Генетический шторм - Вадим Денисов

– Торопятся, пока к морю не спустились!

Болтун мне достался в напарники, так уж вышло. Я уже привык, не раздражает.

На этот раз было видно хуже, садящееся солнце слепило глаза. Но одно облачко подрыва мы все-таки засекли.

– Есть первая! – радостно вскричал старый моряк.

А еще одна где? Вот вторую ракету удалые пацаны-зенитчики не достали, подрыва не было. Значит, она снизилась и направилась к намеченной цели.

– На Новороссийск пошла? База флота…

– Значит, над Туапсе перехватят, – дал аванс шкипер.

– Если там кто-то остался.

– Могли и на Ростов наслать, там штаб Южного военного округа, – предположил другую цель Будко, зачем-то уточнив: – на Буденновском проспекте, дом сорок три.

Постояли, помолчали немного. Внизу под слоем бетона еле слышно шептали волны, растекаясь вокруг огромных стальных опор причала. Казалось бы, все закончено. Но настоящие участники представления, а не редкие зрители на берегах, считали иначе.

– Твою мать, еще летят!

В этот раз объекты появились с нашей стороны.

– «Крылатки»!

Я, естественно, никогда не видел, как летят крылатые ракеты – где бы?

И вот, сподобился, благодарю.

От волнения излишне сильно крутанул настройку резкости, выматерился, подправил.

Они шли берегом, к морю, на юго-восток. Две штуки, одна чуть выше другой. Вопреки ожиданиям, скорость полета была не так уж и велика, мне даже показалось, что вполне можно разглядеть маленькие крылышки по бокам, если точней работать пальцем, бляха! Слишком уж маленькие, я ожидал увидеть куда как больший размер плоскостей. Черт, все трясется!

Солнце уже закатилось, лишь оранжевое пятно на западе освещало море, поэтому яркие огненные хвосты работающих двигателей наблюдались во всей красе. Высоту полета, как и размер снарядов, точно определить сложно, рядом нет объекта для сравнения, непонятен масштаб. Метров семьдесят над поверхностью, так примерно.

– Видал! Наши лупанули!

Скорее всего, так оно и есть, решили в ответку приплющить. Но торопиться с выводами не надо.

– Точно, наши! Форма знакомая!

Вот трепло.

– Ты еще красные звезды разгляди на корпусах…

Шум двигателей усиливался, постепенно перерастая в свист и грохот, трасса «крылаток», как выяснилось, проходила недалеко от устья Мзымты, километр от силы. Я опустил бинокль – так сложней смотреть, поля зрения в окуляре не хватает, все же очень быстро летят.

Чуть дальше траверза грузового порта ракеты разделились.

Та, что шла пониже, стала чуть поворачивать на запад, постепенно начав подниматься над мысом Имеретинской бухты, практически точно над ракетчиками, которые и не подумали открывать огонь. И пошла себе дальше, огибая неровности рельефа, в сторону Абхазии. Теперь уж ясно – это наши работают.

Вторая ракета за подружайкой не последовала. Не меняя направления, «крылатка» продолжила свой страшный путь, уходя в море. Через некоторое время на нас налетел грохот звуковой волны. А эта куда поперла, чего или кого ищет? Ракеты стремительно удалялись, уменьшаясь в размерах, вот и вообще исчезли, и тут я понял.

Но вслух высказать не успел.

Это вам не небольшая воздушная цель – за горизонтом чуть полыхнуло, с такого расстояния совсем неэффектно: сначала мигнула вспышка первого взрыва, в небо на фоне маленького зарева начал медленно подниматься черный дым.

– Пароход какой-то угробили, дьяволы! – восхитился Будко. – Фрегат американский, точно тебе говорю! Или турецкий.

– Че там, ты сразу авианосец назначь… американский.

– Да и такой могем! Иль подлодка, командир?

Подумалось: если это «пароход», то с него и могли запустить те ракеты, что я принял за баллистические. Хотя, может, и ошибаюсь, баллистические и были. А может, эта вспышка совсем другого характера – сбили подлетающую или пролетающую мимо ракету, да и все дела, теперь топливо горит. Мы с дедом ни разу не спецы, только фантазировать можем по-обывательски. Одно ясно: к берегу вечерами можно водить общину на бесплатное крупномасштабное стереокино: «Морской бой-3».

Только вот… Наведется что-нибудь на толпу. Блямба, да что за идиотские мысли… Интересно, тут каждый вечер такие представления? Хорошо, что мои люди это не видят, с ума сойдешь. Помирают остатки живых, но человечки хреначат друг друга с прежним энтузиазмом.

«Пш-шш!» – проснулась рация в кармане джинсовки.

– Дядь Гарик, это Пост, ответьте!

– Слушаю тебя, боец, что там у тебя опять горит? – ответил я, неспешно открывая водительскую дверь «Диско».

Хватит смотреть представления, в голове – переизбыток впечатлений, потом не уснешь.

Марик немного захлебывался от волнения:

– Тут люди подошли, дядь Гарик, на мосту стоят, ждут решения… Муж с женой, русские. С ними дети, два парня: один как я, другой малец еще, класс пятый. Говорят, специально вечера ждали, чтобы уйти. Они рядом жили, на Бестужева, в каком-то мини-отеле. Что мне делать-то?!

Это я виноват, своевременно не подумал, нужно было заранее мальчишкам инструкции оставить, как с кем поступать.

– Понял тебя, сейчас буду, пусть ждут. Без кипеша давай, нежно.

«Дискавери» домчал нас по набережной за минуту. Пока ехали, понял, чего мне не хватает – привычного уличного освещения. Даже не разухабистого курортного, а обычного, скромного, повседневного. Того самого, что жизнь обозначает. Помните, когда на самолете ночью летишь – внизу пятна огней, поселки проплывают, деревеньки. И даже в самой захудалой три уличных фонаря светятся, говорят нам: тут люди живут.

Теоретически можно и воткнуть, энергия на район подается исправно, ни разу не вышибло. Только не нужно, у нас не презентация.

Я быстро поднялся на мост и дистанционно, под прикрытием двух стрелков, учинил пришедшим короткий расспрос. Дикое дело – переговариваться с людьми через гибкий лабиринт, но приходится: не подлянка ли? Это умных нашему миру постоянно не хватает, хитрых – хватает вполне, их даже переизбыток. Семья оказалась из Мурманска, они отдыхающие. Это хорошо, мурмашей мы любим, как и всех северян! С большой долей вероятности сразу можно предположить, что глава семьи – охотник и рыболов, знает «военку», технику, руки заточены правильно, может делать что-то реальное.

Почти ни в чем не ошибся. Главу семьи зовут Петром Манченко, ему сорок два года, монтажник со стапелей, бригадир. В корпоративном профсоюзе за десять процентов от стоимости дали путевку на всю семью, дорога к месту отдыха раз в два года оплачивается, сейчас как раз срок подоспел – чего тут думать, сели да поехали.

– Предлагали в Норвегию автобусом, но дети на море захотели.