Я сделаю это для тебя - Салма Кальк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ничего не могу с собой поделать, — выдохнула и поставила чашку обратно.
— Увы, мы не можем запретить нашим мужчинам воевать, — начала я. — У нас есть возможность самим попасть в безопасное место, и доставить туда детей, но — тогда мы не сможем быть с ними рядом. Значит, ждать и молиться, чтобы у них всё сложилось хорошо, чтобы все их расчёты оправдались, чтобы планы оказались верными. Ваш отец не отступится, вы ведь понимаете.
Ни в каком случае не отступится, я уже начала понимать, почему Роганов в целом считают упёртыми и местами твердолобыми. Я начала понимать, в какую, гм, задницу мы все встряпались, потому что реально не видела возможности спастись и как-то так разрулить всё, чтобы всем было по нраву. Анри не отдаст Лимей, а я представляю, как рвутся его разграбить. Не отдаст никого из своих сторонников, а многим из них Национальное собрание уже успело вынести смертный приговор, например — тому же маркизу де Риньи. Просто, гм, никто не решается тот приговор исполнить, говорят, если убить некроманта, то умрут все, кто был рядом. Так что — разумно опасаются, всё правильно.
В общем, мне не хотелось смерти Анри и всех его соратников и союзников, и самой тоже не хотелось вот так тут умирать. Нужно что-то придумать.
— Я понимаю, — всхлипнула Шарлотта. — Я не хочу остаться одна, снова. И кто позаботится о детях?
Не просто «кто позаботится», а «кто убережёт». Дети наполовину Роганы, а для революционеров это как сигнал. Поэтому — сидеть и не дёргаться, а будет худо — спасаться.
Но я не стала ей сейчас об этом говорить. Я спросила:
— Скажите, Шарлотта, что вы любите делать?
Она изумилась.
— Делать? Наверное, я не вполне понимаю вас…
— Да, делать. Может быть, вы вышиваете? Или владеете музыкальным инструментом? Или любите петь?
Принцесса посмотрела на меня так, будто я сказала что-то несусветное.
— Да, конечно, я вышиваю… вышивала. Я не умею играть, и пела всегда не слишком хорошо. Но как можно сейчас вышивать или петь? Когда они… там…
— Они там, и это не изменить, правда же? Значит, наша с вами задача — дождаться их и встретить радостными и весёлыми, а не позеленевшими от тоски и беспокойства. Они не должны беспокоиться ещё и за нас, понимаете? Мы в безопасности, — насколько это здесь вообще возможно, да, — у нас всё в порядке. Поэтому — ждём и желаем им всяческой удачи.
Это была какая-то новая для Шарлотты концепция.
— Вы… вы думаете? — нерешительно переспросила она.
— Я уверена, — кивнула я. — Чем вы сейчас можете себя занять?
— Я… я могу вышивать сорочку для Рауля, — прошептала она.
— Вот и отлично. Несите сюда, займёмся. И скажите, есть в доме гитара?
Дуня улыбнулась — она поняла. Да, посиделки под музыку — дело хорошее.
— Женевьева Ивановна, вы будете петь? — восхитилась Меланья. — Как здорово!
В общем, гитара нашлась. Я пробежалась пальцами по струнам, подстроила — всё строит, отлично. Живём. Только вот что петь-то? Это вам не демократичная Поворотница!
— Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена, — начала я первое, что вспомнилось по теме.
Опасалась — подойдёт ли. Но напрасно, потому что вполне подошло. «Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная» — это вполне по теме и к ситуации. Так что — продолжаем.
— Вы так хорошо поёте, — сказала Шарлотта.
Сказала искренне, насколько я могла понять.
Ну да, ну да, маркиза-то у нас после травмы так петь никогда бы не смогла. Значит, будь, что будет, потому что сейчас задача — переключить и отвлечь. И будем её решать всеми доступными средствами.
Заодно я вспомнила и рассказала, как однажды довелось ждать частично тех же мужчин в Поворотнице — когда ловили тёмную тварь. Шарлотта заинтересовалась — что за тёмная тварь и откуда, мы ей рассказали.
— Всё же кончилось хорошо, да? — спросила она в конце.
— Да, вполне, — кивнула я. — Дарья и Настёна теперь не сироты, у Дарьи любимый муж и ещё один ребёнок, всё хорошо.
И у нас тоже будет хорошо, вот. Насколько это здесь вообще возможно.
Ждали мы три дня. Все эти три дня Анри исправно связывался и сообщал — все живы, беспокоиться не о чем. Деталей не раскрывал, ну да это и понятно, я не военный, помочь ничем не смогу. Вижу его в зеркало, слышу голос — и нужно быть этим довольной.
На четвёртый день утром на связь никто не вышел, я беспокоилась, но помалкивала. И Шарлотте строго сказала — всё в порядке, просто, ну, дела отвлекли. Свяжется.
Связался уже в вечерних сумерках.
— Мы победили, Эжени. Город наш, вернёмся завтра утром, сейчас уже нет сил никуда двигаться, да и порядок кое-какой навести нужно.
Я заверила, что у нас здесь всё в порядке, и мы ждём — не дождёмся.
Победа, говорите? Значит, нужен пир, победу необходимо отметить. Да как бы и не бал, и что тут ещё бывает.
Вот этим сейчас и займём Шарлотту.
20. Родственный сюрприз
Я всё верно поняла про пир и праздник, Анри ещё и помыться с дороги не успел, а уже распоряжался — приглашать союзников и гостей, поднимать боевой дух победой. Я честно думала, что они все просто посидят за столом в обеденной зале, поедят и выпьют, но оказалось, что мой принц очень серьёзно отнёсся к своему нынешнему статусу. Так и сказал — мне, мол, нужно, чтобы всё, как подобает Роганам.
— Эжени, могу я просить тебя принять гостей?
Ну да, ну да, я ж его супруга и первая дама двора, и всё такое. Нет, мне, конечно, доводилось рулить организацией корпоративов и просто праздников, но масштабы же не те, и пафос не тот. Мне потребуются помощники.
Первым делом я обратилась к Шарлотте. Та была невероятно счастлива, что отец вернулся в полной сохранности, и радостно согласилась. Но мне следовало понять, что именно я должна делать. Распоряжения повару? Приглашение гостей? Нужны какие-то музыканты, которые будут играть?
Так, нужна консультация. Я обратилась к Рогатьену, тот подтвердил, что я в целом права. Список предполагаемых гостей мне дал Анри, и добавил, что управляющий господин Ливр поможет мне всеми силами.
Интересно, кто распоряжался подобными празднествами в королевском дворце и жив ли он сейчас? Я подумала и попросила Мари найти мне Фелисьена.
Она не справилась, тогда я обратилась к его брату. Рогатьен фыркнул, достал из кармана жилетки зеркало и мигом дозвался, и просто скомандовал — немедленно к госпоже Эжени.
Фелисьен появился, поклонился и выжидающе на меня уставился.
— Не могли бы вы помочь, господин Фелисьен? Мне ни разу не доводилось устраивать столь масштабные праздники для персоны королевской крови.
Тот оценил и обращение к нему, и упоминание королевской крови, и наверное, что-то ещё. И сказал, что с удовольствием окажется полезен моему высочеству. Ну вот, уже хлеб.
На совещании оргкомитета, состоящего из меня, принцессы Шарлотты, господина Ливра и обоих братьев, приговорили — празднество через три дня. В последний момент ещё явился принц Максимилиан с рукой в шине, он, правда, сразу же открестился, что ничего не понимает в устройстве праздников, но отец временно отстранил его от командования и боевых операций, и отправил приносить пользу туда, где он не сделает себе ещё хуже. На расспросы о том, что с рукой, он только отмахнулся и ответил, что ничего особенного, и раз теперь у его высочества Анри имеются прекрасные целители, то скоро он будет в полном порядке.
Да, оба наших целителя, и хромающий господин Асканио, и молчаливая Дуня сразу после известия о победе наших отбыли порталом в тот самый Руанвилль и пока не вернулись, только давали о себе знать, что всё в порядке, просто много раненых. Я, конечно, немного представляла себе магическую боёвку, но тут ключевое слово — «немного». И далеко не все участники боевых действий — маги, наверное, и оружием тоже досталось. Максимилиан в ответ на прямой вопрос пожал плечами, смутился и ответил, что рукой просто не сдержал кое-что… пушку не сдержал, она валилась с городской стены прямо на его людей, не все успевали отбежать и спрятаться. А так и пушку отбили, и люди целы, а его рука — зарастёт, он полагает.
Ладно, пока мне не предлагают никакую боёвку, и хорошо, я это не могу, не умею и не хочу. Толку от меня там не будет никакого. Поэтому — где можем, и что можем.
Замок прихорашивался, в нём нашлись ещё какие-то свободные комнаты в каких-то закоулках — для тех гостей, которые нужны Анри и кому будет предложено остаться
