Норман - Владимир Белобородов

– Твари, кто с места сойдет, прирежу, а потом посмотрим, кто в мечном бою сильнее, стража или темный маг! Ворота открываем! Быстро!

Ошарашенные стражники, вернее всего первый раз оказавшиеся в ситуации шантажа, да еще и «темным магом», встали как дубы. Лекам, тоже не ожидавший такого развития событий, смотрел на меня расширенными глазами.

– Только встань, и твоя голова упадет, – буквально прорычал я вознамерившемуся подняться стражнику, сбитому ногой. Я сорвал с навершия меча повязку, скрывающую камень, тот пульсировал огнем.

– Открывай ворота или ваши души станут моими!

Ворота начали медленно открываться. Тут из переулка вылетела шестерка всадников. Дождавшись, когда они проскачут через ворота, запрыгнул на Аравина и дал с места в галоп. Сзади раздавался дробный топот копыт лошади Лекама.

Своих мы настигли через четверть части, когда они перешли на рысь, боясь загнать лошадей. Лекам сразу проехал к отцу. Я начал обгонять цепочку лошадей вслед за ним, когда что-то насторожило в поведении Солда – он еле держался в седле.

– Стойте! Сворачиваем в лес, надо раны подлечить. Солд, похоже, серьезно ранен, – беспрекословным тоном скомандовал я.

Храм остался около дороги. Все остальные завернули в лес. Через триста локтей я остановился:

– Лекам, проверь Солда.

Маг помог пострадавшему спуститься:

– Явно ранен, но в темноте не могу рассмотреть.

Луны, что одна, что вторая, скрывались за облаками. Вдруг над Солдом вспыхнул «светляк», рядом с ним стояла Софья.

– Лекам, быстро осматривай, и гасим свет, нас за версту видно. – Я подтягивал подпругу Аравину, по дороге седло стало немного съезжать.

– Весь в отца. – Лекам расстегивал куртку раненого. – Тут шить надо, серьезная рана.

– Сколько протянет?

– Думаю, мер через десять потеряет сознание.

– Софья, гаси иллюминацию, Лекам, перевязывай. Отъедем дальше в лес, здесь мы как на ладони. Эллалий – к Храму, скажешь, мы в лес отходим. Через часть подходите к нам, если не появимся. Еще раненые есть?

– Вроде нет, – ответил отец. – Парнишка без сознания, но мы его таким отбили.

– Софья, что с ним?

– Истощение сил, пытался веревки магией разорвать.

– Тогда едем.

Через десять мер выехали на поляну, которую скрывал от дороги небольшой холм.

– Ставим шатер, чтобы не отсвечивать. Лекам, посмотри парня и готовь Солда. Софья, поможешь Лекаму. Отец, помоги. – Я стягивал тюк шатра с вьючной лошади.

Через пятнадцать мер в шатре штопали Солда, он все-таки вырубился, но это было к лучшему – боли от иглы не чувствовал. Появился Храм:

– Десяток проехал по дороге, что мы в лес завернули – не заметили.

– Спохватятся. Утром проверят. – Я не страдал от иллюзий.

– К утру трава поднимется, незаметно будет.

– После одиннадцати лошадей?

– Тоже верно.

– Эти не отступятся, мало того, что четверых из них положили…

– Шестерых.

– Тем более. Так мы еще наследников увели. А с учетом того, что я темным магом на воротах обозвался, они теперь обязаны нас найти.

– Темным магом?

– Долго объяснять, стражников шокировать надо было, чтобы ворота не закрыли.

– Что делать будем? – подошел отец.

– Закончат латать Солда, отойдем подальше в Скользкое. В Шальном, а уж тем более за ним, у дружелюбных соседей, показываться нельзя. Первый встречный темных магов сдаст. А уж о том, что мы темные, завтра вся округа знать будет. Да и приметные мы – орк, эльф, наследники. Как думаешь?

Отец ухмыльнулся:

– А ты подрос. Правильно говоришь. С вампирами бы не повстречаться.

– Они нас с одним одаренным не тронули, а сейчас, включая эльфа и наследников, одаренных – четверо. Давайте готовиться, надо одну из вьючных лошадей разгрузить, Храма одна лошадь далеко не увезет.

Пока распределяли груз, что с учетом всего двух вьючных лошадей оказалось делом проблемным (пришлось часть вещей переместить на верховых), Лекам с Софьей закончили врачевание. Я, отойдя от всплеска адреналина, почувствовал, что сам истекаю кровью, перевязанные раны после скачки и резких движений при захвате ворот закровили с удвоенной силой. Судя по липкости в сапоге, капающей с руки крови и легкому головокружению, я уже потерял предостаточно драгоценной жидкости.

– Все, портняжную мастерскую можно закрывать. – Лекам с окровавленными руками, которые в свете обеих лун казались особенно зловещими, присел рядом. – Ему бы силы качнуть, иначе может не продержаться, много крови потерял.

– Я вроде хорошо себя чувствую, но как передать, не знаю, можно попробовать.

– Сомнительно, что ты сможешь это сделать, не видя силу.

– А я пустая, на «светляка» пришлось даже жизненных подкачать, – присела рядом Софья.

– С накопителя снять сможешь? – Я посмотрел на уставшую девушку, перепачканную в крови настолько, что создавалось впечатление, будто Солда шила она, а не Лекам.

– Смотря какой накопитель. Малик смог бы, он артефактор, а я зельница.

– Пробуй. – Я протянул навершие меча.

Провозившись какое-то время, она вздохнула:

– Не могу, тут эльфийский накопитель, брат нужен.

– Пробуй с моего. – Лекам протянул меч.

Через пару мер лицо Софьи озарилось:

– Смогла, но очень мало.

– Пробуй брата в чувство привести, может, у него получится. Да и поднимать его надо, с «мешком» далеко не уедем, а мы пока шатер свернем.

Закончив сворачивать шатер, подошли к очнувшемуся Малику, которому сестра пыталась объяснить, где он. Я снова взял ситуацию в свои руки:

– Некогда объяснять. Тебя не сожгут. Ты на свободе. Мы друзья. Один из нас, спасая тебя, получил серьезную рану. Его зашили, но нужно дать ему немного сил.

– Но я сейчас пуст.

Я молча протянул ему рукоять меча, он взял навершие в ладони, две меры просидел, закрыв глаза.

– Все, больше взять не могу, у меня маленькая искра. Кому передать?

Я проводил паренька к Солду.

– Так он же не одарен!

– А я и не говорил, что он одаренный.

– Я же артефактор, не лекарь. Я только одаренному могу силу передать, простому человеку все каналы пожгу. Я не могу этого сделать, он умрет.

– Я не вижу потоки силы, ты – видишь. Посмотри на его силу, он умирает, спасая тебя. Тебе решать.

– Я подскажу, когда-то Ровному подкачивал, – подошел Лекам.