Старая тайна, новый негодяй - Галина Владимировна Романова

Саша неловко стаскивал с себя пиджак, рубашку, стараясь не помять, не порвать. Елозил губами по моим ключицам и без умолку твердил о любви. Наверное, в его представлении подобное сопровождение было просто необходимым.

Его руки, казалось, находились повсюду и что-то делали со мной. Не могу не признать, что делали умело. Каждое его движение было обстоятельным и хорошо продуманным, как если бы он задолго готовился к сегодняшнему свиданию. Но меня все это даже не колыхало! Совершенно безучастно я взирала на его белокурую макушку с наметившейся плешинкой и никак не могла заставить себя хотя бы обнять его.

— Дашенька, хорошая моя!!! — Саша распалялся с каждой минутой, сместив свои губы с моих ключиц чуть ниже. — Я ведь давно уже люблю тебя. Еще со школы!

Что-то этот его лепет мне такое напомнил. Что-то такое, что не могло не насторожить! Поэтому я отвлеклась на мгновение от созерцания его костлявых лопаток и еле слышно произнесла:

— Как со школы? Ты ничего не путаешь?

— Что ты!!! Как я могу спутать, если до сих пор помню тоненькую девочку на подоконнике. Тебя тогда выгнали с урока, а я проходил мимо и…

Та-аак!!! Еще один!!! Что происходит, твою мать?! Эти двое совсем, что ли, помешались или считают помешанной меня?!

Совершенно озверев от того, с какой детальной точностью Александр повторяет сейчас рассказ Аракеляна, я незаметно так просунула голову в вырез своей трикотажной кофты. И как только Саша зазевался, натянула ее на тело.

— Ты чего, Даша?! — Он встал на коленки у дивана. Вот ведь любит бить челом, в самом деле! — Ты чего оделась-то? Я же…

— Я же… Мы же… Они же… Вы же… Хватит! — зло оборвала его я, вытащила из мочек ушей его серьги, сняла с пальца кольцо и, уложив все это добро ему в ладонь, проговорила с облегчением: — Извини, я еще не готова!

— Как не готова? Ты же только что… — Он жестом изобразил мое горизонтальное положение на диване, в котором я пребывала минутой раньше. Дернул непонимающе всем плечевым суставом и, свирепо посмотрев на меня, совершенно неожиданно прошипел: — Сука!!! Все вы суки!!! И ты не лучше! Я думал, что все получится, что у тебя хватит ума!!! А ты такая же сука!!!

— Ого, Саша! — Мне стало жутко жаль его. А с другой стороны, кто меня пожалеет? Поэтому я не остановила его, когда он начал одеваться, неловко силясь попасть в рукава. — Не нужно злиться, нужно просто поговорить. Попытаться как-то выяснить…

Мне очень хотелось бы закончить свою мысль фразой: «Попытаться выяснить, кто из вас мне врет и насколько серьезно это вранье». Но я этого не успела бы, даже если и захотела, потому что Александр обратил на меня совершенно ошалевший от пережитого унижения взгляд и сквозь зубы процедил:

— Что тут выяснять, если и так все ясно?

— Ну, что тебе ясно? — К тому времени, уже успев одеться полностью, я встала и подошла к нему с намерением помочь ему попасть-таки в рукава рубашки. — Подожди, давай я тебе помогу.

— Ты уже!!! — Господи, он всхлипнул совершенно отчетливо. И так и не сумев вдеть левую руку в рукав рубашки, натянул поверх нее пиджак. — Ты уже помогла! Думаешь, я совсем идиот и не понимаю, что у тебя голова идет от него кругом?!

Уточнять кандидатуру не имело смысла. Наверняка Наталья, провожая его ко мне, снабдила на сей счет подробнейшей информацией.

— Только зря ты на него надеешься, Даша! Совершенно зря. Он не тот человек, который тебе нужен! — пылко произнес Саша, вдруг совершенно неожиданно усаживаясь в кресло. Я-то думала, что он сейчас повернется и уйдет. А он между тем устроился удобнее, закинул нога на ногу и продолжил развивать свою мысль: — Тебе сегодня не восемнадцать исполнилось, сама знаешь. Уж извини, что напоминаю тебе о возрасте. Но должна же понимать, что еще год-другой и возможных претендентов может не оказаться. Что ты теряешь, отказываясь от моего предложения?

— Я не отказывалась. Я сказала, что не готова, — возразила я, садясь в кресло напротив и внимательно отслеживая каждое его движение.

Что-то мне в нем сегодня не нравилось. Нет, он и раньше не то чтобы очень… Но сегодня к моей прежней антипатии добавилось что-то еще. Сегодня он меня еще и настораживал. Так ли уж прост этот парень, работающий, как говорят, научным сотрудником в каком-то НИИ с месячной зарплатой «кот наплакал» и могущий себе позволить такие дорогие подарки? К тому же история про школьный коридор, кажется, становилась расхожей легендой для околпачивания таких дур, как я. Только если у Аракеляна появился вполне оправданный повод для завоевания моего расположения, то Саше-то с этого какая польза, если я уже почти упала в его распахнутые объятия?! Зачем ему-то было врать?! И кто вообще из этих двоих мне врал, а кто говорил правду? Кто-то все ж таки стоял в том чертовом коридоре и говорил со мной! Кто?! По словам Натальи, Аракелян заканчивал школу вообще в другом городе, значит… Значит, либо Саше эту школьную историю рассказала она же. Либо… либо это на самом деле был он и зачем-то рассказал об этом Аракеляну. Выходило, что Саша и Сергей знакомы?! Но в первую их встречу, если она в самом деле первая, они даже не поздоровались. Саша бросил меня полураздетую в саду и удрал.

— Наш брак будет выгоден нам обоим, — продолжал распинаться Саша, не сводя с меня воспаленного взгляда. — Я даже согласен на то… На то, чтобы не связывать тебя обязательствами. Ты очень красивая женщина, я понимаю, а я… Одним словом, гарантирую, что не буду вмешиваться в твою жизнь.

Что такое он говорит! О каком удобстве, о каком невмешательстве! Укрепи меня, господи, и дай во всем разобраться.

— Саша!!! Ты понимаешь, о чем ты говоришь?! — возмутилась я, оскорбленная в самых лучших своих чувствах; жалела, понимаешь, его, а он…

— А ты понимаешь, что творишь?! — вдруг снова взвился он тонким фальцетом. — То приближаешь меня к себе, даришь надежду, то под холодный душ, значит! Что мне делать теперь прикажешь?! Что мне со всем этим делать?!

Он потряс на ладони серьги с кольцом, сделал характерный жест, намереваясь забросить все это добро в угол, но потом, видимо, передумал и рассовал в коробочки по принадлежности. Аккуратный…

— Ты жестокая! — напыщенно выдал мне Саша и с вызовом уставился на меня.

— Если тебе легче жить с этой мыслью, пусть так, — вяло отозвалась я, больше всего желая сейчас, чтобы он убрался из моего дома. — Забыл добавить: жестокая сука!

— Извини. — Он потупил взор и без дела затеребил пуговицу на пиджаке. — Но сама понимаешь, я так хотел тебя, а ты…

— А я не хотела, Саша! В этом вся проблема. Ты, может быть, и хороший, но не для меня, — почувствовав неимоверное облегчение от того, что все-таки нашла в себе силы выговорить все это вслух, я продолжала развивать свою мысль еще минут десять. А закончив, встала с кресла и направилась в прихожую, на ходу продолжая говорить: — Так что извини. Не хотела торопиться, думала, что пройдет какое-то время и я смогу. Но ты сам настоял на моем откровении.