Загадка бордового портфеля - Анна Устинова

— Как знаете, но вообще в ногах правды нет, — заметил Николай Лукич и, усевшись за стол, стал дожевывать жареную картошку с мясом. — Что у вас там в школе?

— Там полный порядок, — заверил Луна.

— А где неполный? — с полным ртом осведомился начальник милиции.

— На рынке! — выпалил Иван.

— На каком? — решил уточнить Николай Лукич.

— На нашем «Динамо», — пояснил Иван.

— А-а, — разочарованно протянул начальник милиции. — Где уж там порядок. Небось тухлятину какую-нибудь подсунули?

— Хуже! — воскликнула Варвара. — Там человека похитили.

Николай Лукич как раз, на свое несчастье, положил в рот солидную порцию мяса с картошкой. Все это попало ему не в то горло. Он зашелся от кашля.

— У… Кхе-кхе-кхе! Прямо на рынке-то и похитили?

— Где украли, не знаем, — вмешался Герасим. — Но прячут на рынке.

— Сегодня ночью перевезут, — подхватила Марго.

— Потому что завтра утром рейд, — добавила Варя.

— Че-его? — наконец откашлялся милиционер. — Перевезут? Завтра рейд? — пытался суммировать информацию он. — Ничего не понимаю. Откуда вам все это известно?

— Вот он подслушал, — ткнула Ивана в грудь Варвара.

— Именно, — подтвердил тот. — Слово в слово.

— Та-ак, — переводя внимательный взгляд с одного на другого из посетителей, протянул Николай Лукич. — Он слышал, а больше никто не слышал?

— Нет, но это неважно, — с немыслимой скоростью затараторила Варвара. — Мы знаем, что это правда, его действительно украли!

— Стоп! — поднял руку милиционер. — Кого украли?

— Естественно, человека, — кинул на него тяжелый взгляд исподлобья Герасим. — Того самого, которого прячут на рынке.

— Та-ак, — снова протянул Николай Лукич. — И что же я, по-вашему, должен сделать?

— Их задержать, его освободить, — у Муму не было на сей счет никаких сомнений.

— Вот прямо так? — как-то странно глянул на Команду отчаянных начальник милиции.

— А как же еще? — удивился Луна.

— Человек в опасности! — выкрикнула Варвара.

— Жена с ума сходит! — к его собственному ужасу, вдруг вырвалось у Герасима.

— Ах, значит, ещё и жена имеется, — многозначительно произнес начальник милиции. — Чего же она не пришла вместе с вами?

У Команды отчаянных ответа не находилось. Только Варвара украдкой кидала свирепые взгляды на Герасима.

— Ну, вот что, — нахмурился Николай Лукич. — Или вы все мне подробно рассказываете, а потом я стану соображать, либо я вам ничем помочь не смогу.

Ребята переглянулись. Иного выхода у них не было.

— Только родителям не говорите, — взмолилась Варвара.

— Идет, — согласился Николай Лукич. — Если, конечно, вы сами ни в чем не виноваты.

— Да за кого вы нас принимаете! — возмутился Герасим.

— Принимать буду потом. После того, как расскажете, — ушел от прямого ответа Николай Лукич.

Команда отчаянных, перебивая и дополняя друг друга, а порой и мешая друг другу, поведала с начала и до конца всю историю.

Благостное выражение на круглом лице Николая Лукича все явственней сменялось тревогой. Он даже забыл о своем обеде, немалая часть которого ещё оставалась на тарелке.

— Ну, дорогие гости, — сказал он, когда ребята наконец умолкли, — спасибо за выходной. Век не забуду. А я-то сегодня в кои-то века намеревался провести вечерок, так сказать, в тесном кругу семьи. И жене Владислава большущий привет от меня передайте. Вместе с пламенными благодарностями. Она, видите ли, заявить побоялась. А Николай Лукич теперь вот расхлебывай.

— Значит, вы нам поможете? — кинула на него умоляющий взгляд Варвара.

— Помогу, куда же теперь деваться, — ответил милиционер. — Так. Теперь быстро мне все его данные.

— Чьи? — растерялись ребята. — Радика? Мы не знаем.

— Да не Радика, а Владислава! — прикрикнул Николай Лукич. — И жены его имя-отчество, телефон. Ну, живенько. А то как бы этого вашего друга не увезли раньше времени. Да ещё с летальным исходом.

— Пишите, пишите скорей! — И Луна продиктовал сперва телефон соседа, а затем объяснил, как найти контейнеры, где торговала «трудовая пчелка», и другой, с хозтоварами, возле которого состоялся знаменательный разговор.

Николай Лукич тщательно занес все данные в блокнот и стал подталкивать ребят к выходу из квартиры.

— А как мы узнаем, чем все закончилось? — осведомился Герасим.

Николай Лукич с минуту колебался. Затем, вырвав страничку из блокнота, записал два телефона.

— Вот, — протянул он листок Варваре. — Тут рабочий и домашний. Звоните…

Первые сведения дошли до ребят в шесть часов утра на следующий день. Елена Марковна позвонила родителям Павла с ошеломляющей вестью: Влад уже дома и даже относительно нормально себя чувствует. Хотя похитители его поначалу избили. И два дня он провел в не слишком хороших условиях, да к тому же со связанными руками и ногами. Словом, спасся он просто каким-то чудом. «Иного объяснения, — продолжала Елена Марковна, — мы с Владом не находим».

Узнав обо всем, Луна, невзирая на ранний час, начал обзванивать друзей. А так как они, намаявшись за вчерашний день, крепко спали, то телефон поднял на ноги старшее поколение всех семейств. Больше всех возмущался папа Ивана. По словам Константина Леонидовича, ему давно уже не выдавалось столь скверных выходных. Мало того что «суббота пропала в офисе», так ещё в понедельник, когда он собирался подольше поспать и отправиться на работу двумя часами позже обычного, его ни свет ни заря разбудила какая-то Луна. По этому поводу Константин Леонидович заметил жене, что прежняя Ванина школа ему нравилась куда больше. По крайней мере, за все семь лет, что сын там проучился, их ни разу не будили. Ни ранним утром, ни поздней ночью. На что Инга Сергеевна возразила: «Знаешь, Костя, случаются вещи и похуже».

О том, как «бывает похуже», узнали родители Луны. Правда, Николай Лукич слово сдержал, и роль Команды отчаянных в истории освобождения Владислава Николаевича осталась для всех пяти семейств совершеннейшей тайной. Чуть позже начальник милиции взял с пятерых друзей слово, что «если вдруг там ещё чего такое возникнет», то они «самодеятельность оставят» и «скоренько прибегут к нему». А уж он, Николай Лукич, разберется. Ребята, конечно, пообещали. Тем более что он рассказал им, как и почему разгорелся весь сыр-бор.

Владислав Николаевич и впрямь некоторое время назад занял довольно крупную сумму у одного знакомого коммерсанта, у которого был самый широкий круг интересов. Радик же оказался младшим братом этого самого коммерсанта. И если старший брат вел дела очень удачно, то Радика постоянно преследовали неприятности. Брат по мере сил вытаскивал его из щекотливых ситуаций и множество раз выплачивал его долги. Радик за это никакой благодарности не испытывал. Наоборот, его снедала зависть. Он считал, что достоин гораздо большего, нежели быть «шестеркой» у брата на рынке.