Пеп Гвардиола. На пике - Гильем Балаге

Правая рука Пепа, Тито Виланова, являлся не только другом тренера, но также и выдающимся аналитиком, как в плане матчей, так и команд. В первый сезон с резервной командой он удивлял людей своим стратегическим талантом, который стал ключом к выходу состава в Сегунд. Б. Их близость с Пепом была такова, что не оставалось никаких сомнений относительно выбора главного помощника Пепа, когда тот получил приглашение в первую команду. И они стали тандемом. «Я отмечу что-нибудь для Тито, – говорит Пеп. – Если он молчит, я знаю, что мне надо его убеждать. Если его лицо не меняется, значит я, вероятно, в чем-то не прав». Всегда попадавший в угол кадра, когда камеры брали на прицел Гвардиолу, Тито сидел на скамейке в своем тренировочном костюме, высказывая мнения и давая Пепу советы. Они идеально друг друга дополняли, как отмечает Тито: «Я очень расслаблен с Пепом, потому что он отчасти делится со мной ролью лидера, слушает меня и наделяет голосом внутри команды».

Как-то утром, наблюдая за тренировкой игроков в Шотландии, Пеп спросил у Тито, указывая на Пуйоля: «Что ты думаешь о том, что он только что сделал?» – «Для начала мы должны знать, почему он это сделал», – сказал Тито. Пеп остановил игру. «Не так! – вмешался Гвардиола. – Пуйи! Ты не должен оставлять своего опекаемого игрока до тех пор, пока не последует пас». Но капитан «Барсы» делал то, чего не делал никто другой. «Я поступил так, потому что другой форвард смог уйти от своего опекуна», – ответил он и пригласил Тито вступить в полемику. Пеп выслушал причину, а потом стал объяснять: «Ты прав, но…» и продолжил, выдав Пуйолю длинную основательную лекцию о том, как тому следует располагать себя на поле. Лекцию, каких он прочел немало за время своей первой предсезонки в Сент-Эндрюсе.

«Мы все знаем, как играть в футбол, но очень немногие из нас знают тот тип футбола, который от нас хочет видеть тренер», – говорил тогда Дани Алвес. «Поначалу он прерывал множество тренировок, чтобы подкорректировать наши действия, объяснить, чего хочет от нас, – вспоминает Пике. – Но мы были благодарны ему за это, потому что вскоре мы будем организованны и сможем воплотить его идеи на поле». Тренер снова и снова повторял идею, которую хотел передать всей команде, особенно акцентируя внимание на Месси (Пеп потратил много времени, работая над его игрой в обороне): «Хочу, чтобы все они поняли, что могут быть намного лучше как команда».

И хотя он допускал элементы демократии внутри группы, когда игроки пользовались своей интуицией, выдвигали предложения, а он оставался к ним открыт, Гвардиола не откладывал надолго введение ряда строгих правил: как например, требование использовать кастильский и каталанский в качестве единственных языков внутри группы, а также разработка схемы рассадки на обедах, которые были призваны стимулировать игроков команды смешиваться и тем самым препятствовать формированию групп и банд по культурному и национальному признаку. Тем не менее его правила и утвержденные штрафы для тех, кто их нарушает, не были преподнесены как желание поставить игроков под строгий контроль, а скорее, как способ привлечь их к большей ответственности и солидарности. Два года спустя Пеп отменит свою собственную систему наказаний, почувствовав, что они перестали быть необходимы, ибо команда работала, демонстрируя впечатляющий уровень самодисциплины.

В жизни есть два способа сказать людям, что делать: или отдать приказ, или показать пример и вдохновить их. Пеп во многом сторонник второго подхода. В современной игре, если тренер не знает, как справиться с разными характерами игроков и различающимися требованиями каждого, ему трудно быть лидером. Гвардиола располагает психологическим чутьем, опытом и интуицией, которые помогают ему обнаружить любую проблему, и в раздевалке «Барселоны» он окружил себя людьми, которым мог доверять и которые были в состоянии помочь ему вмешаться в нужный момент.

«Я не знал босса или того, как он работает, – вспоминает Эрик Абидаль. – Первый месяц был трудным, потому что я отец, мне тридцать лет, и с ветераном ты не поговоришь так же, как с молодым игроком, только начавшим профессиональную карьеру. А он именно так и делал! Он требовал, чтобы мы меняли места за обедом, и заставлял меня говорить с Анри на кастильском, когда мы в команде. Я отправился пообщаться с президентом Лапортой, чтобы сказать ему, что я такое не потерплю, что хочу уйти, но он попросил меня успокоиться, сказал, что это такой стиль работы и что все пойдет хорошо. Теперь я смеюсь вместе с тренером, когда мы об этом вспоминаем».

Пеп продолжил работать по методикам и тренировочным планам, представленным в Сент-Эндрюсе, и по возвращении команды на базу в Барселону, где он пошел еще дальше в процессе капитального обновления ежедневных привычек игроков и клуба. Новый тренировочный комплекс был спланирован во многом в соответствии с инструкциями Пепа таким образом, что сейчас он символизирует всю философию «Барсы». Гвардиола поменял обычаи так, чтобы игроки чувствовали себя сотрудниками футбольного клуба, а не голливудскими звездами, напоминая о том, что успех достигается благодаря упорной работе, а не веселью. Обеденная комната была спланирована так, чтобы подталкивать игроков к совместным обедам, что было довольно привычным, например, в Италии, но в главной команде ФК «Барселона» доселе не практиковалось.

Тогда как раньше тренировочные сессии проходили на поле рядом с «Камп Ноу», что окрыляло игроков из-за привлекавшего внимание комплекса поблизости, то при Пепе команда перебазировалась в тренировочный центр имени Жоана Гампера, где с января 2009 года она начала работать вдали от взоров публики и внимания прессы. Этот шаг был настолько революционным, что СМИ тут же окрестили новый тренировочный комплекс La Cuidad Prohibida – «Запретным городом».

В ходе одиннадцатичасовых бесед в Росарио (Аргентина) Марсело Бьелса рассказывал Пепу о том, что думает о прессе – как и обо всем остальном – настаивая, что отдавать предпочтение крупной телевизионной компании вместо скромной газеты – неправильная политика. Пеп последовал установке и ввел в «Барселоне» новое правило, согласно которому он отказывался давать интервью тет-а-тет, чтобы избежать обвинений в фаворитизме и остаться в стороне от интриг СМИ. С первого дня Пеп решил, что он будет говорить с прессой только на пресс-конференциях. Он перестал отвечать на звонки местных журналистов и избегал частных встреч с ними.

Он также прекратил испанскую традицию собирать команду в отеле за день до матча. Гвардиола объяснял: «Люди не проводят день перед выходом на работу, сидя в гостинице. Мы просто пытаемся руководствоваться здравым смыслом. Если игроки не отдыхают, значит, они не следят за собой, а это приведет к тому, что они будут плохо играть и лишатся места в команде. Я сужу футболистов по их работе, а не по их частной жизни. Я не полицейский. Я в кровати в десять часов вечера, и у меня нет никакого желания проверять своих игроков. Вот почему я предпочту, чтобы они побыли дома вместо того, чтобы собираться в отеле, где им нечем заняться».

Эта линия мышления Пепа формировалась в годы его карьеры игрока в одном из величайших клубов мира, так что теперь он мог поставить себя на место современной звезды и как тренер. Хави говорит: «Для меня были важны нововведения относительно переезда в тренировочный комплекс и прекращения отельных сборов. Работа в тренировочном комплексе давала нам внутреннее успокоение и облегчала совместное существование. Она помогала и в том смысле, что теперь после тренировок мы вместе обедали. Более того, мы стали следить пристальнее за своей диетой. Я вспоминаю, что вначале для меня это было трудновато, потому что я не мог составлять свои планы, но к этому очень быстро привыкаешь и вскоре осознаешь, что это идет тебе на пользу. То же самое и со сборами. Я не привык сидеть дома за пару часов до игры, и поначалу это было очень странным для меня. Я чувствовал себя так, будто недостаточно хорошо подготовился. Казалось, что я слишком отстранен. Я даже думал, что судьба накажет меня плохой игрой за то, что я не отдал ей сто процентов предшествующего выступлению времени. Но вскоре я понял, что эти новые обычаи идут на пользу. Когда думаешь слишком много, это создает излишнее давление; начинаешь нервничать, а я смог научиться анализировать действительно важные вещи. Сокращение числа командных встреч сокращает и наш уровень стресса на протяжении всего года».