Мать наследника - Алисия Эванс

Пусть Архан был совсем маленьким, но он уже умел показывать мне свой характер. В те моменты, когда он не кушал и не спал, малыш изучал окружающий мир своими наивными синими глазками. Я читала и рассказывала ему сказки. В эти моменты он устремлял все свое внимание на меня, внимательно слушая и следя за моим лицом. Иногда мне казалось, что он понимает меня, настолько осмысленным и умным был взгляд у человечка, которому нет и недели от роду.

Я кормила его грудью на кровати, когда Пит навестил нас, материализовавшись посреди комнаты. Едва его взгляд упал на нас с малышом, как лицо молодого отца озарила счастливая улыбка.

- Адель, мое сокровище, через пять минут придет твой муж, - спокойно произнес он, всем своим видом источая уверенность в себе и контроль над ситуацией. – Не волнуйся. Я не отойду от вас ни на шаг. Он ничего не сделает нашему малышу. Как наш сын? – когда Пит приблизился и попал в поле зрения Архана, ребенок заинтересованно скосил на него свои синие глаза, не отрываясь при этом от сосания груди.

- Все хорошо, - улыбнулась я и тут же получила нежный поцелуй прямо в губы. Именно в этот момент за дверью раздался голос моего мужа и тяжелые медленные шаги. Мы с Питом были вынуждены прерваться. Архан отпустил мой сосок, и я спешно спрятала грудь, готовясь к неизбежному. Как бы не был противен мне законный муж, но он должен считать Архана своим ребенком. Это будет сложно, учитывая, что малыш – точная копия своего синеглазого отца, и он ни капли не похож на темноволосого и кареглазого царя Севера.

- Аделия, - властный и как всегда недовольный голос Габриллиона пронесся по моим покоям как порыв ветра. Поверить не могу, что этот мерзкий человек вновь вошел в мою жизнь и влияет на неё. На миг я пожалела, что Пит не убила его девять месяцев назад, но тут же отмела эти греховные мысли. Нельзя желать смерти. Став матерью, я поняла это окончательно. Все люди – чьи-то дети, у каждого человека есть мать, которая когда-то также, как и я, кормила свое дитя грудью, вставала к нему по ночам, купала его и ласкала. От одной только мысли о том, что с моим Арханом что-то случится, сердце в моей груди сжималось и изнывало тянущей болью. Я не могу доставить такую же боль другой матери. Отныне я не могу желать никому смерти.

Габриллион вошел в мою спальню. Архан лежал на кровати, я стояла подле него, гордо выпрямив спину и подняв голову. Никакого страха перед мужем не было, скорее легкое волнение от того, что он может что-то заподозрить, впервые встретившись с сыном. Точнее, с тем, кого он считает своим сыном. Сегодня царь выглядел значительно лучше, чем в прошлую нашу встречу: лицо приобрело более здоровый розоватый оттенок, походка стала более ровной, руки уже не тряслись, да и весь его облик перестал напоминать ходячего мертвеца. Он закутался в толстые одежды – во дворце по-прежнему холодно, только в моих покоях очень тепло.

- Я желаю увидеть своего наследника, - пробасил царь, глядя на сверток из желтого одеяла на моей кровати.

Я молча взяла на руки Архана и осторожно преодолела расстояние между мной и законным мужем. Пит стоял позади, поддерживая меня одним своим присутствием. Я опасалась того, что Габриллион возьмет мальчика небрежно или навредит ему, но этот кабан на удивление ловко и бережно принял на руки не своего сына. Малыш вперился синими глазами в лицо царя, внимательно и напряженно изучая нового человека.

- Какие синие глаза, - тихо и изумленно прошептал Габриллион, впервые взглянув в лицо Архана. Мое сердце ухнуло куда-то в пятки, руки похолодели, и сдерживать свой страх стало намного сложнее. – У тебя они светло голубые, - пробормотал царь, взглянув в мое лицо, - а у него насыщенный синий цвет. Странно. Никогда прежде не видел у людей таких глаз. Это что-то удивительное, - впервые я видела Габриллиона, искренне очарованного чьей-то красотой. Он любовался Арханом, не отрываясь от его божественных глазок. – Я назову его… - протянул царь, подбирая имя. Я даже не успела испугаться того, что у моего сына будет два имени – от настоящего отца и от приемного, когда глаза мужа сверкнули золотым светом, и он уверенно выдохнул: - Архан. Черт знает, почему именно это имя, но я чувствую, что его должны звать так.

Я медленно обернулась к Питу, стоящему за моей спиной. Чувствую, без его воздействия на царя тут не обошлось. Он с самым невинным видом хмыкнул носом и кивком головы спросил у меня, мол, в чем дело. Ни в чем. Просто никак не привыкну к тому, что меня окружает магия и зачарованные люди.

- Архан – прекрасное имя, - без капли лукавства ответила я, кивнув мужу.

- Мне сказали, что ты решила сама кормить его грудью, - не отрывая взгляда от малыша, сказал Габриллион. – С какой стати ты приняла такое решение? Я не хочу, чтобы твои сиськи обвисли, как два мешка.

За моей спиной раздался странный выдох, словно разъяренный бык готовился броситься на тряпку, разорвав её в клочья. Слова царя очень задели меня, неприятно царапнули душу. Оказывается, за время его болезни я успела отвыкнуть от хамства и оскорблений. Пит приучил меня только к ласке и комплиментам, в которых я купалась девять месяцев. Однако, за время общения я любящим мужчиной у меня появилось то, чего не было раньше – уверенность в себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я тоже не хочу, чтобы от постоянных пьянок и проблем со здоровьем ваш мужской орган обвис аки тряпка, - спокойно ответила я ему, сохранив на лице доброжелательную улыбку.

Царь явно не ожидал от меня такого, поэтому не сдержал странного тявкающего звука. Его ноздри широко раздулись от гнева, глаза сузились в темную щелку Удивительно, но мне не было страшно. Пусть злится, он ничего мне не сделает. Унижать себя я не позволю. Ни ему, ни его любовнице. Кстати, интересно, где сейчас Серпента? Она, наверное, скачет от радости, что царь пришел в себя, однако за эти дни я ни разу не видела её.

- Следи за своим языком, царевна, - рыкнул на меня Габриллион. Только рычать он и может, ничего больше ему не доступно.

- Царица, - поправила я, стоя перед ним с идеально прямой спиной и сложенными на животе руками. – Я – царица, Ваше Величество.

Муж стиснул челюсти – возразить ему нечего. Он сам сказал, что царицей я стану, когда рожу ему наследника. Сейчас царь стоит передо мной, держит на руках ребенка, которого считает своим. Больше крыть нечем, по всем законам он обязан короновать меня и дать официальный титул. Неожиданно Архан пронзительно запищал, скуксился и всем своим видом начал демонстрировать неудовольствие. Не понимаю, что с ним? Он ведь покушал, испачкал несколько пеленок и поиграл. Обычно для его плача всегда есть причина, но сейчас я не могла понять, из-за чего плачет мой ребенок.