Гимназистка. Под тенью белой лисы - Бронислава Антоновна Вонсович

– …Лишь соблюдай приличия, – закончила Рысьина. – Поехали же, Лиза.

– Я никуда не поеду без Николая, – с милой улыбкой ответила я и с удовлетворением увидела проявившуюся злость на княгинином лице.

– Лиза, его нет в Царсколевске, а ждать его возвращения мы никак не можем.

– Не вы ли поспособствовали его поездке, Фаина Алексеевна?

– Ты мне льстишь, дорогая. Разве я могу влиять на решения императорской фамилии?

Правда, сказано это было с таким видом, словно она не только влияла, но иной раз и принимала решения за императора. Я пожалела, что не озаботилась выяснением, что же происходит подле трона и какие семейства имеют там вес. С другой стороны, у кого было выяснять?

– Лизанька, – промурлыкала любящая бабушка, – я не отказываюсь от своих обещаний, не отказывайся и ты от своих. Давай же закроем вопрос с… клановым имуществом. Сегодня же.

Конечно, вопрос хотелось закрыть как можно скорее, и у меня был туз в рукаве в виде переноса к Ли Си Цыну после обнаружения артефакта, но кто сказал, что у княгини Рысьиной не припасено что-нибудь в загашнике? Что-нибудь такое, что с легкостью побьет моего туза и заставит меня делать то, что хочет она, а не я? Верить рысьинским обещаниям? Нашли дуру! Я нежно улыбнулась родственнице:

– После возвращения Николая Хомякова вы сделаете объявление о помолвке и мы все вместе поедем в Ильинск.

– Если я найду артефакт без тебя, твое влияние в клане очень уменьшится, – нехорошо прищурилась Рысьина. – А я разберу комнату по дощечке. А дощечки расщеплю на самые мелкие щепочки, Лиза.

Последнее она мне прошипела уже в лицо, резко встав и приблизившись настолько, что при желании я могла бы взять образец пудры, которой было щедро обсыпано ее лицо. Лицо, на котором сейчас жило только одно чувство – ненависть. Горячая, всепоглощающая ненависть. И боюсь, я отвечала ей полной взаимностью.

– Дорогая бабушка, – прошипела я в ответ. – Если бы вы могли без меня обойтись, непременно уже сделали бы это. Что-то мне подсказывает, что без меня вы хоть все через сито просейте, ничего не найдете.

Глава 16

Рысьина убралась несолоно хлебавши, а потому очень и очень злая. Если мы не плевались ядом друг в друга, то лишь потому, что рыси его не производят, правда, в случае моей бабушки я бы даже зуб в заклад не поставила, вздумай кто со мной поспорить. Моя старшая родственница полна неожиданностей, весьма неприятных для противника. После ее ухода я пометалась по гостиной, зло отфыркиваясь под неодобрительными взглядами убирающей остатки чаепития Полины, пока проявившийся домовой не прошептал:

– Успокойтесь же, Елизавета Дмитриевна, княгиня вас нарочно бесила.

Я бросила полог от подслушивания рысьинской шпионкой и ответила в полный голос, чтобы передать всю гамму обуревающих меня чувств:

– Она меня и не нарочно бесит. Она бесит даже не словами, а собственным видом. Тем, что она вообще где-то там есть.

Я опять фыркнула.

– Дык потому, что ваш зверь хочет стать главным, – пояснил Мефодий Всеславович, немало меня тем самым удивив. – Подмять под себя весь клан Рысьиных. Княгиня власть уступать не хочет, вот между вами и искрит.

– Зачем мне нужны Рысьины? Да я их знать не знаю. Впрочем, как и они меня! – в сердцах бросила я.

– Зачем – это вы не у меня, у своего зверя спрашивайте, – степенно сказал Мефодий Всеславович. – Он у вас еще даже в полную силу не вошел, а княгиня его уже боится, пытается подмять заранее.

Я поняла, что ничегошеньки не понимаю:

– Не проще ли было бы меня из клана отпустить?

Домовой неодобрительно крякнул:

– Да кто ж такую ценность из клана выпустит, Елизавета Дмитриевна? Ее свои же загрызут, попробуй она такое провернуть. Поэтому княгиня и злится, что ей нужно вас и оставить, и подмять. А скоро это будет уже невозможно.

– Почему именно подмять? – заинтересовалась я. – Пусть она меня не любит, но подобие деловых отношений могла бы предложить.

– В кланах это так не работает. Там жесткая иерархия, основанная на силе главы. Правда, некоторые хитростью забираются на самый верх, но в этом случае заручаются лояльностью того, кто сильнее. Там конфликта между зверями нету, иной раз получается пролезть. Хитрость – она тоже сила.

Значит, вот как Юрий и его отец хотели меня использовать…

– Что вам Волков-то сказал, Елизавета Дмитриевна? Вы так побледнели, даже Рысьина заметила. Не умеете вы лицо держать.

– Сказал, что второй зверь опасен.

– Чем?

– Этого не сказал. Господи, ситуация – не знаешь, за что хвататься, что делать первым! – в отчаяние взявшись за голову, выдохнула я. – И даже знала бы, все равно стоит вопрос: как?

– Ну же, Елизавета Дмитриевна, – похлопал домовой своей маленькой ручкой по моему плечу. – Не переживайте. Непременно все будет хорошо. Велес вам поможет.

– Чтобы он помог, да даже не помог, а просто выслушал, мне нужно отделаться от артефакта. Оттого, что я примерно знаю место, ничего не изменилось: я понятия не имею, как его достать оттуда. Я ровным счетом никакой магии не чуяла в квартире. Словно артефакта там нет.

– Может, и нет, – согласился Мефодий Всеславович, лишь бы меня успокоить.

– Так Юрию же его я вынесла как раз из моей комнаты.

– Может, он у вас при себе был? – предположил домовой. – Доставать при посторонних неприлично, пришлось выйти. Юрий Александрович же отмечал задравшуюся юбку, но знать не мог, как она задралась.

– При мне артефакта не нашли, – напомнила я.

– Перепрятали к тому времени, Елизавета Дмитриевна, – уверенно ответил Мефодий Всеславович.

– И куда я, по-вашему, могла его перепрятать? – с изрядным скепсисом уточнила я.

– Мне-то откуда знать, Елизавета Дмитриевна? – удивленно воззрился на меня домовой. – Ежели в доме не было, могли в саду прикопать или, вон, подруге на сохранение дать.

– Но Оленька бы непременно напомнила.

– Может, сама забыла или важным не посчитала. Или, напротив, посчитала столь важным, что решила не отдавать.

– Нет, Оля не такая, – убежденно возразила я. – Она непременно бы вернула или рассказала, а значит, у нее ничего нет.

– Нет так нет, – легко согласился Мефодий Всеславович. – Вам лучше знать. Да и вряд ли вы отдали бы столь опасную вещь на сохранение близкой подруге.

Тут я задумалась. Я бы точно не отдала, но сказать такое с уверенностью о своей предшественнице не могла. Лиза была очень доверчивой девочкой, на что указывают ее отношения с Юрием. И все же вряд ли она отдала бы подруге артефакт, тем самым поставив ту под угрозу. А вот Юрию или его отцу… Не могла ли она довериться кому-нибудь