Дочь от бывшего мужа - Софи Росс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я провожаю Антона глазами и опускаюсь на чемодан. Толкаю дверь ногой, чтобы она закрылась и отрезала нас в этом уютном номере от всего мира. Еще раз захожу в профиль к Веронике, какое-то шестое чувство подсказывает мне сделать фотографию экрана — в следующий момент снимки, на которых точно был мой муж, исчезают.
Антон появляется в гостиной в спортивных штанах и черной натянутой на его груди и руках футболке. Волосы мокрые и взъерошенные, несколько прядей спадают на лоб в хаотичном порядке.
Он хмыкает, заметив смотрящую в одну точку меня. Подходит к внутреннему телефону, делает заказ в ресторане, расположенном на первом этаже.
— У меня на производстве станок рванул, Даш. Я телефон прое…потерял во всей этой суматохе, у своего зама дернул какую-то трубу, а номер-то твой новый не помню. Звонил в отель, просил передать информацию, но до тебя, видимо, так и не дошло. С этим я еще буду разбираться.
— Ты… Т-ты… — вспоминаю едкий запах гари.
— Не пострадал. Чудом на самом деле. Мы как раз собирались в этот цех, когда все случилось. Там большая часть на автоматике, так что повезло не только мне. Никого не зацепило, мы только тушили и отрубали остальную технику, которая рядом была. Потом разборки, я только освободился и сразу к тебе. Дашуль, ну не злись. Знаю, что виноват, надо было все-таки связаться с тобой как-то, но у меня голова вообще другим была забита. С тендером пролетел, сейчас расследование будет идти. Надо понять, из-за чего новое оборудование вышло из строя.
Его рассказ прерывает громкий стук в дверь.
— Никуда не уходи, — просит с теплой, немного осуждающей улыбкой, поймав мой рассеянный взгляд.
Возвращается он с тележкой, полностью заставленной разными по размеру тарелками. Мне на колени сразу приземляется одна из них, в руку Антон вкладывает приборы.
— Не ела ведь опять. Ты так скоро просвечивать начнешь, Даш. Плохой пример дочери подаешь, — произносит, качая головой, и набрасывается на какой-то салат с мясом.
Я накалываю на вилку небольшую помидорку, жую скорее машинально и поглядываю на свой телефон. Не выдерживаю, лезу в галерею, нахожу там нужную фотографию и подсовываю ее Антону.
Жду.
— Что это? — он хмурится, разглядывая самого себя.
— Веронику сегодня выложила.
— Покажи мне оригиналы, здесь качество хромает.
— Она удалила… — опускаю взгляд. — И мы с ней встретились сегодня.
Антон дышит глубоко и слишком шумно, кивает мне, и я продолжаю говорить о его бывшей невесте. Пересказываю обстоятельства, при которых произошел наш недавний разговор, и тут же затыкаю себе рот кусочком курицы, делая вид, что мне резко очень захотелось есть.
— У компании, в которой работает Вероника, тоже есть офис в Вене. Я понятия не имею, совпадение это или она специально выбила себе командировку именно сейчас. Мы сотрудничаем, не конкретно с ней, но связи есть. Это старые фото, Даш. Если приглядишься, то увидишь там свежий шрам на левом плече. Он уже гораздо бледнее. Показать?
— Не надо… — меня стыдом заливает с ног до головы.
— Скорее всего, новость о взрыве разлетелась уже, и Ника решила пойти ва-банк. К сожалению, у нее это получилось. Не зря же она так быстро подчистила следы.
— То есть я полная дура…
— Почему сразу полная? Так, чуть-чуть, — Антон опять веселится. — Ты до нашего развода была более рациональной, не без срывов конечно, но… Может, гормоны, карамелька?
— Нет!
Антон прищуривается.
— О чем ты сейчас подумала?
— Я адекватная. Абсолютно адекватная, Есе ничего не грозит.
— Даш, я не собираюсь признавать тебя недееспособной и забирать у тебя нашу дочь. Вполне логично, что после близкого знакомства с Черновым ты периодически думаешь о том, что я чудовище, но, поверь, таких крайних методов больше не будет. Если ты пообещаешь перестать уже бегать от меня с вещами.
— Тебе теперь придется задержаться здесь? Надолго? — я перескакиваю с темы, надеясь, что это было не так заметно, но тяжелый прищур Антона говорит об обратном. — Обещаю постараться не принимать поспешных решений.
— Ну хоть так. Честно говоря, у меня нет определенного срока, на который мне придется осесть здесь. Спешишь куда-то? — Антон разглядывает мое лицо, хоть я и старательно избегаю его взгляда.
— Домой, если ты не станешь препятствовать. Мне не понравилось сходить с ума в незнакомом городе, где у меня вообще никого нет.
— У меня складывается ощущение, что ты мне недоговариваешь.
— Давай закончим на этом? Пожалуйста, Антон. Я не стану препятствовать твоему общению с Еськой, но только пусть это будет по расписанию. Без внезапных визитов. Мне тоже хочется устроить свою жизнь…как-то. А пока ты в ней — ничего не выйдет.
— Почему, Даш? Вроде не упрекаю тебя ни в чем, хочу забыть прошлое и начать с чистого листа. Что не так? — он сильнее хмурится.
— Все не так. Я знаю, что у тебя есть другая семья. Не хочу такой жизни для Еси. И для себя тоже не хочу, Антош. Отпусти меня, просто позволь уйти…
Пусть это выглядит так, будто я бросаю Антона в сложное время, но мне надо начинать думать о себе. В первую очередь.
Тишина сейчас как будто бы стала объемной. Воздушным тягучим облаком окутывает, затягивает все глубже, предупреждая о том, что скоро дышать станет еще сложнее.
— Какая семья, Даш? — слишком тяжело произносит Антон.
Он сидит, немного сгорбившись, упирается локтями в колени и смотрит на меня.
— Может, больше не будем врать друг другу? Я вас видела, тогда, перед разводом. Мне стыдно, но я…я следила за тобой. Пряталась по каким-то углам, чтобы ты меня не заметил, а сама смотрела на вас.
— Подожди, Даш, я вообще уже ничего не понимаю. Когда следила? Зачем?
— Ты говорил, что задерживаешься на работе, а сам приходил домой в рубашке, воротник которой был испачкан чужой помадой. У меня никогда не было таких цветов… Я находила в нашей машине разные вещи. Резинки, заколки, маленькие пудреницы. Один раз нашла пустую упаковку из-под чулок.
— Что? Какую еще упаковку? — Антон морщится.
— Пустую, говорю же. А потом на заднем сиденье… Когда у тебя заклинило кресло впереди, оно не отодвигалось, помнишь? Мне пришлось сесть назад. Я нашла там соску. Детскую соску на полу.
— И решила, что все время, когда мы были вместе, мне как-то удавалось прятать от тебя собственного ребенка?
— Это ведь не так сложно. Я любила тебя, Антон. Я так сильно в тебя влюбилась, что вообще ничего вокруг не замечала… — забиваюсь в угол дивана, обнимаю себя, опустив подбородок на колени. — Мне не хотелось в это верить, но с фактами было сложно спорить.