Экономист на диване. Экономическая наука и повседневная жизнь - Стивен Ландсбург

Тем, кто хочет привлечь к себе внимание общественности, полезно обладать неким чутьем на сенсации. Поэтому неудивительно, что мифы о дефиците, укоренившиеся в общественном сознании, склонны преувеличить как его величину, так и его значимость. Важно опровергнуть такие мифы и разрядить истеричную атмосферу, иногда порождаемую ими. Также важно не утра-„ тить бдительность вследствие ложного ощущения благополучия. Каждый аргумент, приведенный нами в этой статье, предполагает фиксированный уровень государственных расходов. Нет никаких сомнений в том, что высокий уровень расходов вреден, и все, что говорится о вреде большого дефицита, вполне может быть сказано и о государственных расходах. На самом деле вполне возможно, что наиболее опасное влияние дефицитов состоит в отвлечении нашего внимания от самого насущного приоритета в экономике: поиска некоего механизма для установления контроля над государственными расходами. Если мы не сможем решить эту задачу, наше стремление иметь сбалансированный бюджет не спасет нас от последствий.

Бытует, кажется, единодушное мнение, что Великая Депрессия была плохой штукой. Стоит задаться вопросом почему.

Жизнь во время экономического кризиса имеет два недостатка. Во-первых, из-за кризиса объем вашего потребления — того, что вы могли бы потребить за всю вашу жизнь, — сокращается. Во-вторых, это вынуждает нас принять менее привлекательную структуру потребления, чередуя праздник с голодом, вместо более равномерного распределения удач и неудач на протяжении всей жизни.

Этот второй недостаток весьма значителен. Опыт показывает, что людям свойственно по возможности выравнивать свое потребление. Если вы ежемесячно получаете зарплату в 4,000 долларов, маловероятно, что вы потратите эту сумму за один день и будете питаться в бесплатных столовых всю оставшуюся часть месяца. Выбрав себе жизнь в хижине в течение своих первых 40 лет, вы, возможно, сумеете добиться жизни во дворце во второй половине своей жизни, но немногие из нас сделают такой выбор, если этого можно избежать.

Неудачи переносятся легче, если их разделить и принимать дозированно, а не сразу одной горькой пилюлей. Этим в сущности и объясняется тот факт, почему кризисы столь непопулярны, и я бы не стал с этим спорить, если бы не прочел одного письма в New York Times, написанного Феликсом Рогатином, который явно считает иначе.

Господин Рогатин — видный финансист, председатель Корпорации муниципальной помощи штата Нью-Йорк, входящий в круг советников президента Клинтона. Его письмо стоит воспроизвести полностью.

Я часто просматриваю New York Times в поиске писем, выдающих незаурядное экономическое невежество, и сохраняю их в папке с неприлично громким названием «Шум и ярость». Я пользуюсь этой папкой «Шум и ярость» при составлении экзаменационных задач, где воспроизвожу какое-нибудь письмо и прошу студентов указать содержащиеся в нем заблуждения. Хотя конкуренция за репутацию жесткая, письмо господина Рогатина представляет собой ценную находку. К сожалению, времени, отведенного на эти экзамены, недостаточно для компетентного студента, дабы воздать должное тому богатству материала, что обеспечивает господин Рогатин. Если я когда-либо воспользуюсь его письмом на экзамене, то упрощу задачу, попросив студентов ограничиться анализом, например, главной ошибки из каждого абзаца.

Можно также попросить их ограничиться анализом менее явных ошибок, намеренно пропуская особенно очевидные. Это позволило бы освободить их, например, от комментариев по поводу первого пункта господина Рогатина, согласно которому кредит превращает 130 миллиардов долларов убытка в «500-миллиардную брешь на 20-30 лет». Когда студенты-второкурсники воспринимают доллар, выплаченный 20 лет назад, как эквивалент того доллара, который выплачен сегодня, мы обычно советуем им не заниматься экономикой ввиду отсутствия таланта к ней. Если он действительно уверен в таких расчетах, то господину Рогатину будет приятно одолжить мне 200 миллиардов долларов сегодня, полагая, что через 20 лет он получит 300 миллиардов долларов, заработав на этой сделке 100 миллиардов долларов от сделки. Буду рад услужить ему. Следуя моим указаниям игнорировать эту и несколько других таких же элементарных ошибок, студенты могут приступить непосредственно ко второму пункту и утверждению, что «у налога не будет негативных экономических последствий, поскольку государственная помощь по сути представляет собой программу трансферта от налогоплательщиков вкладчикам», как будто временное повышение подоходного налога не стимулирует откладывание выгодных предпринимательских инициатив на несколько лет.