Унесённые «Призраком» - Мария Роше

Капитан в ответ предпочел промолчать. Его поразила перемена, произошедшая с Мэри: стоило ему нелестно отозваться о белокурой мисс, как она бросилась защищать подругу и даже внешне переменилась – выпрямилась, взгляд твердый, глаза блестят…

– Дети мои, не ссорьтесь! – нарочито строго проговорил губернатор. – Я предпочитаю сам делать выводы и составлять мнение о людях. Итак, сегодня я представлю Мэри семье моего друга, а чуть позже договорюсь с преподобным Майлзом и в ближайшее воскресенье, сразу после литании в нашей церкви Святого Петра, перед Богом и прихожанами объявлю Мэри-Энн Айвор своей признанной дочерью. В следующую субботу в государственной резиденции по этому поводу обязательно состоится бал.

Мэри смущенно улыбнулась и опустила глаза. Бал, на котором будут танцы… О, как она любила танцевать! Даже мысль о том, как она будет кружить по залу с кем-нибудь в паре, поднимала ей настроение. Котильон, менуэт, кадрили и буланже – она знала все фигуры и, если было нужно, придумывала их на ходу. И не меньше, чем салонные танцы, любила веселые шотландские пляски, особенно джигу.

После завтрака отец вывел ее в холл, где под присмотром дворецкого собрались все домашние слуги. Большинство из них были темнокожими, что удивило девушку, никогда прежде не видевшую столько африканцев в одном доме. Губернатор представил ее, велел прислуге выполнять все распоряжения дочери, как свои собственные, а потом пожелал Мэри доброго дня и отбыл в резиденцию. Девушка оглядела собравшихся в холле людей, которые смотрели на нее в ожидании приказаний. Но Мэри понятия не имела, кому и что следует приказать.

– Хорошо, – наконец, собравшись с мыслями, проговорила она. – Сегодня на обед к нам придут гости, поэтому дом нужно привести в надлежащий вид, особенно гостиную и столовую. Покажите мне перечень блюд, которые здесь обычно подают, и особо отметьте те, что нравятся мистеру Айвору и его другу. – На мгновение Мэри задумалась, а потом вспомнила: – И вот еще что, самое главное… Помогите мне выбрать и приготовить комнату для нашего гостя, мистера Норвуда.

К полудню Кэтрин была готова. Несмотря на это, мистер Спенсер успел несколько раз сделать ей замечание, что она слишком долго возится, и напомнить, что опоздание даже на минуту – дурной тон. Девушка полагала, что дядя возьмет экипаж, однако скупость мистера Спенсера в очередной раз явила себя во всей красе: он заявил, что дом губернатора расположен не так уж и далеко от гостиницы, поэтому они дойдут до него пешком.

«Что ж, – разочарованно подумала Кейт, – этого стоило ожидать. С другой стороны, у нас будет прекрасная возможность посмотреть город».

Прогулка по узким, извилистым улочкам особого удовольствия не доставила: солнце стояло высоко, было жарко, и девушка только ехидно усмехнулась, заметив, что ее экономный дядя самым неподобающим образом вспотел. Сама она старалась больше держаться в тени, поскольку зонтика у нее не было, а перегреться и получить солнечные ожоги совсем не хотелось, к тому же яркий свет ослеплял и мешал ей смотреть по сторонам.

Они прошли по центральной улице мимо выбеленных двухэтажных домов, окруженных подстриженными деревьями, мимо скромной англиканской церкви, носившей имя Святого Петра, и свернули в один из переулков. Судя по всему, здесь находились питейные заведения, и Кейт брезгливо поморщилась: из широко распахнутых окон вместе с гвалтом и хохотом доносился отвратительный запах жареной рыбы. Стараясь побыстрее покинуть это место, она ускорила шаг, не обращая внимания на мистера Спенсера, который остановился, чтобы спросить дорогу, и едва не влетела в толпу, собравшуюся в маленьком проулке между домами.

– Сюда нельзя, мисс, – строго сказал пожилой джентльмен с мрачным лицом. – Ступайте, куда шли, нечего глазеть на бездыханное тело.

– Тело? – изумленно воскликнула девушка и сперва отступила на шаг, но потом с удвоенным любопытством приподнялась на носочки, вглядываясь в собравшихся людей. – Хотите сказать, здесь кто-то умер?

– Да, мисс. То есть, нет, мисс, – повернулась к ним краснощекая девица с корзиной в руках и, округлив глаза, громким шепотом принялась рассказывать: – Джозеф из паба напротив пошел за угол вылить помои, хотя ему не велели выливать тут, потому что хозяин «Колокола» обещал за это свернуть ему шею, но он все равно пошел, только подальше, и увидел в темном углу будто бы женщина сидит на земле, вроде бы спящая… Ну, он и не стал выливать при ней, а спросил, что она тут забыла и почему не спит дома. Кроме того, он узнал эту женщину – Келли Паркер, вдову Джона Паркера, и окликнул ее по имени, а она-то не отвечает! Джозеф подумал, что она напилась накануне, хотел ее разбудить, а оказалось, что она вовсе не спит и не мертвецки пьяная, а просто-напросто мертвая! Бедный Джозеф с перепугу выронил таз с помоями и бросился бежать.

Кейт вытянула шею, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть, но ничего не увидела.

– Уже послали в госпиталь за врачом и доложили губернатору, – сообщила им с девицей скромно одетая немолодая дама. – Разумеется, в городе нередко случаются смерти, но чтобы убийство…

– Так женщину убили? – Кейт нахмурилась. – Но кому и зачем понадобилось убивать вдову?

Ее вопрос остался без ответа. Толпа расступилась, и двое мужчин, осторожно ступая, пронесли сквозь нее небрежно прикрытое чьим-то грязным передником тело. Кэтрин не разглядела лица мертвой женщины, но заметила, что та была достаточно молодая. И еще одна деталь поразила ее: на убитой было нарядное платье, но уж слишком фривольного вида, а на ногах не хватало чулок. Какая приличная вдова осмелится выйти на улицу с голыми ногами?!

– Прими, Господь, грешную душу, – пробормотал пожилой джентльмен и отвернулся.

Кейт хотела рассмотреть женщину получше, но рядом так некстати появился дядя Грэм, который схватил племянницу за руку и, осыпая упреками, повел за собой дальше по переулку. Оказалось, часы на ратуше уже показывали двадцать минут первого, а до губернаторского дома оставалось пройти почти целую милю.

Мэри ужасно волновалась, понравится ли отцу первый званый обед, где она выступала в роли хозяйки дома. Относительно приема гостей и выбора развлечений она во многом брала пример с матери, которая славилась умением устраивать незабываемые торжества и семейные вечера. Дочь с юных лет помогала ей и принимала живое участие в подготовке: украшала комнаты, составляла красивые букеты для стола, продумывала, как рассадить приглашенных, и подбирала музыку, если приглашали музыкантов. И, разумеется, сама развлекала гостей пением и игрой на фортепиано. В этом доме инструмента не было, поскольку никто из живущих здесь не играл, но Мэри не особенно огорчилась: если понадобится спеть, она прекрасно могла это сделать и a cappella26.

Около полудня Эдвард Айвор в сопровождении нового секретаря вернулся домой; Чарлз тут же отправился к себе, а губернатор поднялся в свою комнату, чтобы переодеться. Мэри не стала беспокоить его, тем более к тому времени почти все уже было готово и с кухни доносились аппетитные запахи готовящейся еды. Последним штрихом стали собственноручно составленные девушкой цветочные композиции, одну из которых разместили в гостиной, другую – в столовой, а третью – из каких-то неизвестных цветов с пурпурно-золотистыми лепестками – она отнесла в комнату, приготовленную для Стейна. Мэри хотела подняться к доктору и сообщить, что новая спальня на первом этаже уже ждет его… но она отчего-то робела. Да и времени оставалось мало, а нужно было еще привести себя в порядок и красиво уложить волосы. Поколебавшись, девушка решила, что ничего страшного не случится, если она поговорит с мистером Норвудом во время или сразу после обеда.