История одной девушки - Джейн Бартош

В тот самый миг, когда я дергаю поводья влево, а Луна прыгает вправо, вылетаю из седла и, по моим ощущениям, медленно-медленно падаю на землю. Перед глазами проносятся бок моей лошади, стремя, вот коленки и – бац! – копыта, земля, брызги грязи… Боль, словно током, пронизывает ногу. Смотрю, как кобыла перепрыгивает через меня и уносится прочь. Я закрываю глаза, не в силах поверить в происходящее. Не чувствую ног, не понимаю, что случилось. Земля мокрая и грязная, мои руки проваливаются в нее, как в болото.

«Слава богу, я жива!» – проносится в голове, но вот только смотреть на себя я боюсь – мало ли что там! Это очень страшный момент. Время останавливается, в ушах гудит, и не слышно ничего, кроме бешеного стука сердца.

Олег на Нельсоне проносится мимо меня, даже не остановившись. Видимо, поскакал ловить Луну. Он сразу показался мне каким-то несуразным. Это ж надо! Вместо того чтобы оказать мне помощь, он погнался за сумасшедшей лошадью. Ведь кони – как собаки: прекрасно знают, где их дом, и непременно найдут дорогу в конюшню. Глупый, бездарный конюх!

Нога ноет и будто горит. Я понимаю, что Луна наступила на икру во время своего прыжка. Странно, я всегда была убеждена, что в случае падения лошадь никогда не наступит на лежащего человека. Потому что животное очень умное. Как оказалось, это просто миф…

Так что, прошу вас, не верьте, когда говорят подобное. Это чушь! Лошадь думает только о себе и своем желании поскорее отделаться от навязанного ей седока и оказаться в сухом деннике, наедине с соломой и овсом.

Надо встать. Я опираюсь на руки и медленно поднимаюсь. Голова кружится, на ноге нет черного лакового ботинка. Стою в луже в белом носке.

Не успеваю прийти в себя, как мимо едут три черных «мерса». Ну конечно же! Самый подходящий момент для встречи со свадебным кортежем. У людей на лицах непередаваемый ужас. Они видели всю картину – и столб, и мое падение, и то, как конюх меня бросил.

А у меня одна мысль: «Вот им не повезло! В день свадьбы вместо веселья они видят такую жестокую драму!» Да, видимо, я совсем не в себе, если думаю о молодоженах, а не о своей ноющей ноге.

– Девушка, вы живы? Вам нужна «скорая»? – спрашивает водитель первой машины, остановившись возле меня.

От таких вопросов я впадаю в панику и пытаюсь посмотреть на свои ноги и руки – все ли цело?

– Нет, спасибо. Все в порядке! Проезжайте праздновать! – неуверенно говорю я, мечтая, чтобы они оставили меня в покое и уехали веселиться.

Мне неловко от такого количества зрителей, хочется провалиться сквозь землю. Хотя куда ж мне еще деться, я и так уже по уши в грязи и в дерьме, простите, но вежливыми словами никак не описать мое бедственное положение!

Вторая машина, поравнявшись со мной, тоже тормозит.

– Ой, она же без ботинка! – восклицает девушка в пышном разноцветном платье с клумбой на голове. – Девушка, как вы?

– Все нормально, – повторяю я. – Вы все еще хотите прокатиться на моей лошади? – пытаюсь пошутить и разрядить обстановку.

Мужчина усмехается и проезжает дальше.

Приходит черед последней машины, которая тоже останавливается, поравнявшись со мной.

– Девушка, давайте мы вас подвезем! Вы знаете, где тут усадьба с колоннами?

– Какая усадьба? Вы что, издеваетесь? Оставьте меня в покое! – ору я, теряя самообладание. – Я сама здесь впервые!

Оглядываюсь по сторонам в поисках пропавшего ботинка. Его нигде не видно.

– Лошадь его в траву бросила! – выкрикивает с заднего сиденья какая-то девушка, явно поняв, что я ищу.

– Мы вас подвезем, садитесь, – настаивает водитель.

Я внимательно смотрю в траву на обочине дороги и вижу примятую крапиву, запускаю туда руку и вытаскиваю свой ботинок. Одна проблема решена, ура. Ботинок весь в грязи – и снаружи, и внутри. Что ж, хуже уже не будет! Обуваюсь наспех. Нет сил и времени думать о чистоте. Противно.

– Ничего, что я испачкаю машину? – спрашиваю у водителя в надежде, что он откажется от своего предложения.

– Девушка, садитесь! – уже почти кричит он. – Нам ехать надо!

И я покорно сажусь на переднее пассажирское кресло. Как хорошо, что оно кожаное. Нелепая ситуация могла случиться только со мной. Как позже я расскажу Лере: «Я упала с лошади и в свадебном кортеже доехала до конюшни». Смех, да и только! Словами не передать, как мне было страшно!

Меня довезли до перекрестка, и, выйдя из машины, я чуть ли не бегом отправилась в конюшню. Мне захотелось поскорее пережить этот момент, убежать от сложившейся ситуации. Здравый смысл остановил меня. «Нужно посмотреть на свои ноги», – поняла я. Начинаю задирать измазанные мокрой землей легинсы. Ощущение, будто они сделаны из наждачной бумаги. Больно! Поднимаю штанину до колена и вижу, как по ноге течет кровь, вся нога от колена до лодыжки огромная рана либо ссадина – не понимаю. Кровь, грязь, трава – и это моя нога?!

Меня бросает в дрожь, я задираю рукава куртки, осматриваю руки, потом живот, поясницу. Вроде все на месте, я дышу и могу идти. Но в голове уже появляются мысли: «Человек в шоке не чувствует боли».

Нужно идти к машине, но ноги ватные, я их почти не чувствую. В один миг на меня накатывает ощущение усталости, будто я взвалила на плечи неподъемный груз. В голове гудит, а ноги умоляют «нет, не ходи никуда, ложись, заночуй на лавочке».

Дохожу до конюшни и, не поговорив с конюхом, не прощаясь, уезжаю. Хорошо, что рана на левой ноге – могу вести машину. Руки не слушаются – у меня озноб. Отъезжаю из поселка и останавливаюсь на трассе, включаю печку в машине и радио «Релакс FM». «Нужно передохнуть, самое страшное уже позади», – успокаиваю я себя.

Меня трясет, я вижу перед глазами картину, которую уже видела в поле. Вижу, как я падаю. Что за мистика? Как такое возможно?! Не могу себе поверить. Я видела падение за двадцать минут до случившегося, видела отчетливо и в деталях. По щекам катятся слезы.

– Что было бы, если бы нога застряла в стремени и лошадь потащила бы меня за собой? А если бы я упала на асфальт и ударилась головой? Или если бы лошадь наступила мне на живот?! – кричу я сквозь слезы.

Страшные, очень страшные картинки мелькают в моем богатом воображении. От этого мне становится еще хуже, и, вместо того чтобы радоваться тому, что осталась цела, я нагнетаю обстановку. Но остановиться не могу – и перед глазами картина, как Лера и Денис навещают меня в больнице.

Через полчаса я успокаиваюсь, заезжаю в аптеку на заправке и начинаю обрабатывать рану прямо на обочине дороги. Перекись, йод, бинтовая повязка. Еду домой, меня все еще трясет. Дома скидываю всю одежду на пол, иду в душ. Я без сил, сбитая лошадью, потоптанная, раненная и опять одинокая. Я возлагала большие надежды на иппотерапию!

Стою под душем, горячая вода обжигает кожу, но я никак не могу согреться. Вода – словно нож по ноге. «Это пройдет, надо поспать, детка. Это дурной сон», – последнее, о чем я думаю перед тем, как заснуть.