Последняя из своего рода. Том 2 - Валерия Веденеева

Тот стоял над подрагивающим телом червя, зеленоватая кровь которого уже перестала хлестать из ран, текла медленно и слабо. Ко мне лицо юноши было повернуто в профиль. Вот сосредоточенность и напряжение сменились радостью, вот он начал широко улыбаться, но без той нежности, которую я привыкла видеть обращенной ко мне. Эта улыбка полнилась злым триумфом.

Кажется, я была забыта. И, кажется, я была рада этому.

Ольф разжал ладони, огненное копье истаяло в воздухе. Юноша вынул из ножен кинжал и сделал несколько глубоких параллельных надрезов на теле Твари, одновременно шепча что–то. Отложил клинок в сторону и подставил ладони под кровь Твари. Набрал, поднес ко рту, выпил. За первой порцией последовала вторая. Потом третья.

Замерев, я наблюдала за действом. Мне было жутко и немного противно.

На третьей порции Ольф остановился и надолго замер; взгляд устремился в одну точку, тело не двигалось и, кажется, даже не дышало. Подойти ближе? Или, наоборот, отступить дальше, вглубь леса? По–настоящему сбежать от оборотня я даже не надеялась: найдет по запаху.

Ольф резко вздрогнул, тело юноши начала сотрясать крупная дрожь, лицо побледнело, на лбу выступили крупные капли пота. Затем наружу вырвался волк.

Обычно вторая суть проявлялась быстро и безболезненно, но сейчас волк рвался из человеческого тела, словно хотел сбежать от чего–то. Лицо превратилось в оскаленную морду, в звериных глазах бился панический страх, хребет выгибался, на руках жесткой щеткой отрастала шерсть, ноги укорачивались, превращаясь в звериные лапы и вот Ольф — почти зверь — упал на четвереньки. Я услышала хриплый рык, полный боли.

И все закончилась.

Исчезла шерсть, тело выпрямилось, морда стала лицом…

…В волке было больше человеческого, чем в том, что смотрело сейчас из глаз Ольфа.

Ах да, про меня вспомнили.

— Риэль, — Ольф развернулся ко мне и жестом позвал приблизиться. Я говорила себе оставаться спокойной, но, не выдержав, вздрогнула. Его глаза…

— Твои глаза… — вместо шага вперед я сделала два назад и уперлась спиной в ствол дерева.

— Что с ними, Риэль? — Ольф, нежно улыбаясь, пошел ко мне сам. Пятиться дальше было некуда, а широкий ствол не желал раскрыться и поглотить меня.

— Остановись! Больше ни шагу! — я выбросила вперед ладони, готовясь поставить щит. Я потратилась на ритуал, но не настолько, чтобы опустошить резерв. Только подействует ли моя магия на то, во что превратился Ольф?

Однако юноша остановился, улыбка сменилась гримасой недоумения:

— Ты так обиделась, что я взял кровь без спроса?

— Обиделась? — то, что я испытывала, обидой можно было назвать в последнюю очередь. Сперва шли шок, растерянность, непонимание, страх, гнев.

Ольф обезоруживающе развел руками:

— Ты отвлекла Тварь разговором, мне подумалось, что это лучший момент для удара. Извини, что не предупредил.

Все было не так, но я не стала его поправлять.

— Так что такое с моими глазами? — уточнил юноша.

Я сглотнула. Что такое случилось с его глазами? Например, то, что это больше не были глаза человека. Или двусущного. Или любого другого разумного, которого мне приходилось видеть. С молодого мужского лица на меня смотрели желтые буркала. Как у червя. Как у единорога. Как у всех иных Тварей, которых я видела. Без зрачков, без радужной оболочки. Просто — во все глазное яблоко сплошная ядовитая желтизна.

Я называла то, что стояло передо мной, что разговаривало со мной, что улыбалось мне, Ольфом, но потому лишь, что шок выбил из головы все лишние мысли. У меня просто не хватало фантазии назвать получившееся существо как–то иначе.

— Они желтые, — сказала я слабым голосом.

— Да? — неискренне удивился Ольф. — Как интересно. Не бойся, Риэль, это побочный эффект от крови Твари, это не опасно, — и сделал попытку шагнуть вперед. Меня словно подбросило:

— Стой! Сперва ты ответишь на все вопросы! — в моем голосе прозвучал приказ. Теперь либо Ольф бросит притворство, либо попытается убедить меня, что все в порядке. В первом случае я была готова без ограничений воспользоваться всей магией, которая мне доступна, а главное — связующими Нитями, которые, я надеялась, все еще были в Ольфе. Во втором я могла выиграть время, пополнить резерв и понять, что сейчас разговаривало со мной.

— Риэль, — Ольф вздохнул, — ну хорошо, спрашивай.

— На сферу со своей кровью я поставила щиты. Как ты смог проникнуть сквозь них?

— Щиты? — переспросил он. — Какие? Я не заметил.

— Не лги, — я поморщилась. — Ни один двусущный, даже с магическим Даром, не смог бы взломать их так быстро.

— Не смог бы? — повторил Ольф, поднимая брови. Я приложила немалые усилия, чтобы продолжать смотреть ему в лицо.

— Нет.

Он вздохнул:

— Не хотел об этом говорить, но придется. Ты ведь не отстанешь, пока не докопаешься до причины, да, милая Риэль?

С каждым мгновением в голосе и в интонации звучало все меньше прежнего Ольфа, все больше чуждой надменности. А обращение «Милая Риэль» и вовсе сочилось пренебрежением. Но я не возражала, ждала.

— Я полукровка, — объяснил он. — Двусущный только наполовину.

— Какая половина вторая? — пришедшая в голову идея обдала меня ужасом и отвращением. Неужели кадари?

— Не знаю, — Ольф пожал плечами. — Мать оставила сверток с новорожденным мною на пороге дома отца. Он всегда говорил, что она казалась ему просто человеком. Наверное, ошибался.

Связующие Нити, за которые я тихонько тянула весь наш разговор, наконец, поддались, и я позволила себе начать надеяться, что справлюсь.

— Ты сумел превратить энергию огня в оружие. На это способны только опытные маги.

— Я талантлив от природы, — отозвался он, ухмыляясь.

— Невозможно, — возразила я ровным тоном. — Как невозможно научиться читать, не зная ни единой руны.

— Неужели?

— Именно.

Ольф долго смотрел на меня, потом тяжело вздохнул. С лица словно спала маска надменного наглеца, и он стал почти прежним. Совсем прежним, если забыть о цвете глаз.

— Ладно, раз тебе это так важно. Риэль, — голос звучал устало, стал просящим. — Пожалуйста, не бойся меня.

Ольф показал на свои глаза:

— Это просто ритуал, это действительно не опасно. Через это проходят все.

— Все — кто?

— Все из народа моей матери. Она действительно оставила меня отцу еще младенцем, но мы поддерживали отношения. Она многое рассказывала мне о своем народе. О магии. О драконах…

— О ритуале ты знаешь тоже от нее?

— Да.