Механизм пространства - Андрей Валентинов

– Синьоры, занимайте оборону, – Гарибальди был спокоен и деловит. – Я надеюсь их образумить. Если же дело дойдет до драки, я намерен защищать вас до последней капли крови. Эй, вы, трусливое отродье! Слышали?

Вся безудержная экспрессия сгинула. Лишь одинокая капелька пота ползла от виска по скуле, пока не скрылась в бороде. Этот Гарибальди слов на ветер не бросал. Застрелит – и глазом не моргнет.

Матросы попятились. Озлобленные, напуганные, бунтовщики медлили. Страх придал им решимости, но все понимали: грядет бойня. Никому не хотелось оказаться среди неудачников, даже выполняя приказ Святого Антония.

– Джузеппе, отдай их!

– Против тебя мы ничего не имеем…

– Ни зги не видно!

– Налетим на скалы!

– L'ammaliamento![17]

– За борт бесов!

«Клоринду» мглистым саваном окутывал туман. Он клубился, бурлил, как жижа в лабиринте «потомков»; в глубине проступали фигуры – уроженцы ночных кошмаров. Жабьи хари пускали слюни, бугрились щупальца, похожие на слоновьи хоботы, норовя увлечь судно в пучину. Смутно, на пределе видимости, сквозь кокон маячило рыжее пятно – солнце недавно взошло.

Но его лучи тщетно боролись с наваждением.

Тайное чутье подсказывало Огюсту: туман накрыл только «Клоринду». Сядь в шлюпку, отплыви на четверть кабельтова от шхуны – и попадешь в ясное утро.

– Все сказали? – Гарибальди дождался, пока ропот утихнет. – А теперь слушайте меня, вашего капитана. Я обещал доставить пассажиров в Ниццу, и я это сделаю! Какие бесы? Поповских сказок наслушались?! Эти достойные синьоры – такие же люди, как и вы. Вот вам мое последнее слово: вы складываете оружие и расходитесь по местам. А я забываю о вашем бунте. Или кто-то хочет на рею? А? Не слышу!

– Эдак мы приплывем к сатане в зубы, – хмурясь, буркнул рябой моряк с серьгой в ухе. Это он заменял оставшегося в Париже боцмана. – Мы не хотим ссоры, капитан. Дайте им шлюпку…

– Верно!

– Пусть катятся!

– Святой Антоний! Мне являлся Святой Антоний! Перед рассветом!

Из толпы вывернулся молоденький юнга. Он тараторил, брызжа слюной, глотая слова и отчаянно жестикулируя. По словам парня выходило, что почтенный святой грозил ему огнем геенны. Не стесняясь в выражениях, Антоний требовал избавить «Клоринду» от «выблядков Сатаны». Предложенные святым методы избавления отличались разнообразием и редким отвращением к гуманизму.

– …а иначе мы погубим наши бессмертные души!

Команда с одобрением зашумела.

– Молодец, Паоло!

– За борт бесов! – кто-то долбил в одну точку, как дятел.

– В шлюпку их!

– А нет – сами в шлюпки сядем. И – arrivederci![18]

– Плывите к чертям в ад!

– Вот и черти! На вантах!

– Mamma mia…

Из тумана соткалась дюжина бесенят отвратительного вида. Они носились по снастям, корча гнусные рожи, плюясь и делая непристойные жесты. Натешившись, бесенята ускакали во мглу.

– Позвольте мне? – Эрстед наклонился к уху капитана.

– Как хотите, синьор. Лично я бы не советовал.

– И все же попробую, – полковник вышел вперед. – Господа, я знаю, вы считаете нас пособниками дьявола. Словами вас не переубедить. Не буду и пытаться. Вы уверены, что «Клоринда» проклята?

– Да!

– Берите шлюпку, пока мы не передумали!

По примеру Гарибальди, Эрстед переждал шквал возмущения.

– Проклятие есть, не отрицаю. Но наложили его не мы. Как и вы, мы хотим благополучно добраться до Ниццы. Если «Клоринда» пойдет ко дну – мы погибнем вместе с вами.

– Врешь! Черти не тонут!

– Это ведьмы, дурак, не тонут…

– Le merde![19]

– А теперь слушайте! – полковник возвысил голос. – Я попытаюсь снять проклятие с «Клоринды». Если у меня это получится – вы сами увидите результат.

– Хитер, ловчила! Сам наложил, сам и снимет!

– Что ж ты раньше не снял?

– Раньше я не знал, как это сделать. А теперь знаю.

– Снимай!

– Хуже не будет!

Эрстед демонстративно повернулся к команде спиной.

– Что вы задумали, друг мой? – спросил князь.

– Снимать проклятие. А что, у вас есть лучшая идея?

Подчиняясь Эрстеду, троица «бесов» вернулась в каюту – взять необходимый инструмент. Отпустили их с неохотой. Гарибальди остался на палубе, стараясь на свой лад угомонить команду, гудевшую, как растревоженный улей:

– Idioti! Куда они со шхуны денутся?

– В ад!

– А если и денутся – вы ж радоваться должны! Того и хотели…

Аргументы действовали вяло. Ропот стихал и вновь усиливался, когда какой-нибудь горлопан подливал масла в огонь.

– У нас мало времени. Не стоит долго испытывать их терпение.

Датчанин открыл саквояж и принялся рыться в его недрах. Судя по извлекаемым предметам, саквояж был вместительнее, чем казалось с первого взгляда.

– Вы же не думаете, – спросил Огюст, – что «Клоринда» в самом деле проклята?

– Не думаю. Я в этом глубоко уверен.

– И как мы станем экзорцировать шхуну?

– «Призраки» фон Книгге – это особого рода сгустки. Магнетический флюид, атмосферное электричество, пары воды… Возможно, некая эфирная или животная энергия. Такие образования иногда возникают естественным образом. Их структуру, как правило, нетрудно разрушить – с помощью сильного магнита, поляризованного света, либо электроразряда. Но наш случай – особый. Ага, нашел! Держите.

Он передал Шевалье моток медного провода в изоляции из шелка.

– Боюсь, этого не хватит. Где-то у меня было еще…

Настала очередь толстенного чемодана, который, разинув пасть, напоминал бегемота. Эрстед бесстрашно сунул голову между челюстями монстра.

– …в нашем случае «призраки» оказались стабильнее обычного. Поляризованный свет на них не действует. Ставить опыты с электричеством и магнитами у нас нет времени. Моя батарея не обладает достаточной мощностью. Да и гоняться за каждым Святым Антонием по всей шхуне с электродами в руках – благодарю покорно! Надо найти и вырвать корень безобразия.

– Надеюсь, корень материален? – поинтересовался князь.

– Вполне. Некий предмет, подброшенный на «Клоринду», который Эминент использует в качестве «маяка». До отплытия здесь явно побывал кто-то из его подручных. Помешать нам оставить Париж они не смогли, но «гостинец» подбросили. Теперь с его помощью фон Книгге отслеживает шхуну и, используя «маяк», как фокус линзы, собирает в нужной точке свору «призраков».