Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света - Ярослав Зуев

Экономическая удавка, наброшенная венецианскими купцами на дряхлеющую империю, не раз провоцировала противодействие: то тут, то там вспыхивали стихийные волнения, народ громил венецианские кварталы и склады. Разумеется, эти выступления не остались без ответа.

Точка в противостоянии с бывшей метрополией была поставлена во время Четвертого крестового похода,[153]провозглашенного папой Иннокентием,[154]который спал и видел, как бы подчинить православную церковь. У венецианцев были свои интересы, а вечно голодное крестоносное ополчение мечтало хоть кого-нибудь обобрать. В этих обстоятельствах покорение воинственного мусульманского Египта (официально задекларированная цель похода), по ходу дела, никого не интересовало. Стало фикцией, дымовой завесой, пущенной исключительно для отвода глаз. И тем не менее тот факт, что крестовое воинство вместо Каира очутилось под стенами столицы христианского Константинополя — стопроцентная «заслуга» венецианских дипломатов. Результат кропотливого, самоотверженного труда. Это они устроили. Продумали, просчитали, реализовали.

Началось все с договора 1201 г., по которому венецианцы обязались перебросить сорокатысячную армию крестоносцев на восток. Не бесплатно, понятно, за кругленькую сумму 85 тысяч марок. Как и следовало ожидать, крестоносцы не смогли расплатиться, и их армия застряла в пункте сбора, на пустынных островах архипелага Лидо, буквально в «двух гребках» от Венеции.[155]И ни туда ни сюда. Олигархи республики Святого Марка категорически отказались переправлять войско в кредит, а заодно прекратили его снабжение. Разбежаться воинству мешало море, это хорошо, кто плавать умел, но такие счастливчики оказались в меньшинстве. Очутившись в безвыходном положении, рыцари приняли все условия перевозчиков, а именно это от них и требовалось.

Как только на островах доели последних лошадей, котов и крыс, туда прибыл слепой венецианский дож Энрике Дандоло,[156]личность загадочная и одновременно зловещая. На руках у дожа было предложение, отказаться от которого рыцари не могли, даже если б и захотели. Впрочем, строптивцы, вероятно, оказались в меньшинстве, уж слишком заманчивой была идея. Тем более просил-то Дандоло недорого, а барыши сулил — необыкновенные. Да и требовал сущую безделицу, рекомендовал всего лишь «слегка» подкорректировать маршрут, делов-то, чтобы вместо далекого и хорошо защищенного магометанского Каира обрушиться на слабый православный Константинополь. И плыть вдвое ближе, объяснял свою задумку Дандоло, и силы у обороняющихся не те, а богатств, разумеется, выше крыши.

Надо думать, венецианские дипломаты заранее предугадали ответ, даже лидеры и организаторы похода, включая Бонифация Монферратского, сменившего на посту скоропостижно и весьма кстати для республики Святого Марка скончавшегося амбициозного графа Тибо, племянника самого Ричарда Львиное Сердце,[157]не питали иллюзий по части способности своего воинства сокрушить могущество Айюбидов.[158]Для этого крестоносцев было маловато, да и уровень подготовки оставлял желать лучшего. Константинополь же — совсем другое дело, Византийская империя давно уже превратилась в тень своего былого величия. Словом, бери и грабь. Предложение Дандоло было встречено с большим энтузиазмом, еще бы, ведь столица Византии представлялась большинству нищих западноевропейских рыцарей и их челяди некоей заманчивой Голкондой.

Заодно отметим следующее: хлеб свой дипломаты республики Святого Марка однозначно ели не зря, повод к вторжению был подготовлен заранее — в распоряжении дожа оказался один из наследников византийского престола, незаконно свергнутый действующим императором-узурпатором.[159]Кто же откажется восстановить справедливость, ведь это самое что ни на есть богоугодное дело, согласитесь.

Не тратя времени понапрасну, венецианская эскадра с крестоносным десантом на борту вышла в море (8 октября 1202 г.), а уже 15 ноября 1202 г. «христово» воинство беззастенчиво грабило богатый далматинский город Задар, долгое время успешно конкурировавший с венецианцами. Некогда Задар действительно входил в состав Восточной Римской империи, но уже два века подчинялся католическим венгерским королям. Часть его населения составляли католики, другую — православные, кого-кого, а магометан в Задаре уж точно не было, впрочем, кому была какая разница? Город был взят после кровопролитного штурма и разнесен буквально по камешку. Правда, разгневанный папа Иннокентий III отлучил участников грабежа от церкви, и его довелось задабривать богатыми дарами, взятыми, надо думать, из закромов того же Задара.