Рулевой - Билл Болдуин

— Я не знаю, Брим, — честно ответил он. — Все необходимые распоряжения вы получите от какого-то армейского типа по прибытии — если не ошибаюсь, от полковника Хагбута. — Он кашлянул — Насколько я понимаю, это может быть опасно.

Брим радостно кивнул.

— Скука тоже может быть опасной, коммандер, — ухмыльнулся он. — Я соберу манатки за пять циклов. — Вот это прыть! — восхитился Сандур — Впрочем, вы отправляетесь туда не в одиночку Тут объявился некий старшина — самый рослый во всей Вселенной, — настоявший на том, чтобы сопровождать вас. — Он почесал в затылке. — Уж не знаю, как он вообще узнал об этом — все держится в строжайшем секрете, — но он ухитрился добиться приказа, подписанного самим капитаном. Он велел передать вам, Брим, что будет ждать вас в боте. Вы, Свирепые, держитесь вместе, так?

— Приходится, коммандер, — с улыбкой согласился Брим. — Война, знаете ли, суровая штука, так оно надежнее.

— Еще бы не так, — уже серьезно сказал Сандур. — И положение там, внизу, не самое благополучное, должен вас предупредить. Мало того что оккупационный корпус Лиги успел послать своим сигнал бедствия — это мы, в конце концов, предвидели. — Сандур задумчиво покосился на гиперэкраны, нервно барабаня пальцами по панели управления. — Увы, мы рассчитывали на то, что Лиге не удастся высвободить значительные силы для контратаки, по крайней мере до того, как мы покончим с большей частью работы здесь. — Он болезненно сморщился.

— Так вы не угадали, коммандер? — спросил Брим. — Не совсем, — ответил Сандур.

— Что не так, сэр?

— Пока что ничего, мой юный друг, — невесело засмеялся Сандур. — Мы просто не ожидали, что адмирал Кабул Анак со своей эскадрой окажется в этом регионе космоса. Вы, конечно, наслышаны о нем?

— Немного, — буркнул Брим, перед глазами которого вновь возник образ искаженного болью лица девочки. — Ну да, а у нас только эсминцы… — Он посмотрел в звездную черноту космоса. — Сколько у нас времени, коммандер?

— Возможно, трое стандартных суток, — хмуро ответил Сандур. — Вместо запланированных пяти. Мне показалось, вам лучше узнать это сразу: что бы вам ни пришлось делать там, внизу, вам лучше поспешить. Как только мы получим приказ уводить «Влиятельный», будьте уверены, мы сделаем это без промедления. Наш звездолет — не просто скоростное транспортное средство; он считается достоянием империи как один из крупнейших и быстрейших кораблей во Вселенной, но он не может обороняться и вряд ли уйдет от линкора. Поэтому сразу по получении приказа мы заберем всех и все, что сможем, и тут же смотаем удочки, бросив все остальное. — Он положил руку на плечо Бриму. — У вас еще есть время успеть разгромить лаборатории облачников — это очень важно для Адмиралтейства. Но после того, как вы выполните эту задачу… Помните, Брим, все потери восполнимы, кроме самого «Влиятельного».

Шагая в свою каюту, карескриец невольно хихикал про себя, несмотря на все тучи, что собирались над его многострадальной головой. Он вспомнил, как в начале полета коммандер предрекал ему полное безделье на всем протяжении операции…

* * *

Барбюс ступил на поверхность Азурна, вооруженный до зубов. На поясе его висели два угрожающего вида мезонных пистолета, зловещий изогнутый нож торчал из ножен на голенище правого сапога, и еще один, украшенный самоцветами, красовался у бедра. Он всего мгновение оглядывал заполненную войсками посадочную площадку, потом решительно ткнул пальцем в сторону большого бронетранспортера, парившего над землей недалеко от них, водитель которого махнул ему загорелой рукой.

— Транспорт в город, лейтенант, — объявил он, Пока Брим подгонял ремни небольшого рюкзака.

Забитое техникой шоссе явно нуждалось в ремонте, но сама Магеллана оказалась красивой, хотя и необычно пустынной — до сих пор им не встретилось ни одного крылатого обитателя, во всяком случае насколько мог судить Брим, выглядывая в узкую бортовую бойницу несущегося через пригороды бронетранспортера. Он пожалел, что у него нет возможности прогуляться по тенистым площадям с замшелыми каменными пилонами — казалось, они стоят здесь с тех пор, как сформировалась после Большого Взрыва Вселенная. То и дело они проскакивали мимо уютных улочек с покинутыми домами; двери были на верхних этажах, а крыши украшались садиками. Потом они проехали меж двух торжественных обелисков и по украшенному рельефами мосту пересекли канал, по берегам которого высились дворцы или какие-то другие пышные общественные здания. Каждый из них был окружен висячими садами, когда-то ухоженными, но давно уже запущенными. Посередине канала из воды предостерегающим пальцем торчал обгоревший остов какого-то корабля. Брим хмурился, а транспортер все нес их дальше по лишенным жизни улочкам и проспектам. Да, для того чтобы вернуть этому земному раю его былое великолепие, потребуются титанические усилия. Начать хотя бы с выдворения отсюда Негрола Трианского и его орды…

В конце концов бронетранспортер остановился перед портиком из десяти пышно декорированных колонн, за которым открывался вход в круглое каменное здание с высоким, выцветшим от времени куполом.

— Вы найдете полковника здесь, — услышал Брим голос водителя, обращавшегося к Барбюсу, — храни вас обоих Вселенная! — Водитель засмеялся, Барбюс захлопнул люк, и бронетранспортер, не обращая внимания на возмущенные гудки других машин, развернулся поперек потока движения и унесся обратно к посадочной площадке. Решив до поры до времени игнорировать предостережение, которым их напутствовал водитель, Брим молча зашагал по широким каменным ступеням к массивным деревянным дверям. Предъявив стоявшим перед ними гвардейцам в белых перчатках свои документы, они вошли в здание, и, Барбюс ахнул от восторженного ужаса.

Все здание состояло из одного огромного зала, облицованного полированным белым камнем. Высокие ниши делили круглые стены на четыре сектора, на каждом из которых рельефные фризы изображали сцены битв крылатых людей в древних доспехах с высокими восьминогими созданиями с саблевидными клыками. Над фризами основание купола как бы парило в воздухе, испещренное сотнями прозрачных круглых дверей, а из самого центра купола угрожающе свисал острием вниз огромный меч. Пол был облицован тем же белым камнем, что и стены, и повышался к центру зала двумя концентрическими ярусами, обнесенными причудливыми металлическими-балюстрадами. Камня, правда, почти не было видно — столько народу толпилось в зале. К самому центру верхнего яруса вели четыре прохода, сходившихся у круглого алтаря, занятого одинокой фигурой в коричнево-красной полевой форме имперской армии.

— Как тебе кажется, это и есть Хагбут? — в недоумении спросил Брим. — Боюсь, что да, лейтенант, — ухмыльнулся Барбюс.

— Тогда подожди, я скоро, — сказал Брим и зашагал по проходу к алтарю.

В нескольких шагах от первой балюстрады его остановил круглолицый тип в плохо сидящей полевой форме, явно из штатских, казавшийся здесь явно не на месте.

— Ваш пропуск, лейтенант, — потребовал он.

Брим молча протянул ему свою карточку — тот принял ее так, словно она несла на себе какую-то опасную заразу.