Небеса - Бобби Смит

— Да, наш корабль — просто чудо, — согласилась Алекс, восхищенно осматривая просторный светлый зал, блестящие канделябры, обилие зеркал, отражавших красоту ресторана, — главное, здесь не соскучишься. Так много развлечений.

— Разумеется, моя дорогая женушка, — усмехнулся Мэтт. — Что ты скажешь, если я приглашу тебя сегодня потанцевать? Выглядит немного необычным то, что мы, будучи мужем и женой, все это время еще ни разу не танцевали вдвоем.

— «Все это время»? Еще и недели не прошло, дорогой! — насмешливо сказала Алекс.

— Неправда! Сегодня как раз неделя. По-моему, это надо отметить. Не присоединитесь ли к нам, отец Уин?

— Со дня брачной церемонии я только и мечтаю танцевать с невестой, — ответил Уин. Ему не хотеть оставлять их наедине. Мало ли, что может прийти Мэтту в голову? Уин все-таки отвечает за Алекс.

Они вышли из ресторана и спустились в зал для танцев. Множество пар кружилось в вальсе. Мэтт сразу же подхватил Алекс, и они скрылись в толпе.

Пробравшись к противоположной стене, Уин стал наблюдать за ними. Мэтт ловко вальсировал, крепко обнимая Алекс за талию. Вдруг Алекс восторженно засмеялась — наверное, Мэтт удачно пошутил. Ревность захлестнула Уина. Он заскрежетал зубами. Ему так хотелось быть рядом с Алекс, прижимать ее к себе, шутить и веселить ее! Почему это счастье выпало Мэтту?

— Добрый вечер, святой отец. Как вам нравится путешествие?

Уин вздрогнул от неожиданности и поднял голову. Перед ним стоял высокий темноволосый Джим Вестлэйк, капитан парохода. Уин слышал, что, несмотря на свою молодость, Вестлэйк во всем, что касалось пароходов и плавания по Миссисипи, был, безусловно, настоящим асом.

— Все прекрасно, капитан. Спасибо, — ответил Уин. Он старался говорить спокойно и доброжелательно, ничем не выдавая своих душевных терзаний, — корабль просто превосходен. Я уверен, что это единственный приемлемый способ путешествия в настоящее время.

— Что ж, рад, что вы так думаете. Мы всегда рады видеть вас на борту. Если что-то будет не так, только дайте знать.

Капитан отошел к другим пассажирам, а Уин разыскал среди танцевавших Мэтта и Алекс и принялся наблюдать за ними. Желание потанцевать с Алекс, нежно обнять ее за талию и ощутить грациозность движений под музыку стало невыносимым. Как бы он хотел сбросить черное одеяние отца Уина и вновь превратиться в лорда Уинстона Брэдфорда!

Отчаяние овладело Уином, но, к счастью, музыка окончилась.

— Следующий вальс — мой, — неожиданно объявил Уин, когда Алекс и Мэтт подошли к нему.

Девушка с изумлением посмотрела на него.

— Да, Алекс, священники тоже умеют танцевать, — кисло улыбнулся Мэтт.

Снова заиграла музыка. К радости Уина, это был вальс.

— Разрешите вас пригласить, дорогая Алекс, — галантно произнес Уин и слегка поклонился ей, как было принято на самых шикарных балах в Лондоне.

— Я с удовольствием потанцую с вами, — учтиво ответила она.

Проводя Алекс в центр зала, Уин обнял ее, и они закружились в стремительном танце. С этого момента все переменилось. Он больше не был отцом Брэдфордом. Теперь он — лорд Уинстон Брэдфорд. Музыка обволакивала их, и они забыли обо всем, плавно покачиваясь в ритме вальса.

Алекс затаила дыхание. Отец Уин оказался превосходным танцором, гораздо лучше всех, с кем ей приходилось когда-либо танцевать. Вальсируя с ним, она испытывала странное ощущение и понимала, что это может далеко завести. Но ничто в целом мире не могло прервать то восхитительное блаженство, которое наполнило ее.

Алекс взволнованно взглянула на Уина. Внезапно ей голову пришла мысль, что, он рожден для светской жизни. Да, сегодня белый воротничок священника совсем не идет ему. Она подняла глаза, и взгляды их встретились.

Уин крепче обнял девушку и быстро закружил в сумасшедшем темпе. Не ожидая этого, Алекс инстинктивно прижалась к нему. Так они кружились, пожирая друг друга глазами, их тела будто слились в одно. И это было божественно.

Но тут музыка кончилась, и Уин словно очнулся от прекрасного сна. Но как он не хотел отпускать ее! Когда же Уин отошел от Алекс, она почувствовала себя одинокой и покинутой.

— Спасибо, — вежливо сказал Уин и подвел ее к Мэтту.

— Это вам спасибо. Вы чудно танцуете.

— Это нетрудно благодаря вам, — ответил Уин, нежно посмотрев на нее.

Она улыбнулась своему «мужу», и тот быстро увлек ее в зал, где снова зазвучала музыка.

Уин остался у степы, ничем не выдавая своего волнения и страсти, которая снова стала терзать его при виде танцующих Алекс и Мэтта. Его давило бремя собственного решения изображать дядю Эдварда. С каждым днем притворяться было все труднее, и Уин начал сомневаться, удастся ли ему сохранить эту тайну до конца путешествия. С точки зрения логики, это было необходимо. Но обычный поцелуй в щечку своей «жены», который Мэтт позволял себе каждый вечер, просто выводил Уина из себя и заставлял забывать о доводах любой логики.

На следующий день, когда до Нового Орлеана оставалось совсем немного, друзья нашли на палубе уединенное место и начали обсуждать свои дальнейшие действия. Хотя твердой уверенности не было, Алекс полагала, что слова «цветы жизни», упомянутые Лоуренсом во второй книге, скорее всего, относятся к детям. Однако пока они не приедут в город, окончательно сказать ничего нельзя. Так ни до чего и, не договорившись, они оставили это занятие и решили пока наслаждаться путешествием. Тем более что берега Миссисипи были на редкость живописны.

Вечером молодые люди поужинали в том же ресторане. Еда, как всегда, была восхитительна.

— Если вы не возражаете, я схожу в бар, попытаю счастья в картах, — сказал Мэтт после ужина, — возможно, после стаканчика-другого и появятся дельные мысли по поводу Нового Орлеана.

— Желаю удачи, — сказала Алекс. Она немного устала и хотела лечь пораньше.

— Могу проводить в комнату прямо сейчас, если не возражаешь, — предложил Мэтт.

— Не беспокойтесь. Когда Алекс захочет, я сам провожу ее в каюту, — заявил Уин. Целый день он старательно избегал Алекс, но перед перспективой побыть с ней наедине несколько минут устоять не смог.

Мэтт отправился в бар.

— А вы не желаете составить ему компанию? — спросила Алекс. Ей не хотелось, чтобы отец Уин чем-то жертвовал ради нее. Он так холодно держался с ней весь день, что Алекс опасалась, не выдал ли вчерашний вальс ее чувств. — За меня не беспокойтесь.

— Нет, я предпочитаю ваше общество, — ответил Уин, рассматривая ее в мягком свете канделябров. Наконец-то они остались одни! — Вы сегодня прекрасно выглядите.

Его комплимент заставил Алекс забыть об осторожности. Как бы ей хотелось верить, что он действительно считает ее привлекательной женщиной! «Нет, нет, — убеждала она себя, — это просто любезность, надо переменить тему разговора».