Черный свет - Стивен Хантер

— Папа, ты меня достал.

Ред расхохотался. Он обожал добродушно подшучивать над своими детьми. Это было одно из его развлечений. Эми нахмурилась. Ее миловидное личико словно сжалось в кулачок, которым она, если бы было возможно, наверно, с удовольствием ему врезала. Реда захлестнула волна глубокой безграничной любви. Такое чувство обычно испытывает отец к дочери, которая проявляет независимость, ничего у него не берет и, чем бы ни занималась, все делает блестяще. Ведь эти часы фирмы «Ролекс» подарил ей вовсе не Ред, а администрация подготовительной школы Мэривейл, которую Эми окончила с самым высоким суммарным баллом.

Начал гаснуть свет.

— Ладно, пора возвращаться к семье номер два, — весело произнес Ред, обращаясь к Сьюзи.

— Ника домой сегодня привезешь?

— Если не возражаешь, пусть у нас побудет.

— Нет, достаточно. Ему завтра с утра на занятия. А ты, я уверена, его туда не отправишь.

— Мы после спектакля покормим его мороженым, а потом привезем.

— Прекрасно, дорогой.

— Пока, — попрощался Ред.

Зазвучала энергичная музыка.

Ред не сразу отправился на свое место. Не обращая внимания на сцену, где уже под гром аплодисментов поднялся занавес и появилась декорация, изображающая аллею, запруженную гибкими, по-кошачьи грациозными фигурами, которые одна за другой стали приходить в движение, он прошел в конец зала, набрал номер и стал слушать.

— Дуэйн Пек на проводе, — раздалось в трубке. — Ну в общем, э... пацан в городе, я его нашел и теперь глаз с него не спущу. Перво-наперво он посетил Сэма Винсента. Вас это беспокоит? Только скажите. Кстати, э...

Зазвучала песня:

Мы все убеждены, что никогда, никогда

на свете не было такого умного, очаровательного кота,

как господин Мефистофель.

— ...э... он не один. С ним высокий долговязый парень, взгляд внимательный, все подмечает. Я сразу догадался: сын Эрла. Боб Ли Суэггер. Воевал во Вьетнаме. У него прозвище Боб Гвоздильщик. Он приехал вместе с мальчишкой. Зачем — не знаю, но он тоже здесь.

Лицо Реда осталось бесстрастным. Он нажал на кнопку сброса и сразу же набрал другой номер.

— Билли, говорит Ред.

— Эй, Ред, что у тебя...

— Слушай, у меня проблема. Собери мне команду. Это должны быть очень крутые ребята, опытные, оружием чтоб хорошо владели, — в общем, профессионалы по всем статьям. Своих я использовать не хочу. Понял?

— Ред, что...

— Билл, заткнись и слушай. Мне нужно человек десять, не меньше. С хорошими пушками, дисциплинированные, чтобы могли работать в коллективе. Все должны иметь судимости, желательно, чтобы были известны полиции как рэкетиры, связанные с торговлей наркотиками. Откуда хочешь доставай — из Далласа, из Нового Орлеана, из Майами. Но достань. Местных не привлекай. А данные о судимостях понадобятся на тот случай, если кто-то из них погибнет, и в Полк-Каунти начнут находить трупы. Пусть газеты пишут о войне между наркодельцами.

— Сколько ты готов заплатить, Ред?

— Мне нужны лучшие из лучших. Оплата по высшему разряду. Твое дело прислать их сюда, прислать быстро. Отличных парней. Чтобы стреляли хорошо. Мне нужны самые меткие стрелки. Суперкоманда.

— Мы сейчас же этим займемся.

— Молодец, Билли, — сказал Ред и вернулся на свое место.

Они добирались до места целых три часа. Старый Сэм утратил былую зоркость. К тому же им пришлось раз или два остановиться, поскольку старику понадобилось в туалет. Потом тот стал бурчать, жалуясь, что проголодался, и они накормили его блинами в кафе «У Денни», которое находилось на повороте в Уолдрон. Но затмений на него больше не находило: он прекрасно помнил, кто они такие и кто он сам.

— Здесь, здесь, кажется, здесь! — вдруг воскликнул Сэм.

— Это не может быть здесь, — возразил Расс, взявший на себя роль штурмана. — Мы только что проехали двадцать третью милю, а газеты писали, что перестрелка произошла южнее двадцать третьей мили. Мы едем на север, в сторону Форт-Смита. Наверно, уже проскочили!

— Черт побери, парень, ты будешь указывать мне, где мы находимся. Я в тридцатых здесь верхом все изъездил вдоль и попрек, пятьдесят лет тут охотился. Скажи ему, Боб.

— Дорога новая, — отозвался Боб. — Поэтому мы и путаемся.

Старое горбатое шоссе №71, то ныряя вниз, то резко поднимаясь, змейкой бежало между массивными бетонными опорами, поддерживающими прямую глянцевую полосу Гарри-Этеридж-Мемориал-Паркуэй. Иногда новая автострада тянулась от них по левую сторону, иногда — по правую, а порой и над головами. Случалось, она вообще исчезала из виду, спрятавшись за холмом или стеной леса. Но они постоянно ощущали ее присутствие. Новая дорога словно смеялась над ними. Разве можно возродить прошлое, разрушенное наступлением будущего?

Наконец стрелки их необычного компаса — память Сэма и подкорректированная Бобом версия координат, представленных «Арканзас газетт» от 24 июля 1955 года, пересеклись под углом воображаемого азимута, указывающего на нужное им место.

Они только что миновали странную лавчонку под названием «Вечерние туалеты от Бетти», разместившуюся в разваливающемся трейлере в нескольких милях от городка Боулз, когда Сэм вдруг закричал:

— Здесь, черт возьми, здесь!

Боб затормозил у обочины. Чуть впереди наверху, чтобы было заметно с автострады, вездесущей новой автострады, которая сейчас находилась справа, громоздилась вывеска бензозаправочной станции компании «Эксон». Гарри-Этеридж-Мемориал-Паркуэй, могучее чудо инженерной мысли, тянулась над их головами в тридцати футах. Отчетливо слышался шум моторов проносившихся по шоссе легковушек и грузовиков.

— А мы разве ищем не кукурузное поле? — спросил Расс. — Перестрелка же произошла на кукурузном поле.

— Тут уже несколько десятилетий не выращивают ни кукурузу, ни хлопок, — объяснил Сэм. — Вся земля отдана под пастбища и покосы.

Они припарковались возле местной телефонной станции, размещавшейся в бетонной коробке за забором.

— Там? — уточнил Боб.

— Да.

Перед ними высилась тридцатифутовая стена сосен, посаженных в 60-х годах словно специально для того, чтобы оградить печальное место от любопытных глаз. Меж стволами пробивались кустики, борющиеся за место под солнцем с высокими деревьями, сквозь которые просматривалось ровное поле.

— Да, — повторил Сэм. — Тогда здесь все было засажено кукурузой. С трудом удавалось что-либо разглядеть. Я приехал в пятой или в шестой машине, а потом и другие подкатили.

Боб на мгновение закрыл глаза, представляя ночное кукурузное поле, мигалки полицейских машин, трескотню раций, голоса врачей и санитаров, которые уже ничем не могли помочь. По ассоциации в воображении сразу всплыла другая картина: Вьетнам, 65, 66-й годы. Первый срок его службы в 3-й дивизии морской пехоты. Он тогда был молодым сержантом. В ушах вновь зазвучали отголоски ночных перестрелок, крики бегущих людей, сверкающие вспышки, такие же зыбкие, как свет мигалок.