Я - Лусинда - Арика Блайдд

Но просто так отпустить его Лусинда не могла., а то, что он так открыто проигнорировал её даже немного разозлило, хотя в таком его поведении не было ничего нового. И поэтому просто не смогла удержаться от того, чтобы хоть немного его не поддразнить:

— Значит, Ула тебя уже не волнует? — спросила она.

Рафаэль остановился, но выражение лица у него было странное, прочитать его Лусинда не смогла.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.

— Раньше ты всеми силами пытался заставить меня освободить Улу, но после… — Лусинда запнулась, осознав, что до сих пор упускала важную деталь. — В тот день, когда нас заперли, что было в том свитке, которым ты угрожал мне?

— Это не важно. Если тебе больше нечего сказать, то я пойду.

— Это может быть важно.

— Нет, ты ошибаешься. На самом деле этот свиток не имеет к тебе отношении. И Улу ты освобождать не собираешься. Поэтому просто позволь мне пройти.

— А если я всё-таки соберусь освободить Улу?

— Да неужели, — но, как и ожидалось, Рафаэль насторожился.

— Давай встретимся и всё обсудим. Здесь не самое удобное место, — ответила Лусинда и, как только генерал согласно кивнул, быстро добавила: — Постой! В знак твоих добрых намерений я хочу от тебя залог, — она оглядела его с ног до головы. — Вот это бронзовое зеркальце.

Вообще было странно, что оно оказалось у Рафаэля. Мужчины обычно такие не носили с собой. Это заинтриговало Лусинду и только поэтому она потребовала зеркало.

— Нет, оно не мне принадлежит, — покачал головой Му.

— Даже ради Улы не отдашь мне его?

— Даже… Я могу дать тебе что-то другое.

— Я хочу зеркало, — сощурилась Лусинда. — Без него я Улу не освобожу.

И она резко отвернулась.

— Лусинда… — только и успел сказать Рафаэль.

Но она сделала вид, что не слышит его и быстро пошла прочь. Конечно, он просто решит, что это её очередная игра. Но так будет даже лучше.

Я резко вернулась в реальность, и тут меня настиг голос генерала:

— Ну и как вспомнила, что-нибудь?

Несколько мгновений я пыталась придти в себя и сообразить, где я вообще нахожусь.

— Лусинда?

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, понимая, что так просто он от меня не отстанет.

— Так что же было в том свитке, которым ты угрожал Лусинде, когда вас заперли? — в конце концов ответила я вопросом на вопрос, чтобы хоть как-то уйти от ответа. Я никак не могла решить, что можно ему рассказать.

Маркос замер, но потом ответил с усмешкой:

— Просто послание от Дианты. Это личное. Легально отобрать раба очень трудно, ты же знаешь.

На самом деле ничего такого я не знала. И вникать в такие тонкости, слава богу, нужды у меня не было.

— Дианта… Она действительно так важна для тебя? — на самом деле спрашивать об этом у меня не было нужды. Я уже знала ответ.

— Да, — просто ответил он.

— Тогда у меня для тебя есть новость…

Наверное, я должна была сказать об этом давно, сразу же как мы сбежали из дома Сантосов. Но тогда моя голова была занята совсем другими вещами. Только сейчас до меня дошло, что это может быть важно. И теперь, в свете новой информации, которую я получила из воспоминаний Лусинды, я немного волновалась, как на мои слова отреагирует Маркос.

— Я слушаю, — кажется, генерал потерял терпение.

— Ты в последнее время ничего не слышал о Дианте? — решила я зайти издалека. Мне ещё нужно было подумать, как ему лучше преподнести эту новость.

— Ты о том, что она внезапно отказалась свидетельствовать против тебя?

— Да. Кажется, в этом замешан Пауло Сантос.

О том, что это могла быть очередная махинация самой Дианты, я благополучно промолчала. Маркос всё равно бы мне не поверил, а весомых доказательств у меня не было. Только слова самого Пауло из воспоминаний.

— Ты хочешь сказать, что он каким-то образом заставил её замолчать? — конечно, генерал понял мои слова так, как ему было удобнее. Он всегда так.

— Я не знаю, — осторожно ответила я. — Просто, когда я попала в ловушку Сантосов, Риккардо неосторожно спросил у Пауло, что он сделал с Диатой. Но тот при мне не захотел отвечать. А уже позже Риккардо сказал, что она не сможет свидетельствовать против меня. Это всё, что я знаю.

— Даже если это правда, почему ты раньше не сказала об этом?

— Потому что, — я отвернулась. — У меня и своих проблем полно. Я не могу думать о ней все двадцать четыре часа в сутки!

Вдаваться в пространные объяснения о причинах моих поступков перед ним мне совершенно не хотелось.

— Хм… — проигнорировал Маркос мои последние слова. Тем не менее, моя цель была достигнута, приставать с вопросами генерал больше не собирался.

— Собираешься уйти? — вступила в разговор молчавшая до этого Рена.

Только сейчас до меня дошло, что Рена, Хэлл и Рейден всё это время тихонько сидели и смотрели спектакль, который устроили я и Маркос. Несомненно, зрелище было ещё то! Но вот только мне, выступать в роли главного клоуна, совершенно не хотелось. Злясь на саму себя и на генерала, которого, казалось, совершенно такое совершенно не волновало, я уставилась в окно.

— Я должен узнать, что конкретно произошло между Диантой и Сантосом, ответил Маркос.

.

Его слова меня не удивили, а вот то, что он так сразу поверил мне — да.

— Ты думаешь, что она так сразу выложит тебе всю правду? — возразила Рена. — Не стоит действовать сгоряча.

— Я надеюсь, что вы не забыли об Уле, — подал вдруг голос Хэлл. — Вы обещали, помочь мне её спасти.

— И мы помним, — сказал Рейден. — Но дом Сантосов это не то место, куда можно ворваться без всякой подготовки. Особенно после того что мы там устроили недавно. Я думаю, что сначала нам стоит разработать план, а потом уже действовать.

— Сейчас у нас нет ни одной зацепки, кроме Дианты. Я всё-таки сначала повидаюсь с ней, а там мы уже решим, что будем делать, — ответил Маркос.

Я видела, что Хэлл хотел возразить, но он не успел. В комнату вошёл раб Рены и доложил о послании от Сантосов. Девушка кивнула ему, говоря, чтобы он передал письмо, а вернее простую записку, ей. И пока она неторопливо разворачивала послание, в комнате повисла напряжённая тишина.

— Что там? — наконец не выдержал Хэлл.

— Просьба о встрече. Но она подписана просто Сантос, так что я не уверена кто из братьев прислал её.

Я подошла к Рене и взглянула на записку, а потом ухмыльнулась: