Пинг-понг пачкой баксов: Повесть - Александр Чернов

— Виктор, пожалуйста, поехали побыстрее, иначе преступник может поспеть к тайнику раньше нас!.. Давай родненький!..

— Можно и побыстрее, — с невозмутимым видом согласился Киданов и на сотую долю миллиметра вдавил в пол педаль газа. Автомобиль соответственно увеличил скорость на полметра в час.

Майя некоторое время сидела молча с угрюмым выражением лица, затем повернулась к заднему сиденью и мрачно сказала Авирову и Бантиковой:

— Пристегните ремни, сейчас взлетим!

— Да ладно вам, — усмехнулся Киданов. — Потерпите. Просто мотор еще не разогрелся. Выедем на трассу, там разгонимся.

— Ну-ну, — со скепсисом заметила Ли. — Ставлю сто против одного, что стрелка спидометра на этой колымаге не поднимется выше отметки сорока километров в час!

— Вызов принимаю, — пошутил Киданов.

Сине-белая новенькая заправочная станция была пустынна. Доверху залив бензином бак и канистры, "Москвич" отъехал от колонки. На выезде машину поджидала "девятка" Камалова.

— Так я и думал, что перехвачу вас здесь, — объявил Саид, подходя к остановившемуся автомобилю. — Шухрат в аптеку ходил. Пришлось ждать. Ну что, берете его с собой?

Майя так торопилась, что готова была взять с собой и самого хозяина, только бы он не задерживал отъезд.

— Быстрее, Шухрат, быстрее!

А Шурик уже лез на заднее сиденье машины. Долговязый, флегматичный, в очках с толстыми стеклами, он смахивал на заумного доходягу студента и вызывал невольную усмешку. Очевидно, Шухрат был недоволен решением брата отправить его в поездку, однако недовольства своего вслух не высказывал.

Выслушав от хозяина слова напутствия, экспедиция тронулась в путь. Из города выехали в семь часов вечера. Солнце неохотно опускалось к линии горизонта, словно не желая отдавать во владения вечера разогретую за долгий день землю. Над асфальтом поднималось марево, было все так же душно.

За городом Виктор действительно прибавил газ. Старенький "Москвич" неожиданно для всех тяжело, будто гигантский чугунный утюг на колесах, разогнался до ста десяти километров в час и уже не сбавлял скорости. Машина и вправду была зверем. В ней чувствовалась скрытая мощь танка, мчащегося напролом, готового смести любую преграду на своем пути. К счастью, препятствий на пути не встречалось, дорога была ровной и Майя со своей командой еще засветло прибыла к каскаду столовых.

Как всегда здесь было оживлено, гремела музыка, то и дело подъезжали и отъезжали автомобили, подвозя голодных путешественников и увозя сытых. Первые с усталыми злыми лицами направлялись от стоянки к облюбованной ими столовой, вторые, разморенные и осовелые, медленно двигались в обратном направлении. И такой круговорот здесь можно наблюдать в любое время дня и ночи.

На стоянку заезжать не стали, припарковались у одной из столовой, чем вызвали косые взгляды обслуживающего персонала. Однако связываться с вышедшими из "Москвича" людьми никто не стал — уж больно вид у них был грозный, как у членов семьи дона Корлеоне, прибывших на разборку с конкурирующим кланом. Компания хлопнула дверцами и направилась через дорогу к скоплению машин.

На том месте, где два дня назад был припаркован "Мерседес", стояла "Сетра" — большой комфортабельный автобус. За ним — грузовичок, доверху загруженный коробками с фруктами. Майя живо представила тот злополучный день, "Мерс", стоявший вместо "Сетры", и Офу, идущую от автобуса к киоску за газетой, а затем в через дорогу в магазин — и вот Григорян уже возвращается с газетой в одной руке и бутылкой "Фанты" в другой.

— Если деньги украла Офа, — заявила Майя, останавливаясь в проходе между "Сетрой" и грузовичком, — то спрятать она их могла по маршруту — киоск — магазин — автобус.

— Это-то понятно, — уныло сказал Киданов и долгим взглядом окинул одинокий киоск, гладкую, площадку вокруг него и магазин через дорогу. — Только где же она могла их спрятать?

— У преступника мозг изощренно работает, — со знанием дела объявила Ли. — Это я вам как человек, изучавший психологию, говорю. Раз сумел он деньги из сейфа утащить, сумел и спрятать… Пошли! — и Майя шагнула по направлению к киоску.

Свита Ли двинулась следом. Дорога к киоску интереса не представляла, поскольку постольку пролегала по идеально ровной заасфальтированной площадке, на которой, спрятать что-либо было невозможно. А вот киоск дело другое. Самый обычный, газетный, какой можно встретить на любом углу любого города постсоветского пространства, он стоял на двух тротуарных бордюрах из железобетона, вмонтированных в асфальт и представлял, если не идеальное то вполне подходящее место для временного тайника. Торговали в киоске всем тем, что может пригодиться путешественнику в дороге, начиная от газет и журналов и заканчивая красочно оформленными пакетиками с презервативами.

Завидев процессию, киоскер — седой благообразный старик — пригнулся, чтобы лучше видеть из-за развешенного за стеклами товара потенциальных покупателей, и, угодливо улыбаясь заученно заговорил:

— Газеты, журналы, кроссворды, сканворды, детективы, сигареты…

Призывы старика компания проигнорировала. С видом комиссии, прибывшей на приемку сдаваемого в эксплуатацию строительного объекта, она обошла киоск, разглядывая обшивку. Доски были подогнаны и прибиты на совесть — наспех не отдерешь и ничего за них не спрячешь. А вот под днище можно. Разделились на две группы по два человека, встали с двух сторон киоска на четвереньки и принялись выгребать из-под днища мусор, заметенный туда дворниками и занесенный ветром. Шухрат ни в одну из групп не вошел. Он стоял в стороне, скрестив на груди руки, с брезгливым выражением на лице, явно желая всем своим видом показать, что подобная работа не для него. Киоскер же, не понимавший что происходит, а потому на всякий случай, не выходивший из своего убежища, и тем не менее, возмущенный действиями людей, бросался от одной витрины к другой, размахивал руками и что-то беззвучно кричал. Когда Майе надоел мечущийся старик, ужасно похожий в своем киоске на обезумевшего в рубке рулевого, идущего на дно корабля, она громко сказала одно только слово:

— Санэпидемстанция!

Этого оказалось достаточным для того, чтобы старик враз успокоился, сник и сел, стараясь казаться как можно неприметнее за прилавком. А Ли, Авиров, Бантикова и Киданов продолжали работать. Наконец через пятнадцать минут усилиями двух групп завал мусора под киоском был разобран. Чего там только не оказалось: пустые пластиковые и стеклянные бутылки, пачки от сигарет, два старых детских ботинка, рваная детская майка, истлевшие носок, прошлогодние прелые листья, обрывки газет и прочий сор. Денег не было.

— Осмотрим крышу! — раздосадованная Майя встала с коленей и отряхнула джинсы. — Кто полезет?..

Все, не сговариваясь, посмотрели на Шухрата.

— А почему это я?.. — заупрямился тот.

Ли недобро усмехнулась:

— А ты бы хотел, чтобы я полезла?.. Клоунаду устроила, да? Давай, давай, парень, лезь!