Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970–2010-х - Роберт Наилевич Гараев

начале 1990-х годов не лучшие времена, воспринимала их по привычке как вчерашних преступников, поэтому за защитой коммерсанты шли не к ним, а к братве. Казанские группировщики в новых экономических реалиях достаточно быстро переобулись – теперь пацаны «прикручивали» (то есть крышевали) барыг и вообще начали мыслить материальными категориями.

Характер конфликтов поменялся: повзрослевшим пацанам не нужен был лишний шум и разбитые в драках стенка на стенку головы подростков. Теперь воевать стали быстро, эффективно, желательно – без лишнего шума. Именно тогда группировки начали брать пленных или портить имущество врага. Поджечь ларек, машину или вывести из строя бизнес подконтрольного коммерсанта стало приоритетнее, чем выяснять отношения в честном бою один на один.

Другой важный момент: если в 1980-х улицы сражались за символический авторитет, то сейчас борьба шла буквально не на жизнь, а на смерть. В ход пускали огнестрельное оружие. Вчерашние пацаны стали бандитами и теперь делили реальные ресурсы, а не асфальт. Активы серьезных группировок исчислялись сотнями тысяч, а то и миллионами долларов, и сражались за них отчаянно. Кровь на казанских улицах потекла рекой. При группировках начали сколачивать бригады киллеров (один из героев этой книги, Алексей Снежинский, как раз был участником бригады «Жилки» вместе с Жорой и Арнольдом, впоследствии пропавшими без вести).

Первой войной нового типа стала война «Борисково» и «Перваков». Несмотря на ее масштабность, о ней остались лишь обрывочные сведения. Дело в том, что, когда эта война началась, местные СМИ еще не обзавелись криминальными рубриками, поэтому летопись не велась. Участники событий, которых я пытался расспросить, говорили осторожно и мало, но главное, что каждый из них видел ситуацию только со своего ракурса – общая картина была порой недоступна даже им. Кроме того, в этой войне участвовало так много группировок, что мотив присоединения некоторых из них к боевым действиям трудно вспомнить даже самим участникам.

По одной из версий, в основе конфликта лежат события декабря 1989 года, когда «перваковские» старшие забили своего молодого – Ленара Кудрявого. По другой (и основной) версии, война «Борисково» и «Перваков» началась в 1990 году по банальной причине: в ресторане «Нарат», где отмечался день рождения «борисковского» авторитета Куицкого, пытались помириться две повздорившие бригады «борисковских» – именинника с одной стороны и Талгата Хайруллина и Толи Блохина с другой. Но что-то пошло не так. Все напились, и у «борисковских» произошел конфликт с «первогоровскими». В компании с последними был «аделевский» Вова Боцман – во время потасовки ему прострелили глаз.

«Борисковский» Александр Дмитриев (погоняло – Дмитрий), взяв с собой «первогоровского» Ильяса Клея, поехал мириться к раненому Боцману. Подробности расскажут герои – скажу лишь, что обратно Дмитрий и Клей не вернулись.

В войне образовалось два лагеря. «Борисковские», выступили единым фронтом, хотя их и разделяли противоречия. Противоборствующие «Перваки» разделились на два лагеря. Первый был с «Борисково» – это взрослые: Филимон, Гильмутдин и другие, которых поддержала часть «аделевских». Второй – условная молодежь. Тогда видными ее представителями были ныне здравствующие Жоркин и Федя. На их сторону встала большая часть группировок Приволжского района и другая часть «аделевских». И это лишь одна ветвь развития событий.

«Борисовским» тогда в «Нарате» помириться не удалось. Более того, когда их «закрыли» после бойни, они еще больше разругались. А когда их выпустили, произошла драка ближайших друзей – Талгата и Блохина, в которой сильно досталось последнему. Надо учитывать, что помимо дружеских отношений их связывал общий бизнес, построенный на дружбе Блохина с «новотатарским» лидером Ильдусом Сипком. Он работал на ликеро-водочном заводе и был завязан на еще одном важном участнике этих событий – «борисковском» Линаре Узком Речапове, брат которого тоже трудился на том же предприятии. Сам же Узкий дружил с Талгатом и был директором продуктового магазина на Баумана, что позволяло сбывать в больших количествах паленый алкоголь.

4 июня 1992 года неизвестные расстреливают Талгата Хайруллина в его же дворе на глазах жены и детей. Линар путем нехитрых логических измышлений обвиняет в убийстве Сипка и Блохина и заказывает обоих. Блохина убили 22 июля, Сипка – 5 августа 1992 года.

На примере этой страшной войны в глаза бросается заметная тенденция нового времени. В 1990-х доставалось больше не врагам, а своим. Как только со вчерашним закадычным другом по бизнесу возникали шероховатости, его тут же устраняли. Причем близкого, как признается ниже один из моих спикеров, устранить было намного легче.

А еще эта война обнажает другой страшный тренд – войны внутри группировок между старшими и младшими. Младшие уже подросли – им хочется получить кусок от общего пирога, а старших это не волнует, делиться они ни с кем не собирались. Поэтому молодежь берет в руки оружие и забирает свое силой или погибает в попытке сделать это. Собственно, «Перваки», поделившиеся на две части, – это старшее поколение, получившее поддержку «борисковских», и молодежь, которая была вооружена на деньги «аделевского» Боцмана.

По одной из версий, этот конфликт, который также называли гражданской войной внутри «Борисково», плавно перетек в еще более страшную войну «Жилки» и «Севастопольских». Это произошло, когда на арену вышел новый заметный игрок с другой стороны города – «жилковский» Хайдер. Когда ему удалось «прикрутить» «Оргсинтез» и «Булгар-АвтоВАЗ», «Жилка» смогла соревноваться по влиянию с «борисковскими».

Амбициозный Хайдер решил собирать общегородской общак, но против этой идеи выступили «борисковские», в частности переехавший в Москву Линар Речапов. Там он собрал разношерстую сборную из участников казанских группировок, которую позже назвали «Севастопольскими», и активно влился в большой бизнес. Живший по пацанским законам Хайдер считал Узкого не пацаном, а барыгой, и объявил ему войну. Он не думал, что «коммерсанты» под предводительством Речапова смогут дать ему серьезный отпор, и жестоко в этом ошибся.

Первым «жилковские» попытались убрать будущего лидера «севастопольских» Радика Дракона Юсупова. В него стреляли, когда он гулял с трехлетним ребенком в коляске. Это была одна из многочисленных подобных акций во время самой жестокой войны 1990-х.

В то время братва если и не правила городом, то была в его повседневной повестке: чуть ли не каждый вечер на телеканале «Эфир» в криминальной сводке рассказывали о пропавших или убитых группировщиках. В 1994-м полгорода встали за «Жилку», а тех, кто не хотел делать этого добровольно, Хайдер наказывал. Таким образом, к примеру, был убит лидер BSR Яшка. Вторая половина города присягнула «Севастопольским», которые в итоге и победили, когда в 1996 году в Петербурге был убит зачинщик войны Хайдер.

Эта война была принципиальной: пацаны старой формации в лице Хайдера сражались с не брезгующими надевать в маскировочных целях милицейскую форму