Хельга-2 - Татьяна Бродских

А ночью мне снился Рон, будто он хочет ко мне, рвется, но что-то его не пускает, какая-то нить. Она тянет его к женщине, лица не видно, только фигура в тряпках. Неужели он успел найти себе какую-то бабу? Во сне моему возмущению не было предела. Да как он мог?! Он же говорил, что меня любит! И как обухом по голове, никогда он мне такого не говорил. Да, строил планы на нашу дальнейшую жизнь, хотел детей, но вот любил ли меня или это просто влечение было? А ведь еще тогда у меня проскальзывали сомнения, стоило мне подумать о том, что будет, если когда-нибудь перед Роном станет выбор, я или стая?! Ответа однозначного даже он, наверное, не дал бы.

А утром за мной пришли, что стало для меня абсолютной неожиданностью. Ведь, по словам Горона, свадьба должна была состояться примерно через неделю, ну пусть дней через пять. Почему так рано? Я не хочу! Меня еще Гор должен спасти! Но все эти гневные и где-то паникерские мысли я оставила при себе. Потому что смысла их озвучивать не было. Видимо свадьбу решили перенести на более ранний срок. Неужели Марбуту так не терпится? Чтобы у него все отсохло!

В мою коморку ввалилась толпа разряженных женщин с песнями и причитания. Не прочти мне Горон короткую лекцию о том, как у них проходит подготовка к свадьбе, я, наверное, растерялась бы. А так просто скривилась и попыталась сделать вид, что сплю, осторожно запихивая сверток с оставшейся едой под тюфяк. Что делать, если они ввалились, когда я заканчивала завтрак. Отбиваться было поздно, а паниковать рано. В общем, я решила расслабиться и плыть по течению, во всяком случае, сделать вид.

Гор был прав, песни действительно оказались странными, но я старалась не вслушиваться, чтобы не испортить торжественное шествие своим хохотом. Зато я, кажется, разгадала истинную подоплеку этих хвалебных песен о женихе. Стоило только представить на моем месте молоденькую девушку, ее бы такой текст надолго из колеи выбил, зато волноваться по поводу свадьбы она бы перестала. Идти далеко нам не пришлось, шествие закончилось в большой купальне. Что ж, буду считать это маленькой компенсацией за потраченные мною нервы.

А дальше началось долгое омовение. Никогда не думала, что принимать ванну и другие блага в виде массажей и притираний, может надоесть. Но так оно и было, примерно к обеду меня уже мутило от повторяющихся процедур. Наконец-то мои мучительницы посчитали меня достаточно чистой и усадили на низкий стульчик. Я так поняла, настал черед волос. Мысленно содрогнулась. Хорошо, кто-то догадался принести кувшин кумыса. Тут меня совсем печаль охватила, потому что на мой вопрос: «А когда обед будет?», на меня посмотрели с непониманием. Потом переглянулись, а Мариса ответила за всех, что невесте принимать пищу в день свадьбы не полагается, вроде как таким образом она показывает свое смирение. Удачно я, оказывается, позавтракала. Что ж, буду пить кумыс, хоть какая-то пища для организма.

С моими волосами возились часа четыре, не меньше. Эти маньячки, притворяющиеся милыми дамами, заплетали мне мелкие косички. А их уже в косы покрупнее, ну и как апофеоз, закрепляли их с помощью шпилек на моей голове в каком-то странном порядке. Когда я увидела себя в зеркале, чуть не шарахнулась в сторону, слишком сильным было сходство с Медузой-Горгоной. Может, у них в этносе тоже что-то подобное имеется?

А потом наступил черед макияжа, тоска стала острее, в тот момент я была согласна выйти замуж за Горона, только бы он пришел и забрал меня. Не пришел. По окончанию в зеркало смотреться не стала, чтобы не портить себе нервы. Равнодушно восприняла попытку надеть на меня синюю хламиду. Просто отмахнулась от навязчивых женщин и выбрала себе черную с золотом, помня, что белое брать нельзя. Я, конечно, Марбута на дух не переносила, но лучше убить его, чем ненароком себя. После моего выбора на меня стали смотреть с опаской, видимо, я опять в какую-то крайность залезла, ну да ладно.

Когда меня повезли в дом к жениху и будущему правителю, так скандировали на улицах люди, я все надеялась, что вот-вот выскочит из-за угла Горон, порубит всех и увезет меня на белом коне в закат. В наличии был только закат и штук пятьдесят воинов, взиравших на меня в немом восхищении. Не понимаю, что они такого увидели? Мои глаза? Или их моя прическа так впечатлила, которую оставили на всеобщее обозрение? Или цвет волос? Наверно последнее, блондинов среди демонов не было.

Меня везли на коне. В этот раз я ехала одна. Но больше всего меня поразило, что, оказывается, свадьба началась без меня. Когда меня торжественно ввели во внутренний двор дома Марбута, где под открытым небом были установлены столы, демоны, а их было много, вовсю праздновали. Причем среди их развлечений не только распитие спиртных напитков присутствовало, если судить по полуголой девице, танцующей на коленях у жениха. Надо было видеть победный взгляд Марбута, которым он меня одарил. Вот придурок, неужели думает, меня может задеть то, что он обнимает какую-то девку? Кстати о ней, завидев меня, она тут же собралась уходить, видимо какие-то приличия в среде демонов были. Но Марбут ей не дал это сделать, усадив к себе обратно на колени и с силой сжав ее грудь. Девушка болезненно ахнула, за что получила еще один щипок и угрозы от парня. Не знаю, что он ей сказал, но наложница, а это, скорее всего, была она, побледнела. Все это длилось несколько секунд, за это время меня успели довести до свободного места рядом с Марбутом. Садясь, я, глянув на девушку, одними губами прошептала:

– Сочувствую.

Она одарила меня точно таким же взглядом. Может даже что-то сказала бы, пока жених отвлекся на кубок с вином, но тут пришел еще один гость. Глянув на него, мне серьезно поплохело. Да что там, паника, наконец-то, завладела мозгом и всем остальным. И вот это я должна убить? То, что пришел шаман, сомнений не осталось, только на них бывает навешано всяких амулетов и другой дряни. Но вот двухметровый качок с надменным холеным лицом никак не вязался в моем сознании с шаманом, а тем более с геем. Хотя если присмотреться, видно, что он немолод, просто умело пользуется косметикой, да и брезгливость на его лице, когда он увидел нас с девушкой, тоже о многом говорила. А еще, кажется, там промелькнула ревность?! Он и Марбут? Как хорошо, что на мне эта вуаль, потому что настала моя очередь брезгливо морщиться.

Я постаралась ничем не выдать своего мнения о шамане, но этот гад как-то понял мое к нему отношение. Его губы сжались в тонкую линию, в глазах возник багровый огонь, казалось, еще чуть-чуть и он начнет бросаться в меня заклинаниями. Это было страшно. Не знаю почему, по сути, шаман ничего не делал, просто пристально смотрел мне в глаза, будто пытаясь проникнуть в мои мысли, разум. Долгие минуты я никого кроме него не видела, его глаза приковывали, стараясь лишить воли, локтем я почувствовала, как Марбут сдвинулся вправо, видимо под взглядом шамана ему тоже было некомфортно. Не знаю, чем бы это противостояние закончилось, наверняка моим проигрышем, но раздался резкий звук какой-то разбившейся посуды. Шаман дернулся и медленно обернулся к вошедшему слуге, который дрожащими руками собирал осколки с каменного пола.

– Твои слуги совсем распоясались, ты их слишком балуешь, – грудной певучий голос шамана никак не вязался с его обликом. – Отдай мне его на неделю, и ты его не узнаешь.