Дочь Лунной богини - Сью Линн Тань

взгляд на небо, опасаясь, вдруг Хранитель Смертных Судеб спустится за нами и потащит наверх, чтобы назначить наказание.

Ливей приподнял продолговатый кусочек нефрита, свисавший с его пояса, на котором оказался вырезан изящный дракон. Императорская печать.

— С ним мы можем отправиться куда захотим, — заверил он, а затем отпустил камень, и тот звякнул о кисть Небесной капли. — Это одно из немногих преимуществ участия в длительных обсуждениях при дворе.

Пройдя чуть дальше, мы уселись у журчащего ручья. Мягкую траву устилали бледные лепестки, часть которых уже слегка побурела по краям. Их вид напомнил мне, что в этом царстве все меняется и каждое мгновение приближает живущих здесь существ к неизбежному концу. А значит, и мой отец с каждым днем становился старше. В душе вспыхнуло неодолимое желание найти его, отыскать среди смертных, если он еще жив. Но Ливей ничего не знал о моих родителях, и я никак не могла рассказать о них сейчас.

К счастью, он не заметил моего смятения, так как выкладывал еду из корзины. Фарфоровый кувшин с вином, золотистые груши и маньтоу[5]: одни с начинкой из сладкой бобовой пасты, другие с мясом. Но когда я потянулась за лепешкой, наткнулась на его руку.

Ливей тут же убрал тарелку подальше от меня.

— Как насчет небольшого состязания?

Я мысленно застонала, ведь он легко превосходил меня в любом оружии, кроме лука. К тому же меня не особо волновал не только выигрыш, но и проигрыш.

Не обращая внимания на мое недовольство, Ливей обошел несколько деревьев и отыскал две крепкие палки, после чего бросил одну из них мне.

Я поймала ее в воздухе.

— Тебе не кажется, что это не очень честно? Ты фехтуешь намного лучше меня. По крайней мере, пока, — пробормотала я.

Ливей начал кружить вокруг меня с грацией хищника.

— Ты так легко готова сдаться?

Я тут же вскочила на ноги и крепче сжала палку, отчего грубая кора впилась в кожу.

А он вытащил откуда-то полоску из белого шелка.

— Я даже завяжу один глаз, чтобы дать тебе фору.

— Ох, спасибо, — с улыбкой ответила я, стараясь не скрежетать зубами.

Я бы могла отказаться от его самоуверенного предложения, но решила, что глупо терять преимущество.

Когда мы замерли друг напротив друга, сквозь деревья пронесся ветер, осыпая нас дождем из лепестков. Я первой бросилась в атаку со стороны, закрытой повязкой, надеясь застать принца врасплох. Но Ливей взмахнул палкой, отразил удар, а затем отпрыгнул в сторону и шлепнул меня по икре. Зашипев, я развернулась и ударила его в грудь. Воздух со свистом вылетел сквозь губы принца, а я уже отскочила подальше, чтобы он не смог меня достать. Но уже через секунду мы вновь сошлись друг с другом. Тишину нарушали хруст камней и шорох листьев у нас под ногами, а также громкий стук дерева о дерево. Я искренне восхищалась техникой принца — яростными атаками и быстрыми отступлениями. Ливей контролировал каждое свое движение, но при этом не выглядел скованным. И все же мне удавалось противостоять ему, поэтому меня не покидала надежда на победу.

Заметив брешь в его обороне, я бросилась вперед, но он отклонился назад, так что моя палка рассекла пустоту. И прежде чем мне удалось отступить, принц сильным ударом выбил оружие из моей руки.

Я подавила стон, изо всех сил пытаясь скрыть охватившее меня разочарование.

— Если бы состязались в стрельбе из лука, я бы победила тебя с закрытыми глазами. — Схватив мантоу из корзинки, я бросила его Ливею.

Он поймал лепешку в воздухе, но сразу же протянул мне:

— Возьми ее себе.

— Нет, это твой приз.

Выбрав грушу, я вонзила зубы в спелую мякоть, и рот наполнился сладким ароматным соком.

Когда принц вновь попытался протянуть мне мантоу, я покачала головой.

— Ты хочешь устроить состязание за право не есть их? — с хитрой улыбкой спросила я.

Он холодно посмотрел на меня, а затем откусил мягкий бок. Воздух тут же наполнил восхитительный аромат жареной свинины.

— Смотри не подавись, — сказала я с искренней улыбкой.

Голод — небольшая плата за негодование, что сейчас отразилось на его лице. Я проиграла состязание, но при этом ощущала себя победительницей. Посмотрев на затянутое тучами небо, я поразилась тому, что все вокруг отчего-то казалось еще прекраснее. Даже дождевые облака выглядели не унылыми и угрожающими, а наполненными мрачным величием.

Когда мы закончили есть, Ливей налил мне чашу вина. В воздухе разлился нежный аромат османтуса, вызывая воспоминания о лунно-белых цветах.

Крепче сжав чашку в пальцах, я подняла ее, чтобы произнести тост.

— Желаю, чтобы ты всегда был счастлив.

Его пристальный взгляд замер на мне.

— Если ты подразумеваешь счастье, что я испытываю сейчас, то это самое лучшее пожелание из всех.

Вино заструилось по моему горлу, даря опьяняющее тепло. А когда мы осушили свои чашки, принц вновь наполнил их, но в этот раз сам захотел сказать тост.

— Пусть все твои мечты сбудутся.

Мне стало интересно, что бы он сказал, узнай, о чем именно я мечтаю.

Долгое время я желала лишь вернуть то, чего лишилась в прошлом. Но вчера ночью, а может, и раньше, в моем сердце зародилась надежда на будущее.

— О чем ты мечтаешь? — спросил он, словно прочитал мои мысли, как и вчера.

— Быть рядом с любимыми людьми, — подумав пару секунд, сказала я.

И не соврала, просто многое утаила, прикрыв правду красивым фасадом.

Взгляд принца потемнел, он подался вперед, и мое дыхание участилось.

— Но сегодня согласна просто победить тебя, — выпалила я первое, что пришло в голову.

И тут же отругала себя за трусость. Ливей отстранился, улегся на траву и заложил руки за голову.

— Не боишься, что не сможешь подтвердить свою угрозу про лук?

— Чего мне бояться? Я не стану делать тебе поблажек только потому, что сегодня твой день рождения.

Вот только в моем голосе слышалось больше уверенности, чем я ощущала на самом деле, потому что никогда раньше не стреляла с завязанными глазами.

На земле перед нами возник золотой лук с искусной резьбой на рукоятке и перьями, украшающими его концы.

— Я хотел показать его тебе, — поднимаясь на ноги, сказал Ливей. — Это один из самых мощных луков в Императорской сокровищнице. И с помощью него мы сможем проверить твои слова.

Я подняла оружие, чувствуя, как покалывает пальцы в тех местах, где кожа касается металла, и спросила:

— А где стрелы?

Ливей встал у меня за спиной так близко, что наши тела едва ли разделяло несколько сантиметров. Положив руки поверх