История рыцарей-тамплиеров, церкви Темпла и Темпла - Чарльз Дж. Аддисон

Послы сделали то, что им было приказано и принесли от своего шейха рубаху – символ дружбы – и множество богатых даров, «хрустальных слонов, куски янтаря, полосы чистого золота» и пр. [319] «Знайте, что когда послы открыли ларец, где лежали все эти прекрасные вещи, все покои внезапно наполнились сладчайшими ароматами».

Жуанвиль сопровождал тамплиеров в нескольких походах и экспедициях против неверных на границах Палестины и присутствовал при штурме знаменитого замка Паниас возле истоков Иордана.

Когда французский король вернулся в Европу (1254), Генрих III, король Англии, находился в Гаскони с братом Робертом де Санфордом, магистром тамплиеров в Лондоне, которого английский монарх ранее направил в эту провинцию, чтобы усмирить начавшуюся там смуту [320] . Король Генрих приехал во французскую столицу и был с почестями принят парижскими тамплиерами, которые, по словам Матфея Парижского, могли бы составить большую армию. На следующий день после прибытия король Генрих приказал одарить в Тампле множество бедняков мясом, рыбой, хлебом и вином; позднее король Франции и его придворные обедали с английским королем. «Никогда прежде, – говорит Матфей Парижский, – еще не видел свет столь благородного и прославленного собрания. Они пировали в большом зале Тампля, где висели по всем четырем стенам вплотную щиты, по обычаю ордена за морем» [321] … Английские тамплиеры также щедро проявили гостеприимство и постоянно принимали в Темпле королей, князей, знать, прелатов и иностранных послов. Сразу по возвращении короля Генриха в Англию знатные послы Кастилии посетили Темпл в Лондоне; и поскольку король «весьма желал оказать им почет», он повелел поместить три бочки вина в подвалах Темпла для их нужд [322] и привезти туда же десять жирных оленей из королевского леса в Эссексе [323] . Кроме того, он приказал мэру, шерифам Лондона и богатым горожанам взять с собой побольше людей, выйти и торжественно встретить послов за пределами города, принять их с почетом и препроводить в Темпл [324] .

Преемником великого магистра Рено де Вишье стал брат Тома Берар, [325] который написал несколько писем королю Англии, описывая тяжелое положение Святой земли и умоляя о помощи и поддержке [326] . Но английский монарх был слишком беден, чтобы помочь ему; ему самому пришлось занять деньги под королевские драгоценности, которые он послал в парижский Тампль. Королева Франции в письме «дражайшему своему брату Генриху, славному королю Англии» приводит длинный перечень золотых скипетров, золотых гребней, бриллиантовых пряжек, ожерелий и колец, золотых обручей, великолепных мехов, богатых поясов, золотых павлинов, бесчисленных перстней, украшенных сапфирами, рубинами, изумрудами, топазами и карбункулами, которые она осмотрела в присутствии казначея Храма в Париже, и убедилась, что все это тщательно размещено в сокровищнице тамплиеров [327] .

Военная мощь орденов тамплиеров и госпитальеров в Палестине была в конце концов полностью подорвана Бибаром, или Бенокдаром, четвертым мамлюкским султаном Египта, который из плачевного состояния татарского раба поднялся до правителя страны и благодаря своему мужеству и военным талантам получил титул «Завоевателя». Он вторгся в Палестину (1262) во главе тридцати тысяч всадников и нанес тамплиерам и госпитальерам жестокое поражение [328] . После нескольких лет военных действий, в течение которых обе стороны подвергались ужаснейшим испытаниям, все твердыни христиан, за исключением Замка Паломника и Акры, оказались в руках неверных.

В последний день апреля 1265 г. Бенокдар взял штурмом Арзуф, один из самых могучих замков госпитальеров; он убил девяносто человек из гарнизона, а тысячу взял в плен. На следующий год он захватил Кастель-Блан, крепость тамплиеров, и сразу после этого начал осаду прославленного замка Сафет. После отчаянной обороны прецептор, обнаружив, что припасы подошли к концу, согласился капитулировать при условии, что все оставшиеся в живых братья и их слуги, и воины, число которых достигало шестисот, будут доставлены в неприкосновенности в ближайшую христианскую крепость. Бенокдар принял это условие, но, вступив во владение замком, предложил всему гарнизону жестокий выбор: Коран или смерть. Они предпочли умереть, и, по свидетельству христианских хронистов, все были убиты [329] . Арабский историк Шафи ибн-Али Аббас в жизнеописании Бенокдара утверждает, что один человек из гарнизона, по имени Эфриз Лиуб , принял мусульманскую веру и был обрезан, а другой был послан в Акру, дабы известить братьев о падении замка. Восточный автор пытается оправдать убийство остальных тем, что они якобы первыми нарушили условия капитуляции, попытавшись вынести оружие и сокровищницу [330] . «Гибелью столь многих рыцарей обоих орденов, – пишет папа Климент IV в одном из посланий, – славное сообщество госпитальеров, равно как и знаменитое рыцарство тамплиеров, почти уничтожены, и я не знаю, как сможем мы после этого найти подходящих людей, чтобы возместить сии потери» [331] . Через год после падения Сафета (1267) Бенокдар захватил города Хомс, Белфорт, Баграс и Сидон, принадлежавшие тамплиерам; морские порты Лаодикея, Габала, Триполи, Бейрут и Яффа также перешли в его руки, а падение княжеской резиденции – города Антиохии – ознаменовалось убийством семнадцати тысяч и пленением ста тысяч его жителей [332] . Немедленное крушение Латинского королевства удалось предотвратить, благодаря своевременной помощи, предоставленной Эдуардом, принцем Уэльским, сыном Генриха III Английского, который появился в Акре с флотом и армией. Неверные потерпели еще одно поражение и были отброшены в Египет, а между султаном и христианами было заключено десятилетнее перемирие [333] . Принц Эдуард собрался в обратный путь, но перед тем как встретить лицом к лицу опасности моря написал свое завещание; оно составлено в Акре 18 июня 1272 г. и засвидетельствовано братом Тома Бераром, великим магистром тамплиеров [334] . Пока принц совершал свое путешествие, его отец, король Англии, умер, и королевский совет королевства, состоявший из архиепископов Кентерберийского и Йоркского, епископов и баронов королевства, собрался в лондонском Темпле и поклялся в верности принцу. Там они провозгласили его королем Англии и с согласия королевы-матери назначили Уолтера Жиффарда, арихиепископа Йоркского, и герцогов Корнуолла и Глостера протекторами. В Темпле были написаны письма, извещавшие юного государя о кончине его отца, и многие акты нового царствования составлялись там [335] .

Король Генрих III был щедрым благодетелем тамплиеров. Он пожаловал им маноры Лиллестон, Хечуэйтон, Саунфорд, Саттон, Дартфелд и Халгел в Кенте; земли, церкви и ежегодные ярмарки в Балдоке, Уолнесфорде, Уэтерби и в других местах, а также разные воскресные ярмарки [336] .

После Тома Берара великим магистром стал брат Гийом де Боже [337] , который прибыл в Англию с просьбой о помощи и созвал общий капитул ордена в Лондоне. Во время пребывания в Темпле он получил большую сумму денег, которую молодой король Эдуард задолжал тамплиерам в период своего пребывания в Палестине [338] . Великий магистр госпитальеров также приехал в Европу, и были приложены все силы, чтобы поддержать угасшее воодушевление западных христиан и их благой пыл в борьбе за дело Креста. Папа сам открыл церковный собор в Лионе; оба великих магистра присутствовали, и им было отдано старшинство перед всеми послами и пэрами в этом благородном собрании. Было решено, что следует готовиться к новому крестовому походу, что все церковные доходы и бенефиции следует облагать налогами на покупку вооружения и что европейские государи должны под страхом церковного суда прекратить свои раздоры и предоставить помощь разоренному Иерусалиму. Папа, который сам побывал в Палестине, был лично весьма заинтересован в организации крестового похода и призвал многих аристократов, князей и рыцарей принять Крест; но святейший понтифик умер, не доведя до конца своих усилий, и с ним умерла всякая надежда на действенную помощь из Европы. Времена изменились; яростный энтузиазм священной войны исчерпал себя, и великие магистры тамплиеров и госпитальеров, так и не получив подкреплений, вернулись без помощи, в печали и разочаровании, на Восток.