Рыцарь московской принцессы - Анна Устинова

– Между прочим, получилось даже лучше, чем было первоначально задумано женой Ван Ваныча. И капуста, и грибы, и мясо, и рис – все в одном, так сказать, флаконе.

– Удачно, что там еще пирожков с вареньем не было, – прыснула Зоя.

– Меня бы и это не смутило, – заверил Егор. – Обожаю мясо в кисло-сладком соусе. И утку с брусничным вареньем.

– Я из этого делаю один вывод: ты очень голодный, – заключила девочка. – Хочешь бутерброд с домашней колбасой от жены Ван Ваныча? – предложила она. – А еще есть с сыром и с яйцом. Какой предпочитаешь?

– Каждого по одному, – потребовал он. – И воду в стаканчике, по-культурному.

– Растешь над собой. – Протерев салфеткой стаканчик, Зоя налила ему воду.

Белка лениво подняла голову.

– Что за шум, а драки нету?

– Присоединяйся, – пригласил ее принять участие в трапезе Егор.

– И то дело.

Она вытащила из Зоиного кулька холщовый мешочек с орехами – тоже презент от жены Ван Ваныча.

– Хорошая ферма, – защелкала скорлупой она. – И орехи у них приличные.

Егор почувствовал шевеление за пазухой. Лягух проснулся и подбирал крошки от пирога, которые засыпались мальчику под майку.

– Понравилось? – оттянув ворот, поинтересовался Егор.

– Квак! – воодушевленно откликнулся Лягух.

– Тогда на еще. – И он кинул за пазуху еще несколько кусков.

Ответом ему было благодарное чавканье.

Поезд уносил их все дальше и дальше от Москвы. Наконец, он остановился. Впервые за время их пути.

– По-моему, семь часов пятнадцать минут прошли, – сказал Егор. – Нас сейчас выгружать будут?

– Сиди, молчи и жди. И свет погасите, – распорядилась Белка.

Не успела она договорить, как дверь вагона лязгнула. Ящик с ними подхватили, безмолвно сопя, вынесли из вагона, где-то поставили, и все стихло. Верней, вокзальные шумы до них доносились, однако о ящике будто забыли. К путникам никто не стучался, не обращался и не произносил слова пароля.

Все трое сидели затаив дыхание. Время шло. Минуло уже, наверное, с час, когда пространство снаружи огласили крики, отрывистые слова команд, беготня.

Прямо возле их ящика раздался голос Ореста:

– Как сквозь землю провалились. Но наводка-то точно была, что они именно в этом поезде.

– Уже два раза каждого пассажира досконально проверили, ваше высокоблагородие господин маршал безопасности, – почтительно отчеканили в ответ. – Никому не доверяя, лично проверял.

– Весь поезд? – с сомнением переспросил глава безопасности государства.

Подчиненный чуток замялся:

– Основную часть. Так сказать, точки максимальной вероятности. Да и состав, дозвольте заметить, смешанный. Частично грузовой.

– Задержать отправление и лично проверить каждого пассажира, – рыкнул Орест.

– Документы у всех в порядке. Легальные и согласно принятым стандартам, – отрапортовал подчиненный.

– Вопрос, все ли личности соответствуют своим документам, – снова послышался бас Ореста. – Обыскать и досмотреть каждого.

– Досмотреть… – в голосе подчиненного сквозняком прошелестела нерешительность. – Дозвольте отметить, ваше высокоблагородие, состав пассажиров в значительной мере дамским полом укомплектован. Им конфузно-с будет. Сопротивление станут оказывать. Вполне, с вашего позволения, законное-с. Ввиду попытки произведения обыска средствами противоположного пола-с. В нашем подразделении-то ни одной женщины.

– Учить тебя. Возьми кассиршу со станции.

Подчиненный помычал, набираясь отваги:

– Кассирша – лицо гражданское. Отказаться может, в соответствии с Конституцией.

– Не может! – грянул Орест. – С этой минуты на станции Кикиморово моим приказом вводится чрезвычайное положение вплоть до ноля часов следующего дня. Все гражданские лица обязаны неукоснительно подчиняться твоим приказам. Так что мобилизуй кассиршу и действуй! Мы с тобой здесь теперь конституция!

– А что искать-то? – вновь помычав, осведомился подчиненный.

– Совсем тупой? До сих пор не доперло до твоей деревянной башки, кого мы ищем?

– Я-то в курсе. Но кассирше-то как объяснить цель обыска?

– Сам можешь хоть что-нибудь сообразить? Ты же командир подразделения! – рявкнул маршал безопасности. – Придумай. Но она не должна знать, кого мы ищем. Самостоятельно сформулируй задачу. Распустились! Все им разжуй и в рот положи! Учти, напортачишь – разжалую в рядовые!

– Есть, ваше высокоблагородие! – гаркнул командир подразделения и, чеканя шаг, отбыл исполнять приказ.

Орест продолжал стоять и шумно сопеть. Затем со всей силы врезал по ящику.

– Понаставили на платформе всякого хлама. Пройти невозможно. Что за народ! Никому ничего не доверишь. Пойду лично проверять документы.

– Ваше высокоблагородие, не извольте себя так ронять, – раздался льстивый мужской фальцет.

– Молчать, болван! – рявкнул Орест. – Дело государственной важности не терпит отлагательств и сомнений! Не имею права пускать все на самотек!

И все стихло… Беглецы таились в своем убежище ни живы ни мертвы. Даже дышать боялись. Они чувствовали себя как на краю пропасти. От главного преследователя их отделяла лишь тонкая деревянная стенка. Только чудо уберегло их от провала. По счастью, ни один из троих не чихнул и не кашлянул, иначе бы их тайник моментально раскрыли.

Они еще долго, не шевелясь, прислушивались к происходящему снаружи. Никто из троих не решался произнести ни слова, и каждый думал об одном и том же: кто-то их выдал. Вопрос, на каком этапе. Знал ли Орест об их пребывании на ферме и если да, то какая участь постигла хозяев? Или, может, Орест со своими людьми отследили их путь до фермы, а хозяева выдали? Думать об этом было во всех отношениях страшно. Да и беды их, возможно, еще не кончились, а то, что им представляется сейчас чудом, на самом деле лишь временная отсрочка. Сидят они в этом ящике посреди перрона, а тот, кто их должен встречать, например, уже арестован. Даже если люди Ореста их и не найдут, как без посторонней помощи продолжить путь? Если же их найдут, все вообще для них кончено.

Несколько раз мимо них, топоча, проносились какие-то люди. Вдалеке кричали и даже одно время визжали. Обыск, видимо, шел вовсю. К ним, однако, пока так никто и не подходил.

Прошло еще часа два, когда их ящик подняли и снова куда-то поволокли, ни слова не говоря. Беглецы не знали, что и предположить. То ли они раскрыты и их уносят люди Ореста, то ли, наконец, те, кто должны были их встретить, сумели пробраться к ним.

Ящик плавно покачивался на ходу. Затем его погрузили в машину. Коротко стрекотнул стартер. Двигатель послушно взревел, и их куда-то повезли. Разговаривать они все еще опасались. Вдруг кто-то сидит рядом с ящиком? Это может быть враг, который даже не подозревает, какой груз внутри. Существовал же и этот крохотный шанс. Тогда его нельзя упускать. Лучше уж до последнего не обнаруживать своего присутствия.