Секретные войны Советского Союза. Первая полная энциклопедия - Александр Окороков

Поскольку многие из наших однополчан уже побывали "в одной из стран", то почти ни у кого не было сомнений – это снова Египет. А к вечеру следующего дня я узнал, что вместо Бжега мне предстоит лететь в Каир.

К этому времени уже был сформирован 154-й отдельный авиаотряд (ОАО) из 220 человек личного состава полка. И вечером того же дня курсом на Каиро-Уэст (с промежуточной посадкой на одном из аэродромов Южной группы войск в Венгрии) взлетел Ан-12 с передовой группой техсостава на борту во главе с инженером эскадрильи гвардии капитаном А.К. Труновым. Буквально вслед за ними пошли Ан-22 с разобранными МиГами на борту и с сопровождающим личным составом".

Первый боевой вылет группы был выполнен 22 октября 1973 года. Он проводился в сложных условиях – в режиме радиомолчания, без использования радиотехнических средств навигации, парой МиГов, пилотируемых Левченко и майором Уваровым. Истребители вышли на север, в сторону Александрии, где развернулись и направились на Синайский полуостров. Пройдя траверз озера Корун, разведчики, выполнив разворот, вернулись на свой аэродром.

Продолжительность полета составила 32 минуты. За это время было отсняты сотни аэрофотоснимков района боевых действий, из которых на земле был составлен фотопланшет. Увидевший через пару часов этот материал, начальник штаба египетской армии, по словам Левченко, заплакал – "планшет с пустынным пейзажем беспристрастно зафиксировал на светлом фоне песка черные следы гари и копоти от десятков сгоревших египетских танков, бронемашин, другой техники" [211].

Последний боевой вылет летчики 154-го ОАО совершили в декабре 1973 года. Тем не менее до мая 1975 года советский авиаотряд продолжал базироваться в Каиро-Уэсте и совершать тренировочные полеты над территорией Египта.

Назревавшая катастрофа на Сирийском фронте (особенно значительные потери авиационной техники и наземных средств ПВО) заставила президента Хафеза Асада в очередной раз запросить срочной помощи у Москвы. Поскольку поражение сирийцев не входило в планы Кремля, в кратчайшие сроки был организован воздушный мост, по которому в Сирию и Египет хлынул поток из Советского Союза. По данным генерала армии М. Гареева, только в Египет самолеты советской военно-транспортной авиации совершили около 4000 самолето-вылетов, доставив полторы тысячи танков и 109 боевых самолетов для восполнения серьезных потерь.

Вместе с техникой на Ближний Восток отправились и советские военнослужащие. Вот как описывал свою срочную командировку полковник Ю. Левшов: "Все началось рано утром 14 октября 1973 года. Меня, инженера службы ракетного вооружения части, вызвали в штаб округа к 7.00. Предупредили, что придется ехать за границу, срочно.

В установленное время я и еще несколько офицеров прибыли в штаб, где нас всех уже ждал командующий. Он и объявил свое решение: четверо из нас должны убыть в составе ремонтно-восстановительной бригады в Сирию для работы на зенитно-ракетных комплексах.

А при необходимости и участвовать в боевых действиях под Дамаском. Утром следующего дня мы уже были в Москве, где в Генеральном штабе формировалась команда в составе около 40 человек. В основном это были офицеры до 30 лет. Нам рекомендовали выслать домой все документы и считать себя членами профсоюза, которые выезжают в развивающиеся страны. После небольшого инструктажа о предстоящей работе и условиях службы нас отправили на один из подмосковных военных аэродромов, откуда вылетели в Венгрию.

Там с аэродрома, где базировались ВВС Южной группы войск, каждые 15-20 минут взлетал военно-транспортный самолет с грузом на борту. Маршрут полета: Венгрия – Сирия. Сначала самолеты садились прямо на полевые аэродромы для доставки техники и вооружения в район боевых действий. В дальнейшем – на стационарные аэродромы Голанских высот и Дамаска".

По прибытии в Сирию советских офицеров переодели в сирийскую форму без знаков различия и разместили в гостинице в центральной части Дамаска. На следующее утро офицеры отправились к месту службы, в зенитно-ракетный дивизион, дислоцировавшийся возле границы с Иорданией. Израильская авиация накануне нанесла по его позициям ракетно-бомбовый удар, поэтому взгляду советских военных предстала довольно удручающая картина: "После удара два дизеля в результате прямого попадания оказались вверх колесами. Все пусковые установки – черные от сажи, две разбиты вдребезги. Повреждены кабины управления. Почти половина позиции засыпана шариковыми бомбами и осколками".

Ремонтом поврежденной техники задачи советских офицеров не ограничились. Уже через несколько дней специалистам пришлось вступить в бой, непосредственно участвуя в отражении атак израильской авиации: "В первые недели ракеты не снимались с подготовки по 20-22 часа в сутки, так как подлетное время составляло 2-3 минуты. Атаки истребителей-бомбардировщиков наносились из-за гор. Ударная группа находилась считаные минуты в зоне огня и тут же уходила обратно за горы.

Вспоминаю такой случай. В одном из дивизионов в прифронтовой полосе мы проверяли настройку техники. В приемно-передающей кабине некачественно были настроены приемники, и наш инженер взялся за настройку (в случае пуска противорадиолокационного снаряда типа "Шрайк" это был смертник).

Командир дивизиона предупредил, что, по опыту, в ближайшее время могут показать ся израильские самолеты – только что пролетел разведчик, и сбить его не удалось.

Готовность комплекса к открытию огня – минуты. Старший группы порекомендовал ничего не трогать, но наш специалист пообещал сделать все четко и быстро, а в случае необходимости перейти на ручной режим поддержания частоты. Только он начал настройку, как старший лейтенант Омельченко закричал с КП, что, по данным разведки целей, начался удар по дивизиону, и бросился в кабину помогать офицеру наведения. В передающей кабине занервничали: как обеспечить стрельбу, когда идет настройка? И вдруг с КП докладывают, что по дивизиону пущены "Шрайки". Все, кто слышал это, сразу притихли. В кабине с расстроенным приемником инженер остолбенел. Пальцы не может оторвать от ручек настройки.

Старший нашей группы запрыгнул в кабину и вытолкнул оттуда ошалевшего от страха горе-специалиста. Сам же в считаные секунды настроил приемник на нужную частоту, обеспечил стрельбу комплекса. По цели была пущена ракета, а от "Шрайка" тактическим приемом удалось увернуться.

Старший лейтенант, пытавшийся настроить аппаратуру, через несколько дней стал заговариваться, и его срочно отправили в Союз" [212].

24 октября 1973 года боевые действия на Сирийском фронте были полностью прекращены.

Однако успех войны решался все-таки на Южном (Синайском) фронте.

Ранним утром 14 октября египтяне перешли в мощное фронтальное наступление. Разразилось грандиозное танковое сражение, по масштабам не уступающее битве на Курской дуге времен Второй мировой войны. 1200 новейшим египетским танкам (не считая бронетехники моторизованной пехоты) противостояло до 800 единиц израильских М-60а1, М-48аЗ и "тиранов". В результате боев только за один день египтяне потеряли 270 танков и бронемашин, израильтяне – около 200.