Мера ее вины - Хелен Чандлер

Медленным и осознанным движением Лотти обвила другой ногой ноги Камерона. Так они просидели несколько минут, слушая крики чаек и наблюдая за отдыхающими на пляже. Лотти хотелось, чтобы время остановилось. Она пока еще не сделала ничего плохого, хотя ей хотелось этого в гораздо большей степени, чем она была готова себе признаться. Она боролась с желанием протянуть руку через стол и потрогать его. Однако время шло, и в течение часа она должна была забрать Дэниела от няни.

— Нам пора возвращаться, — сказала Лотти. — Мне нельзя опаздывать.

— Давай сначала по мороженому, — предложил Кэм, протягивая ей ракушку нежно-розового цвета внутри. — Купим по пути в Портисхэде.

— На мороженое время найдется, — согласилась Лотти, поднимаясь со скамьи.

Кэмерон протянул ей руку, чтобы она помогла ему подняться, и всю дорогу до микроавтобуса держал ее за кончики пальцев. Лотти раздумывала, стоит ли ей высвободиться, но потом решила этого не делать. Как прекрасно, думала она, когда тебя обожают! Такое чувство — это просто подарок! Просто безобидная прогулка к морю, ничего больше…

Через несколько километров они остановились в Портисхэде. В городке была масса туристов, но их совершенно не волновало то, что они могут случайно встретить кого-нибудь из присяжных. Жители Бристоля не отваживались выезжать на пляж в самой середине школьных каникул. Обсуждая вкусы мороженого, они подошли к банкомату.

— Проклятье! — пробормотал Кэмерон, нажимая кнопку возврата карты.

— Не переживай, я заплачу за мороженое, — сказала Лотти.

— Я совершенно не к тому, чтобы ты предлагала мне свои деньги, — неожиданно огрызнулся он. — Давай не будем об этом, хорошо? Это тебя совершенно не касается.

Лотти отступила на шаг назад, положив руку на живот и чувствуя себя так, словно он ударил ее по лицу. Она смотрела ему в глаза, но Кэм почему-то упорно отводил взгляд. Стояла невыносимая жара. Кожу неприятно покалывало, и струйки пота стекали по позвоночнику.

— Хорошо, — медленно произнесла Лотти. — Кажется, мне пора домой.

Она повернулась и маленькими шажками побрела назад к автомобилю.

— Лотти, — закричал Кэмерон, — Лотти, подожди! — Она не останавливалась. — Выслушай меня, ради бога! Я не хотел тебя обидеть, честное слово. Не хотел и не хочу!

— Мы это уже проходили. Ты и в прошлый раз этого не хотел. Мне это уже надоело. Если я позволяю мужчине так со мной разговаривать, так пусть лучше им будет мой собственный муж.

Она ускорила шаг, но Кэмерон перешел на бег и нагнал ее.

— Черт, да я никогда… Я — не он, Лотти! Я совсем не такой человек, который считает, что ты — красивое украшение, которым надо гордиться перед окружающими и периодически полировать. Ты достойна гораздо большего! Я не имел никакого права говорить с тобой таким тоном. Абсолютно никакого…

— Мне надоели извинения. Да, ты прав — у меня красивое тело, и я достойна лучшего. С тобой, конечно, весело, но не настолько, чтобы я была готова терпеть перепады твоего настроения и вспышки гнева. Отвези меня домой. Я больше не хочу иметь с тобой никаких дел.

Кэмерон трусцой опередил ее и загородил дорогу.

— Послушай, человек, которого я потерял, тот, который умер от рака, это была моя невеста, — сказал он. Лотти остановилась. Он упер руки в бока и не поднимал глаз. — Я потерял массу заказов, пока она болела. Мы задолжали за квартиру, а после ее смерти я какое-то время был в полном ауте. В смысле заработка я только начал снова вставать на ноги, как меня упекли присяжным, и сейчас я опять не работаю. Это какой-то заколдованный круг…

Лотти сделала глубокий вдох и только через некоторое время поняла, как долго не выдыхала. Она расплакалась до того, как протянула руки и обняла его.

— Что же ты раньше не сказал? Сложно пережить такую трагедию одному… Прости меня.

— Несколько месяцев назад я понял, что мне надо начинать жить словно с самого начала. Надо находить новых друзей, надо выходить и общаться с людьми. Сложно строить отношения, когда в душе понимаешь, что можешь их потерять. Не хочется рассказывать кому-то о том, что пережил, потому что боишься испугать их.

— Но сдаваться тоже нельзя.

— Ты простишь меня?

— Простить? Ты смеешься? Я же сама не дала тебе возможности объяснить… Как видишь, не только одна Табита торопится как можно быстрее вынести суждение о человеке, — произнесла Лотти и взяла его за руку. — Позволь, я сама заплачу за мороженое. Здесь вопрос не в деньгах, а в том, что мне нужен сахар.

— Хорошо, но в следующий раз плачу я.

Взявшись за руки, они пошли по набережной и дошли до палатки с мороженым.

— Можешь сделать мне одолжение? — попросил Кэмерон. — Наденешь завтра синее платье с пуговицами и белыми бретельками? Оно на тебе потрясающе смотрится. С тех пор, как я тебя в нем увидел, не могу забыть.

— Не знаю, выстирано оно или нет, — ответила Лотти, хотя прекрасно помнила, что платье лежит в корзине для грязного белья. Впрочем, она успеет вечером постирать его, высушить, а на следующее утро погладить.

Когда они подходили к микроавтобусу, его рука лежала у нее на плече. Он нежным движением заложил ей за ухо упавшую на лоб прядь волос, смущенно посмотрел себе под ноги и сказал:

— Ты относишься к людям добрее, чем они того заслуживают. Это одна из причин, почему люди тебя недооценивают. Ну, и, конечно, из-за того, что у тебя очень красивое лицо.

Затем наклонился к ней и, не прикасаясь ни к какой части ее тела, слегка провел своей небритой щекой по ее щеке так, что она почувствовала только прикосновение его щетины. Потом поцеловал ее в висок, туда, где начинают расти волосы, после чего тут же убрал руку с ее плеча. Лотти подумала, что это жест извинения за те недоразумения, которые произошли совсем недавно.

Или это только начало, с надеждой произнес настойчивый внутренний голос. Может быть, это конец заигрываний и начало нового периода отношений? Тот самый момент, когда заканчивается медленный танец и парень предлагает выйти на улицу, чтобы подышать. Лотти всегда точно чувствовала, когда заканчивается одна фаза отношений и начинается другая. Какой смысл обманывать себя мыслями о том, что с Кэмероном все будет по-другому?

«Мне надо думать о муже», — сказала она себе в тот момент, когда Кэмерон повернул ключ зажигания и завел двигатель автомобиля. Ей надо было бы подумать о том, чем заняться в выходные с сыном. Может быть, даже подумать о том, что происходит в суде, но единственное, что крутилось у нее в голове, — это его слова. Они еще встретятся и проведут время вместе, только он и она. Лотти думала о том, что может этому помешать, и гадала, сколько времени пройдет до этой встречи.

Шестой день суда

На следующее утро Лотти старалась не смотреть на Зэйна. Она плохо спала, под глазами ее темнели круги. Всю ночь Лотти думала о Кэмероне. Кидая бюстгальтер в корзину для грязного белья, она явственно слышала его шепот. Когда утром гладила платье, которое Кэмерон попросил ее надеть, представляла, как он будет смотреть на нее.