Тайна персидского обоза - Иван Любенко

Неспешным шагом надворный советник добрался до генеральского дома. Колеса уже успели заменить полозьями. Свежие лошади били копытами, и у них изо рта шел пар. Собравшиеся кучкой казаки что-то горячо обсуждали. Отворилась штабная калитка, и показался командующий, а за ним проследовал знакомый урядник с какой-то поклажей. Охранение вытянулось во фронт.

— Вольно, братцы, — по-свойски скомандовал генерал и, обращаясь к Ивану Авдеевичу, сказал: — Мой вам подарок — медвежья шкура, спасет от самого лютого мороза. Ну а провиантом вы обеспечены на все пятнадцать суток, так что не беспокойтесь.

И только тут следователь заметил на задках ящики. Верхний доходил до самой крыши.

— До Ростова доберетесь с казаками, а там уже дорога спокойней. День теперь короткий. Опасный участок надобно засветло миновать. Так что не теряйте времени.

— Позвольте, ваше превосходительство, выразить вам искреннюю признательность и благодарность. Буду весьма рад видеть вас у себя дома. Так что пожалуйте в гости.

После прощального рукопожатия Иван Авдеевич сел в экипаж, и лошади тронулись в путь. Барон перекрестил уходящую за поворот карету и вымолвил:

— Даст бог, свидимся…

Но судьба распорядилась иначе.

В 1831 году исламский фанатик Кази-Мулла, собрав под знамена борьбы с неверными несколько тысяч горцев, совершит набег на крепость Внезапную. На помощь осажденным защитникам выступит генерал Эртель. Преследуя отступающего противника у селения Акташ Аух, командующий лично поведет в атаку солдат, но получит седьмое, самое опасное ранение, ставшее для него роковым.

Надворный советник Самоваров благополучно доедет до Санкт-Петербурга и еще много лет будет мысленно возвращаться к так и не разгаданной до конца тайне исчезновения персидского золота.

— Ситуация, скажу я вам, Клим Пантелеевич, престраннейшая… Вот уже несколько лет я слежу за здоровьем Загорской Елизаветы Родионовны. Старушка, правда, древняя — прошлой осенью ей пошел девятый десяток. За эти годы она потеряла не только мужа, но и троих детей. На похоронах любимого сына у нее случился удар. Парализовало обе ноги. С тех пор она передвигается в инвалидной коляске. Зато другие болезни ее миновали. И я нисколько не удивлюсь, если она внуков своих переживет. Все бы хорошо, да вот последнее время стали происходить с Елизаветой Родионовной разного рода странности: то ей голоса заупокойные слышатся, то шаги за дверью, а то жалуется, что в окно ей по ночам кто-то тарабанит. До вчерашнего дня я, признаться, думал, что у моей пациентки начались возрастные склеротические изменения. — Доктор пригубил рюмку с вишневой наливкой, причмокнул от удовольствия и облизнул губы. — А второго дня я сам убедился в правдивости ее слов.

— Неужто с привидением за руку поздоровались? — насмешливо спросил Ардашев.

— Почти, — невозмутимо ответил доктор. — Я как раз находился в ее спальне и выписывал сигнатуру, как вдруг кто-то постучал в окно, и комната тотчас же наполнилась стоном, ужасным воем и каким-то непонятным свистом и уханьем. Я выглянул в окно — никого не было. А через минуту в жирандоли стали поочередно загораться свечи.

— Что значит — загораться? — теперь уже недоуменно осведомился присяжный поверенный.

— А вот так, Клим Пантелеевич. Ни с того ни сего вспыхивали по кругу, будто кто-то их зажигал, сами по себе. Запылали все, кроме одной. Как перед Истинным говорю, — перекрестился на образа Лисовский.

— Н-ну, допустим, — задумчиво протянул адвокат. — И чего же вы от меня хотите?

— Моя состоятельная пациентка хочет, чтобы именно вы взялись за выяснение причин появления этих чрезвычайно странных явлений.

— Это, скажу я вам, дорогой Викентий Станиславович, вы совсем не по адресу… У нас в городе имеется достаточно последователей госпожи Блаватской. Возьмите, к примеру, отставного штабс-ротмистра Порфирия Нифонтоновича Пустогородова. Совсем недавно он предсказал моей горничной новое удачное замужество в следующем, 1910 году. И с кем бы вы думали? С капитаном военного корабля! Мало того что ближайшее море от нас за четыреста верст, так еще и второй брак! А ведь, заметьте, Варвара еще в барышнях ходит! Какой уж тут второй брак? Но за услуги целковый взял, а потом полез к наивной девушке целоваться. Ну, она его по щекам и отхлестала… Бессовестный шарлатан, да и только! А ведь был когда-то офицером, служил в Нижегородском драгунском полку! — Адвокат взял со стола рюмку и маленькими глотками допил содержимое.

— Вот поэтому, Клим Пантелеевич, старушка и нуждается в вашей помощи. Гонорар она оплатит сполна. Вы не сомневайтесь! Она же внучка купца первой гильдии Федора Толобуева. Участь его так же грустна, как судьба всех остальных родственников. А вы разве ничего не знаете о проклятии ее рода?

— Нет.

— Впервые я услышал эту печальную историю от своего прадеда, служившего когда-то лекарем в Навагинском пехотном полку. Так вот он рассказывал, что не успела Елизавета Игнатьева появиться на свет, как при родах умерла ее мать и вскоре в бою погиб отец. Воспитывал ее рано овдовевший дед — известный в городе торговец. Судьба его так же печальна, как и участь всех остальных родственников, — впоследствии его убил собственный кучер. Его труп нашли в степи охотники. Как потом выяснилось, негоциант продал большую партию скота и возвращался с весьма крупной суммой. Возница, увидев, что хозяин спит, зарезал его и, прихватив денежки, скрылся. Злодея нашли через несколько лет аж в Нижнем Новгороде и приговорили к бессрочной каторге. Когда Елизавете исполнилось семнадцать, она вышла замуж за молодого офицера Андрея Загорского. От этого брака у них появилось трое детей. Но счастье, как вы знаете, субстанция скоротечная, и в 1853 году началась Крымская война. При обороне Севастополя ее мужа разнес в клочья снаряд с английского корабля. В том же году провалился под лед и утонул в пруду Бибердовой дачи ее младший сын Святослав. Через несколько лет ее дочь Ульяна обвенчалась с артистом Ярославского театра Шахманским, бывшим здесь на гастролях. У молодых родился сын. Только брак этот оказался недолговечным. Супруг был изрядный волокита, и однажды, узнав об измене мужа, Ульяна Андреевна отравилась синильной кислотой. Мальчишку отец отправил в Ставрополь, к теще. Теперь внук давно вырос и служит ныне коллежским секретарем в акцизном управлении. Возможно, вы его знаете — Шахманский Аркадий Викторович. Кстати, именно он предложил привлечь вас к расследованию… Но это еще не все. На рубеже столетий, в 1900 году, по нелепой случайности из жизни ушел последний сын Елизаветы Родионовны — конезаводчик Виссарион Андреевич Загорский. Он объезжал породистого жеребца, да не удержался в седле; со сломанным позвоночником бедняга не прожил и дня. Вот тогда-то у нее ноги и отказали.

— Скажите, доктор, а чем владеет госпожа Загорская?

— Насколько я знаю, у нее имеются два доходных дома, мельница на Ташле и маслобойня на Мамайке.