Путь наименьшего сопротивления - Роберт Фритц

Видение – великая сила. Оно может помочь вам организовать действия, сфокусироваться на ценностях и понять, какое поведение адекватно реальности. Роджер Сешенс, анализируя то, как музыкальное видение Бетховена становилось явью в процессе композиции, писал:

Когда удавалось достичь совершенной реализации задуманного, то не оставалось никаких сомнений. Мгновенная вспышка узнавания показывала: это именно то, чего он хотел… Видение целого начинает исполнять все более важную роль и, похоже, становится важнейшим актом творчества.

Видение обладает магическими свойствами. Для меня магия есть умение видеть результаты без того, чтобы видеть процесс, к ним ведущий. Роджер Сешенс заметил, что композитора в процессе творчества ведет вперед не столько понимание приемов, сколько видение. «Очень часто, – объясняет Сешенс, – творец не дает себе отчета в том, как движется его мысль, пока не увидит конечный результат». Можно сказать, что к результату композитора ведет его внутреннее зрение. Многие творцы рассказывают, что испытывают удивление и благоговение, когда вдруг у них перед глазами встает их собственное творение.

Именно видение, внутреннее зрение, позволяет заметить, чего не хватает произведению, а также помогает увидеть то, чего раньше никто не видел. Это невероятный человеческий дар – видеть дальше настоящего и прошлого и из того далекого, неведомого, извлекать нечто, что до сей поры не существовало. Великий композитор XX века Карлхайнц Штокхаузен[27]писал: «Нам необходимо просто прикрыть глаза и ненадолго прислушаться. Вокруг нас, в воздухе, всегда звучит нечто ранее не слыханное».

Как-то лев встретил в лесу обезьяну и решил, что не стоит упускать возможность лишний раз продемонстрировать, кто в джунглях хозяин.

– Эй, ты, мартышка, – прорычал лев.

– Да, сэр, – дрожащим голосом отозвалась обезьянка.

– Кто король джунглей?! – проревел еще громче лев.

– Как же, сэр, это вы, сэр!

– И никогда не забывай об этом, – повелел лев, довольный собой, и продолжил путь.

Вскоре ему встретилась зебра.

– Эй, ты… полосатая! – зарычал лев.

– Да, сэр, – сказала зебра.

– Кто король джунглей?! – проревел еще громче лев.

– Это вы, сэр! – ответила зебра без особого энтузиазма.

– И не забывай об этом, – повелел лев и продолжил путь.

Вскоре он встретил слона.

– Эй, ты, слон! Кто король джунглей?! – спросил грозно лев.

Не говоря ни слова, слон подхватил льва хоботом и швырнул его о дерево. Затем подошел и наступил на хвост. А потом снова сгреб льва хоботом и со всей силой шмякнул о землю.

После того как слон ушел, поверженный лев встал, отряхнулся и проворчал:

– Ну зачем же так нервничать? Мог бы просто сказать: «Не знаю»!

Некоторые люди испытывают трудности с реальностью. Казалось бы, чего сложного: смотри, всё перед глазами! Но, наверное, каждый из нас еще в детстве сталкивался с ситуацией, когда, бывало, отметишь неоспоримый факт, а взрослые начинают на тебя шикать.

– В доме у бабушки так странно пахнет…

– Тихо! Не говори так!

Дети привыкают ко лжи, потому что у них нет других орудий защиты от облеченных властью взрослых, которые во много раз превосходят их по росту и весу.

– Ты во сколько вчера вернулся?

– Не помню точно, но не поздно.

– А я вот помню. Ты пришел в полтретьего утра!

– Ничего себе! А мне казалось, что еще не так поздно. И вообще, если ты знаешь, когда я пришел, то зачем спрашиваешь?!

– Мне было интересно, знаешь ли ты!

– Ну… это… я не думал, что уже так поздно… У меня часы сломались.

– Покажи мне свои часы.

– Я… Я не могу их найти.

– А что это у тебя на запястье?

– А, это… Это другие часы.

Теперь послушаем того же человека, но уже повзрослевшего:

– Вы знаете, с какой скоростью ехали?

– Не обратил внимания. А что, я превысил скорость?

– Радар засек, что вы мчались со скоростью 120 километров в час.

– Правда?! А мне казалось, что я еду не так быстро. Может, спидометр сломался.

Когда вы описываете реальность неточно, то сами часто становитесь жертвой своей «легенды». Скажем, вы опаздываете на встречу и по дороге придумываете что-то в оправдание. К тому моменту, когда вы добираетесь до места, то не просто готовы без запинки выпалить извинение, но почти уже сами верите в него. Человек часто прибегает к неверному описанию реальности из желания избежать негативных последствий. В обществе причинам и оправданиям придается огромное значение. Большинство из нас привыкают к тому, что извинение за невыполнение обязательств позволяет избежать неприятных последствий. Эти люди напускают на факты дымовую завесу из правдоподобно звучащих причин, дабы отвлечь окружающих, а нередко и себя от истины.

Некоторые, заметив, что во время болезни окружающие бывают к ним не так строги, начинают часто болеть, чтобы иметь основание не делать то, что должны. Другие привыкают использовать в качестве оправдания состояние эмоциональной подавленности: «Если у меня неприятности, не проси меня брать на себя ответственность». Многие люди любят выставлять себя жертвой обстоятельств, считая подобное положение палочкой-выручалочкой – они же жертвы, их можно оправдать.

Общество, поощряющее поиск извинений за безответственное поведение, лишает себя шансов реализовать свой потенциал. Однако традиции в искусстве предлагают ориентироваться как на стандарты на лучшее, что есть в человеческой природе. Оправдания здесь не работают. В искусстве редко услышишь извинение в духе «у меня была уважительная причина». Причина для чего? Для неудачного концерта или слабого фильма? Скучного романа или банальной поэмы? Некоторым людям, похоже, даже нравится сочинять душераздирающие объяснения, почему они не могут получить то, чего хотят. Любовь к сочинению оправданий способна вытеснить из сердца страсть к тому, чего бы вы хотели иметь в жизни.

Иногда знание причин поражения помогает скорректировать действия и довести замысел до успешного завершения. Если человек оценил то, что сделано, он должен извлечь уроки, а не искать оправдания неудаче. Например, важно было выяснить причины взрыва космического челнока «Челленджер», унесшего жизни членов экипажа. Подобная информация призвана выполнить две функции. Во-первых, исправить ошибку на будущее. Во-вторых, это поможет облегчить боль. Трудно смириться, что такие незаурядные люди, как экипаж «Челленджера», покинули нас навсегда. Особенно тяжело вспоминать, как за несколько мгновений до взрыва они махали с экрана телевизора. Горько быть свидетелем того, как лучшие представители поколения уходят из жизни столь трагически.