Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Контрольный взрывпакет, или Не сердите электрика! - Александр Скрягин

Контрольный взрывпакет, или Не сердите электрика! - Александр Скрягин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 55
Перейти на страницу:

– Значит, дальше будешь воевать? – провел ладонью по своей шкиперской бородке Ермолай.

– А чего воевать? Найдем Лапкина, сукина сына, и все! Дело в шляпе! Никуда он не денется. Наш будет завод. И мой. Пусть хоть на пять процентов.

– Что тебе, денег не хватает?

– Не хватает. Денег всегда не хватает.

– Не всегда. Для тех, кто на кладбище, они вообще не нужны.

– Ну, ладно. Ты сказал, я послушал. Все. – сказал Часовских и повернулся к обступившим поляну деревьям.

– Не заблудись. – произнес ему вслед Ермолай.

– Не беспокойся. Дойду. – отозвался Часовских.

Стройный и пружинистый он нырнул под косматые ветки и растворился в зеленоватой тьме.

Ермолай повернулся к Профессору:

– Вы-то как здесь оказались, Роман Григорьевич?

– Случай. У меня в горсаду с одним человеком встреча была… Потом решил по тихим аллейкам прогуляться… Ты же знаешь, я многолюдства-то не люблю… А тут вижу, ты идешь по дорожке прямо к Звериной поляне… Мне интересно стало, что ты там в такое время потерял? Ну, я за тобой и пошел… И, как видишь, не зря!…

– Да, уж куда как не зря, Роман Григорьевич!

– Слушай, Ермолай, спасать надо от чужаков завод. – посмотрел на майора синими глазами старый учитель.

– Надо. Только как?

–Ты ж у нас власть! Вот и сделай! Защити!

– Роман Григорьевич! Да, какая я власть? Оттуда, где власть сидит-дышит, меня и не видно…

– Ты, Ермолай, не прибедняйся!

– Ну, Роман Григорьевич, ну вы хоть представляете, что такое, например, «Севернефть»? Мировой гигант! Кто я в сравнении с ней? Муравей!

– Эх, Ермолай, стыдно мне за тебя! Видно, плохо я тебя учил! – вздохнул Ненароков.

– Почему это стыдно? – сделал вид, что обиделся Бебут.

– Вот ты почти до сорока лет дожил, а так и не понял, что в любом деле главное – люди! А люди везде одинаковые, хоть в маленьком киоске, хоть в «Севернефти». Все они бояться за себя!

– В теории все просто. На практике трудно!

– А я разве говорю, что легко. Я говорю, трудно, но можно! Помнишь, как ты в десятом классе дрался на городских соревнованиях по рукопашке в финале?

– Почти и не помню…

– А я помню! Противник был Радик Ваганян из сельхозтехникума… Он же был сильнее тебя по всем статьям… И тяжелее, и по количеству побед, да и по мастерству… А победил ты! Почему?

– Ну, почему?

– Потому, что ты его не боялся! Ты не считал его сильнее себя.

– Роман Григорьевич, хватит вам меня воспитывать… Я и так делаю, что могу…

– А не надо, что можешь. Надо сделать то, что надо! Ты понял?

– Понял. – сдался Бебут.

На своего Учителя Бебут не обижался. Потому, что любил. Как и все остальные ученики.

В свое время, когда с Ненароковым случилось несчастье, и он лежал в районной больнице, Ермолай с одноклассниками сутками дежурили в коридоре и под окнами его палаты. Профессор то и дело погружался в бессознательное, состояние, врачи ничего толком сказать не могли, а ученики Романа Григорьевича отказывались уходит домой.

Событие, которое привело Ненарокова на больничную койку, было загадочным.

Случилось оно в лесу, недалеко от города.

Как и большинство кормиловцев, Профессор был заядлым грибником. В ясные осенние дни он приносил домой полные корзины мясистых белых грибов и плотных обабков.

Однажды в конце августа Роман Григорьевич отправился в лес, но не в тайгу, а через железнодорожный переезд, в березовые рощицы, за груздями. Ушел он из дома рано утром, когда в ясном небе тихо светило спокойное, притомившееся за лето солнышко, а в обед неожиданно из-за таежного горизонта набежали толстые сизые облака, и началась гроза. Продолжалась она не долго и закончилась так же внезапно, как и началась.

Ненарокова нашли возвращающиеся домой две пожилые женщины, также ходившие в березники за грибами.

Он лежал на прогалине под мачтами высоковольтной линии электропередачи. Профессор был без сознания, дыхание не ощутимо, пульс почти не прощупывался.

Когда его доставили в больницу, врачи обнаружили две крошечные почерневшие точки на коже позади левого уха. Проведя консилиум, доктора предположили поражение нервной системы молнией или электрическим разрядом с высоковольтной линии.

Профессор пришел в себя через три дня. После этого он быстро пошел на поправку и вскоре был выписан из больницы без всяких остаточных явлений в организме.

О том, что с ним случилось, он ничего рассказать не мог. Бежал, стремясь укрыться от дождя, и внезапно потерял сознание. Вот все, что он помнил…

…Ермолай с Ненароковым неспешно двинулись по поляне к дорожке, ведущей в культурную часть городского сада.

– Роман Григорьевич, а вы никогда не хотели уехать из Кормиловска? – спросил своего учителя Бебут.

– Уехать? Куда? – приостановился Профессор.

– Ну, куда-нибудь… Что здесь хорошего? Даже не областной центр! В сущности, махровая глушь!

Ненароков задумался.

– А я уезжал! Меня же после пединститута в армию призвали… Во флот. Там я с одной кралей и познакомился. Женили меня… Я, правда, через год от нее сбежал, но потом еще два года в Симферополе прожил…

– Не понравилось?

– Нет.

– Почему? Крым. Тепло…

– Холодно. Для меня холодно. Мне здесь тепло. Там – чужое все. Не уютно мне было. Одиноко. Хотя вроде бы и друзей много. И учеников. А все равно.

Они вступили на песчаную дорожку и пошли на звуки духового оркестра. Через несколько минут перед ними открылась главная аллея сада, полная музыкой и людьми.

– Как насчет шампанского, Роман Григорьевич? – спросил Бебут, чтобы не дать возобновиться воспитательному процессу. – Благодарный спасенный угощает.

– А что ж, и в самом деле, неплохо бы сейчас принять по бокальчику! – согласился Профессор.

24. Доктор и гадалка

Город отмечал день Военно-Морского флота.

Был вечер. Во влажном приморском воздухе плавали освещенные окна домов, разноцветные рекламы и праздничные гирлянды из электрических лампочек.

На площади, у памятника адмиралу Нахимову, играл духовой оркестр.

Бебут сидел за столиком в кафе в нескольких кварталах от памятника.

Вальсы докатывались до кафе негромкими успокаивающими волнами. В далеком сибирском городе, где Бебут родился и вырос, тоже по вечерам в парке играл оркестр. Только там в медные трубы дули не моряки, а пожарные и работники маслосырзавода.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 55
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?