Книги онлайн и без регистрации » Классика » Пастыри ночи - Жоржи Амаду

Пастыри ночи - Жоржи Амаду

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 89
Перейти на страницу:

— Садись, братец, съешь несколько зерен жаки, — дружески предложил Мартин. — Она великолепна.

Курио приблизился все так же неторопливо, с мрачным, напыщенным видом. Мариалва, прислонившись к дверному косяку, заняла удобную позицию, чтобы не пропустить ни единой подробности сцены, которая сейчас разыграется. Мартин положил в рот зерно жаки, комната благоухала ее ароматом. Трудно было противостоять такому соблазну, но Курио устоял. Мартин, наконец, повернулся к нему и удивился его серьезности:

— Что-нибудь случилось?

— Да нет, ничего… Просто я хотел с тобой поговорить. Надо решить одно дело…

— Так садись, я тебя слушаю, и, пожалуйста, угощайся…

— Нет, дело серьезное, лучше я подожду, пока ты поешь…

Мартин пристально посмотрел на друга.

— Ты выглядишь так, будто проглотил швабру… Но, наверно, ты прав, сначала надо расправиться с жакой, а потом потолкуем… Садись и засучивай рукава…

По пальцам Капрала стекал медовый сок жаки, ароматные золотистые зерна были так соблазнительны, а Курио еще ничего не ел; сейчас, до еды, он должен собраться с духом. Ему вдруг захотелось плакать, в горле встал комок. Однако было уже за десять, приятели разбудили его рано, намного раньше, чем было условленно. Его пустой желудок вдруг взбунтовался, требуя принять предложение Мартина.

— Садись парень… Чего ты ждешь?

А жака казалась все прекраснее — это был любимый плод Курио, медовый сок стекал по пальцам и губам Мартина, в воздухе носился опьяняющий аромат… В конце концов он может начать разговор на несколько минут позже, ничего от этого не изменится.

Курио снял пиджак, ослабил узел галстука — нельзя же есть жаку, когда ты одет по всем правилам хорошего тона. Он уселся, запустил пальцы в мякоть жаки, вытащил зерно, сунул его в рот и выплюнул кожуру:

— Хороша!

— Спелая! — поддержал Мартин. — С одного дерева неподалеку отсюда, на нем было так много плодов, что я…

Разговор друзей был прерван громким стуком хлопнувшей двери. Это Мариалва напоминала им о себе, ее глаза метали искры, а два завитка на лбу еще больше походили на дьявольские рожки.

— Разве ты не говорил мне, что у тебя есть срочное дело к Мартину? — спросила она Курио.

Мариалва была в ярости, она не ожидала такого начала разговора. Вот, значит, какова безумная и безграничная любовь Курио?! Любовь, которая не устояла перед зернами спелой жаки!

— Когда поедим, тогда и поговорю… Немного погодя…

— Всему свое время… — наставительно заметил Мартин.

Обозленная Мариалва вихрем вылетела в спальню.

— Она не выносит жаку, считает настоящими фруктами только яблоки и груши…

— Неужели?..

Курио облизал пальцы: отличная жака, особенно на голодный желудок. Как можно не любить жаку, предпочитая ей груши и яблоки, эти безвкусные фрукты? Даже сладкий картофель и тот вкуснее, не такой пресный. Высказав свое мнение по этому вопросу, Мартин с довольным видом вытер пальцы обрывком газеты, Курио насладился еще парой зерен и засмеялся от удовольствия. С жакой вообще ничего не может сравниться, а эта была на редкость хороша!

— Теперь можешь выкладывать свое дело, — начал Мартин, ковыряя в зубах спичкой.

Курио уже почти позабыл о необычной причине своего визита, жака примирила его с жизнью, расположила к неторопливой дружеской беседе о всякой всячине, которую обычно вели друзья, когда встречались. Мартин толкал его в темный душный тоннель, и через этот тоннель он должен был пройти. Курио встал.

На пороге спальни снова появилась Мариалва с горящим взглядом и раздувающимися ноздрями — беговая лошадка, готовая к старту и ожидающая только сигнала. Курио затянул узел галстука, надел пиджак и принял величественно похоронный вид, что стоило ему теперь больших усилий. Он был сыт и уже не горечь похмелья, а аромат жаки ощущал во рту, поэтому мысли о самоубийстве и смерти стали далекими. И все же Курио удалось достичь неплохих результатов, так что Мартин, вернувшийся в качалку и приготовившийся слушать друга, удивился перемене, в нем происшедшей.

— Ты будто на похоронах…

Курио вытянул руку в торжественном жесте и срывающимся голосом начал. Он очень напоминал одну из статуй знаменитых государственных деятелей, которые ставятся на площадях для обозрения гражданами. Мартин был так поражен позой Курио, что едва расслышал первые слова его пламенной речи.

Мартин должен его понять, ораторствовал Курио, хотя это, без сомнения, очень трудно, но делать нечего. Речь была подготовлена заранее при помощи «Секретаря влюбленных» и Жезуино Бешеного Петуха. На свете нет второго столь верного друга, как он, Курио. Верного, но гибнущего от любви к Мариалве, этой святой женщине, «целомудренной и чистой девственнице», тоже верной своему мужу. Их жизни разбила страшная игра случая, несчастливый рок, им адски не повезло. Игрушки в руках судьбы, они оказались беззащитными против ее ударов.

Стоявшая в дверях спальни Мариалва не могла больше владеть собой, в это решающее мгновение ей было трудно притворяться жертвой, гонимой злой судьбой. Лицо ее приняло победоносное выражение. Ее взгляд перебегал с одного мужчины на другого, она готовилась попрать их обоих, когда они начнут оспаривать ее с оружием в руках. Мартин силился понять напыщенные излияния друга, так и сыпавшего всякими мудреными словами. Любит же этот Курио читать разные книжонки! Капрал хмурился от напряжения, но Мариалва решила, что он в отчаянии, а Курио — что в ужасе перед предательством друга. На самом же деле он пытался уследить за словоизвержением Курио, за его речью, щедро приправленной красотами, заимствованными из проповедей и словаря. В этом-то и крылась причина неуспеха Курио у женщин: виноват был его книжный язык, ни одна девушка не могла долго выдержать цветистые речи зазывалы. Однако ценой больших усилий, улавливая иногда смысл отдельных слов, а иногда целой фразы, Мартин начал постепенно понимать, в чем дело. Украдкой поглядывая на Мариалву, которая стояла в дверях спальни с отрешенным выражением лица, он наконец догадался, почему Курио так загадочно ведет себя и почему он так вырядился. Похоже, что этот дурак по уши втюрился в Мариалву… Неужели, святой Бонфим, Ошала, отец мой? Неужели?! И она, видимо, тоже… Разве не на это намекает Курио своими красивыми рассуждениями о душах-близнецах, о платонической любви и разбитых жизнях? Да, он понял: Курио безумно влюблен в Мариалву, но, уважая честь Капрала, не стал наставлять ему рога. Молодец, Курио!

Однако надо выяснить все сразу. Коснувшись своего незапятнанного лба, он прервал речь Курио в особенно волнующем месте.

— Ты попробовал ее?

Курио вздрогнул: напрасно он тратил свой талант и свою эрудицию, Капрал его не понял, не оценил чистоты его намерений.

— Нет! — решительно возразил он. — Разве не об этом я тебе толкую вот уже несколько минут. — Но тут же добавил: — Не пробовал, хотя мне очень хотелось этого.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 89
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?