Кровь - Тед Деккер

Сайфус обитал в большом доме возле озера — настоял на этой привилегии, как хранитель веры. То, что его разбудили в такую рань, старика не обрадовало, но, увидев, кто пришел, он успокоился.

— Для служителя веры многовато эля пьешь, — сказал Томас.

Старик фыркнул:

— Для воина маловато спишь.

— Ошибаешься. Воины вовсе не должны долго спать. Где мне найти Джеремию Южного?

— В гостевом доме. Но ведь еще ночь.

— В котором?

— Где хозяйствует Анастасия, по-моему.

Томас кивнул:

— Спасибо тебе. Ложись досыпай.

— Томас…

Но тот исчез, не дослушав. Через десять минут он уже отыскал ночлег Джеремии и разбудил старика.

Джеремия при тусклом свете луны спустил ноги на пол, сел:

— Что? Кто тут?

— Чш-ш, это я, Томас.

— Томас? Томас Хантер?

— Да. Говори потише, не стоит будить остальных. В этих домах тонкие стены.

Но старик слишком обрадовался. Вскочил, пожал Томасу руки:

— Давай-ка, присаживайся на кровать. Я принесу нам выпить.

— Нет-нет. Сядь, пожалуйста, сам. У меня к тебе срочный вопрос.

Томас усадил старика и присел рядом с ним.

— Кто же принимает столь почетного гостя, не предложив ему выпить?

— Ты предложил. Но я пришел не за этим. И почести, скорее, должен оказывать тебе я.

— Чушь…

— Меня интересуют исторические книги, — сказал Томас.

Джеремия примолк.

— Я слыхал, ты что-то о них знаешь. Где они, например, и можно ли их прочесть. Это правда?

Старик помедлил с ответом.

— Исторические книги? — переспросил, наконец, голосом тонким и напряженным.

— Расскажи мне, что тебе известно.

— Зачем тебе о них знать?

— А почему не должен я о них знать? — спросил Томас.

— Я не говорю, что не должен. Просто спрашиваю, зачем.

— Хочу узнать, что произошло в прошлом.

— Именно сейчас захотелось? Почему не десять лет назад?

— Раньше мне в голову не приходило, что они могут быть полезны.

— А не приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что утрачены они не без причины?

— Ну, пожалуйста, Джеремия.

Старик вновь помедлил:

— Ладно. Что ж, скажу… Я никогда их не видел. И боюсь, что они обладают силой, с которой не каждый может справиться.

Томас схватил его за руку:

— Где они сейчас?

— Возможно, у Орды.

Томас встал. Ну конечно! Ведь Джеремия — выходец из Орды.

— Ты это точно знаешь?

— Нет. Я же сказал, что никогда их не видел. Только разговоры слышал — будто Кваронг всюду возит их с собой.

— Так они у Кваронга? А он… он умеет их читать?

— Думаю, нет. Не уверен, что и ты сумеешь.

— Но ведь кто-то наверняка умеет. Ты, к примеру.

— Я? — Джеремия усмехнулся. — Не знаю. Может, их и вовсе не существует. Так, слухи…

— Но ты веришь, что они существуют, — настаивал Томас.

В глазах Джеремии отразились первые лучи восходящего солнца.

— Да.

Итак, старик знал, что книги — у Орды. Но никогда об этом не рассказывал.

Томас слышал, что они давным-давно были отобраны у последователей Элиона, и с тех пор история по каким-то причинам передавалась изустно. Если причины существовали тогда, они и сейчас никуда не делись. Может, потому-то Томас и пошел по неверному пути, как напомнила недавно Рашель, что его влекло запретное знание? Джеремия, возможно, прав. Эти книги — не для людей.

И все же они ему нужны.

— Я пойду за ними, Джеремия. Поверь мне — от этих книг зависит, выживем ли мы вообще.

Джеремия испуганно привскочил:

— Но это значит, пойти к самому Кваронгу!

— Да, а Кваронг со своим войском сейчас недалеко от ущелья Наталга. В пустыне к западу отсюда, зализывает раны. — Томас шагнул к окну. Луна таяла в разгоравшемся утреннем свете. — Ты вроде говорил, что шатер вождя всегда стоит в центре лагеря. Это так? — спросил он, повернувшись к старику.

— Да, и со всех сторон окружен солдатами. Чтобы подобраться, нужно быть одним из них… — Старик испуганно распахнул глаза и бросился к Томасу: — Не делай этого! Зачем оно тебе? Рисковать жизнью, жизнью величайшего нашего воина, из-за нескольких старых книг, которых, может, и вовсе не существует?

— Затем, что, если я их не найду, то могу умереть. — Он отвел взгляд. — Все мы можем умереть.

Рашель сидела за столом словно бы во сне.

Понимая, что это и вправду сон.

Понимая также, что сном это является не более чем любовь, которую она питает к Томасу. Или не питает. Поди пойми.

Сон был на удивление живой и яркий. Сидя за столом, она отчаянно пыталась найти решение очень важной проблемы, надеясь, что вот-вот оно явится, и, сознавая, что в противном случае той жизни, которую она знает, придет конец. Не только в этой крохотной комнатке, а во всем мире.

Это было общее впечатление, потом пришло осознание деталей.

Например, черный стол. Гладкий. Пластмассовый.

Ящик на столе. Компьютер. Достаточно мощный, чтобы прокачивать миллион бит информации за тысячную долю секунды.

Под рукой у нее — мышка, скользит по черному резиновому коврику. На мониторе — уравнение, штамм Рейзон, мутация ее собственного творения. По правую руку — электронный микроскоп и прочие приборы.

Лаборатория.

Все привычно, как ее собственное имя.

Моника де Рейзон.

Нет. Ее настоящее имя — Рашель, и на самом деле ей непривычно все в этой комнате, а более всего — женщина по имени Моника де Рейзон.

Или все-таки привычно?

Монитор в этот момент потемнел. Она увидела в нем отражение Моники. Свое отражение. Темные волосы, темные глаза, высокие скулы, маленький рот. Возникло ощущение, будто она и впрямь Моника.

Моника де Рейзон, всемирно известный ученый-генетик, упрятанная внутрь горы под названием Циклоп, стоящей на индонезийском острове, Вальборгом Свенсоном, который рассеял штамм Рейзон в двадцати четырех городах разных стран.

Тут ее, наверное, никогда не найдут. Кто бы ни искал. Даже Томас Хантер, дважды рисковавший ради нее своей жизнью.

Кое-какие чувства Моника к Томасу питала. Но не такие, как Рашель.