Утешение для изгнанника - Кэролайн Роу

Внезапно они оказались определенно на дороге. Луна осветила светлую полосу, вьющуюся среди темных пятен, очевидно, обрабатываемой земли. Время от времени Юсуф видел слабое мерцание масляной лампы и понимал, что где-то поблизости находится деревушка, где в ночи болеет ребенок, или рожает женщина, или умирает мужчина.

Эти мысли повергли его в глубокое уныние, и он содрогнулся. Было холодно, время от времени их окутывал туман, замедляя продвижение и лаская их своими сырыми пальцами.

Луна зашла за горизонт, и они погрузились в полную темноту. Лошадь впереди замедлила ход, та, на которой ехал Юсуф, тоже. Он давно перестал пытаться помочь ей находить путь. Казалось, она знает, что делать, гораздо лучше него.

— Мы будем в Гуадиксе до рассвета, — сказал ехавший позади Наср.

И Юсуф осознал, что всадники впереди ведут негромкий разговор.

— Даже при такой медленной езде? — спросил Юсуф.

— Посмотри вперед, — сказал Наср. — Небо уже начинает светлеть на горизонте. Скоро мы будем ясно видеть дорогу.

Следующий час-другой показался Юсуфу кошмарными видениями и снами наяву. Светлая дорога, по которой они ехали в темноте, поднялась и превратилась в громадную серебристую змею, норовящую обвить своими кольцами его тело. Он поднял руку, чтобы отогнать ее, и понял, что сжимал поводья так, будто пытался задушить их. Разглядел, как его лошадь удивленно дернула ушами при этом необычном движении.

— Извини, — негромко сказал он, и она перешла на прежний аллюр, дремотный, как и его собственное состояние.

Неожиданно они вновь поднялись по склону. Небо стало почти светлым, дорога ясно видимой. Юсуф отогнал последние остатки сна и впервые смог разглядеть свою лошадь. Это была темно-гнедая — почти вороная — кобыла изящной стати, как он видел, садясь на нее. Обернулся, чтобы высказать свое мнение о ней, и увидел, что Наср сгорбился в седле, опустив подбородок на грудь.

— Наср, — прошипел он, — проснись!

— Я не сплю, — ответил его предполагаемый будущий зять. — Сна нет ни в одном глазу. Разве я не говорил тебе, что скоро будет светло? Гуадикс уже близко.

— Откуда эта лошадь? — спросил Юсуф.

— Из конюшни эмира.

— То есть его?

— Вряд ли он ездит на ней, — сказал Наср. — Не беспокойся. Эмир ее не хватится.

Всякий раз, когда дорога становилась ровной, процессия ускоряла аллюр, поглощая милю за милей. Когда они стали подниматься на особенно крутой подъем, Наср поравнялся с Юсуфом.

— Как себя чувствуешь? — спросил он.

— Проголодался, — ответил Юсуф. — До того голоден, что, кажется, мог бы съесть одно из этих прекрасных животных.

— Когда поднимемся на этот небольшой перевал, должны будем увидеть стены Гуадикса.

Если Ибрагим ибн Умар удивился, увидев младшего брата, Насра, его будущего шурина, Юсуфа ибн Хасана и шестерых всадников у дверей дома перед восходом, то скрыл это с подлинно дипломатическим мастерством.

— Наср, — сказал он, когда им удалось настолько разбудить домашних, чтобы хозяин мог выйти и приветствовать — или, может быть, узнать — гостей. — Как хорошо, что ты приехал. Откуда ты?

— Из дома, — ответил Наср так, словно это было самым обычным делом. — Мать здорова, все остальные тоже, и если б они знали, что я здесь, наверняка передали бы тебе приветы.

— Скажи, у тебя все хорошо? Если ты предпринял эту поездку в такое время?

— Да, — ответил его брат. — Правда, мы очень проголодались, так как ехали всю ночь.

— Тогда предлагаю всем воспользоваться этой возможностью умыться и подготовиться к утренним молитвам.

Он подмигнул стоявшему поблизости слуге, тот с легким поклоном скрылся.

Завтрак был подан всем, Ибрагиму, его малолетнему сыну, жене Салиме, Насру, Юсуфу и стражникам. Когда стражники поели, за столом остался только человек, который вел отряд по длинной и очень темной дороге; остальные пятеро пошли отдохнуть перед тем, как возвращаться обратно. Сына Ибрагима увела нянька.

— Я попросил Салиме остаться, — сказал Ибрагим, — потому что она уроженка тех мест, которые, по словам Насра, вам предстоит проезжать. Она хорошо знает их. Часто ездит по ним навестить свою семью и слышит все разговоры об условиях там.

— Куда вы собираетесь ехать? — негромко спросила она.

— К Лорке, — осмотрительно ответил Юсуф.

— Через границу?

Юсуф взглянул на Насра, потом на Ибрагима и стражника. Их лица ничего не выражали. С тревожным чувством, что ответив «да» или «нет», он, возможно, подпишет себе смертный приговор, немного помолчал. Если скажет «нет», следующим вопросом будет «Куда держите путь?».

— Да, — ответил он. — К Лорке и дальше.

— Не хочу вынуждать вас открывать то, чего не хотите говорить, — сказала она. — Но сейчас некоторые дороги довольно опасны. Вы едете один?

— Мы найдем ему проводника до Валенсии, — сказал стражник, без опасений назвав конечную цель его пути.

— Валенсия, — сказала Салиме. — И вы хотите ехать отсюда прямо на восток, а потом вдоль побережья?

— Более-менее, — ответил Наср. — Нам велено не пересекать границу, разве что с целью найти надежного проводника.

— Понятно, — сказала Салиме. — Люди говорят, сейчас лучше всего пересекать границу к северу отсюда. На востоке сейчас беспокойно.

— Христиане?

— Думаю, это люди без веры, — ответила она с легкой улыбкой. — Воры, бандиты, убийцы. Отребье всех армий. Говорят, они опаснее настоящих солдат, — добавила Салиме извиняющимся тоном.

— К северу? — спросил стражник, который довел их сюда. — До Гвадалквивира? Тогда его путь до Валенсии окажется на несколько дней дольше.

— Если вы против этого маршрута, — сказала Салиме, — то я бы поехала вот так.

Она хлопнула в ладоши, слуга принес ей очиненное перо, небольшую чернильницу и лист толстой, хорошо выделанной бумаги. Четверо мужчин окружили ее, она начертила карту и вполголоса предложила маршрут.

Юсуф вытянулся на плотно набитом, уютном тюфяке в тихом углу ибрагимова дома. Еще два тюфяка были уложены для Насра и первого проводника, но они решили посидеть во дворе, поговорить с Ибрагимом. Юсуф попытался подсчитать, сколько времени им потребуется на путь до границы, если ехать по карте и указаниям Салиме, и тут кто-то грубо потряс его за плечо.

— Юсуф, — услышал он знакомый голос. — Просыпайся. Пора трогаться.

Юсуф неуверенно сел.

— Долго я спал? — спросил он.

— Почти полдня. Вставай. Вода для умывания в маленьком дворике. После молитв поедим и отправимся.