазами, но ответила, тем не менее, спокойно, без крика:

– Полика, никогда не говори так, если не хочешь нажить смертельных врагов.

– Я тебя обидела? – растерялась девушка.

– Очень.

– Извини.

– Не извиняйся, ты ведь ничего не помнишь, – медленно продолжила аримана, бросив неодобрительный взгляд на хрюкающего в шарф Бубнителя. – Просто запомни: никогда и нигде не говори в нашем присутствии, что малые народцы – это маленькие люди.

– Горный гном тебя уже убил бы, – со знанием дела произнёс господин Кихир.

– Вполне возможно, – поддержала спутника Зарифа.

– Я поняла, что в Прелести нужно следить за языком, – кивнула Полика. – Можете не нагнетать.

– Мы – не маленькие люди, а представители других рас. И каждая раса по-своему уникальна.

«Ариманы, судя по всему, уникальны своей обидчивостью», – подумала Полика, но вслух, разумеется, ничего не сказала. Спросила о другом:

– Чем славятся штыры? Помимо того, что делают белое дерево?

– Их чарователи складывают из бумаги изумительные фигурки, – улыбнулась аримана.

– И всё? – удивилась Полика. – Складывают из бумаги фигурки?

– И оживляют их.

– Упс!

– Вот тебе и «упс», – передразнил девушку Бубнитель. – Как я уже говорил: не торопись открывать рот и смеяться над непонятным. В Прелести многое устроено сложнее, чем кажется на первый взгляд.

– Не затыкай мне рот, – попросила Полика.

– Я не прошу тебя молчать, – объяснил господин Кихир. – Я советую думать перед тем, как что-то сказать.

– Зануда.

– Извини, что хочу помочь.

– Сама разберусь.

Тем временем они проехали через ворота – судя по всему, стражники ждали путешественников, поэтому пропустили их без вопросов, – и карета загрохотала по булыжным мостовым Штырвилля.

Вблизи городок оказался таким же прелестным, как виделся издалека: очень аккуратным, прилизанным и настолько чистеньким, что выглядел ненастоящим. Штырвилль напоминал увеличенную до невиданных размеров игрушку, и Полика несколько раз ловила себя на мысли, что воспринимает его невысоких обитателей куклами.

– Впервые вижу столь ухоженный город, – с чувством произнесла девушка.

– Штыры очень старательны, – кивнула Зарифа.

– Ты здесь бывала?

– Доводилось. – Аримана помолчала и добавила: – Здесь хорошо знают моего друга.

– Какого?

– К которому мы едем.

Тем временем процессия добралась до главной площади, кучер остановил лошадей, путешественники вышли из кареты и сразу услышали громкие голоса купцов:

– Пожалуйте к нам, уважаемые господа!

– Лучшие ткани из далёкой Гарсии!

– Тончайший шёлк!

– Золотые украшения с изумрудами и рубинами…

Главную площадь Штырвилля переполняли магазинчики, лавки и торговые палатки, и обращались купцы не к гостям, а к местным жителям, к роскошно одетым штырам, чинно прогуливающимся по площади.

– Ты вроде говорила, что местные живут небогато, – припомнила Полика, удивлённо взирая на происходящее.