Тяжелый свет Куртейна. Зеленый. Том 3 - Макс Фрай

* * *

Сайрус что-то ещё говорит Юстасу, Эва не понимает, но оба смеются, значит, наверное, хорошее говорит. Эва лежит на песке, смотрит в небо, оно почему-то кружится, но не тошнотворно, а сладко, и море, и земля тоже кружится, и далёкие близкие звёзды, небесные фонари.

* * *

Проснулась на пляже, укрытая тремя одеялами, видимо, Юстас из гостиницы притащил. Сам он сидел чуть поодаль с большущим термосом и что-то из крышки пил.

Почувствовал, что Эва на него смотрит, сказал:

– Умеешь ты вовремя просыпаться. Я как раз за кофе сходил.

Налил ей полную крышку, Эва взяла. Кофе в Элливале то ещё пойло, конечно; Юстас говорил, здесь такая вода, но со временем к странному привкусу привыкаешь, дома даже начинаешь по нему немного скучать.

Но сейчас это было неописуемо вовремя – и сам кофе, и его странный вкус. Хочешь не хочешь, а соберёшься и осознаешь… хоть что-нибудь.

– Ну у тебя и приятели, – сказал ей Юстас. – Не знаю, как я не чокнулся от всего, что переводил. Впрочем, я мало что помню. Проснулся и понял, что почти всё забыл.

– Потому что ум не справляется, – вспомнила Эва. – Сайрус об этом как раз вчера говорил. Я на самом деле тоже мало что помню. Мне, знаешь, кажется, что эта встреча была нам обоим на вырост. Как отцовский костюм младенцу. Чтобы всё вспомнить, придётся здорово подрасти. И возможно, превратиться в чудище о семи головах.

– Вот насчёт чудища в точку, – подтвердил Юстас. – Святые слова.

– А почему я спала на пляже? – спросила Эва. – Не смог меня разбудить?

– Даже не пробовал. Сайрус не велел тебя трогать. Сказал, после таких непростых разговоров надо провести ночь на улице, чтобы ветер унёс всё лишнее, а море успокоило ум. А если запереться в четырёх стенах, или сам чокнешься, или дом, чего доброго, рухнет. Я подумал, он над нами смеётся, но принёс тебе одеяла и сам тоже лёг рядом. На всякий случай. Мало ли. Вдруг он всё-таки не шутил?

– Слушай, – сказала Эва, – я забыла самое главное. Ветер, зараза такая, унёс. На тебя одного надежда. Скажи мне ещё раз это прекрасное слово, аналог нашего «охренеть».

– Эршеме! – рассмеялся Юстас.

– Эршеме, – с удовольствием повторила Эва. – Надо выучить. Лучший сувенир из отпуска за всю мою жизнь. Буду теперь крутая. На вашем доимперском языке у нас пока никто не ругается, даже Эдо Ланг.

– Ха! Это ты его просто на Другую Сторону никогда силой не уводила. В самый, по его мнению, неподходящий момент.

апрель 2020 года

– Да и чёрт с ним со всем, – бодро сказал Стефан. – Не справляемся, и не надо. Можем себе позволить в кои-то веки не справиться. Всё, снимаем к едрене фене сновидческие посты.

Присутствующие уставились на Стефана в почти мистическом ужасе: совсем спятил шеф.

Но вслух «совсем спятил» произнесла только Кара, невольно при этом подумав: «Мне терять нечего. Если что, хорошо уже пожила». При том что у Стефана нет обычая убивать сотрудников за возражения. Он вообще не убивает людей, хотя возможно, иногда следовало бы. Наоборот – было дело, пару раз воскрешал.

– Так давно уже, дорогая, – улыбнулся ей Стефан. – Скажем мне за это спасибо. Если бы я в своё время не спятил, и не было бы ничего.

Обвёл притихшую аудиторию сияющими глазами, всё-таки больше всего на свете Стефан любит, скажем так, удивлять. В идеале до полного просветления, но обычным бытовым шоком он тоже готов довольствоваться. Стефан – аскет. Иногда.

– Ладно, – сказал он, насладившись общим недоумением. – Объясняю, хотя и сами могли бы дотумкать. Во-первых, мы действительно не справляемся, тут ничего не поделаешь. Нас мало – ну извините, сколько сумел собрать! А хищных тварей стало гораздо больше, особенно всякой бессмысленной мелочи, которая орудует в человеческих снах. Оно и понятно, их сюда сейчас как магнитом тянет. Лучшая во вселенной приманка – человеческий страх. А во-вторых, это не то чтобы ужас-ужас. То есть, в принципе фиговато, но не здесь и не сейчас. Сейчас эти гады нам не столько противники, сколько помощники. Практически наши маленькие друзья.

– С дуба рухнул, – вздохнул Альгирдас.

– Было такое дело, – невозмутимо подтвердил Стефан. – Но не сегодня. Лет восемьсот назад. Пива хочешь? Этот вопрос был ко всем присутствующим. У меня в шкафу будь здоров запасы. Налетай!

Переглянувшись, сотрудники Граничной полиции поспешно разобрали бутылки. Действительно, почему бы не выпить пива, если уж шеф всё равно безнадёжно сошёл с ума.

Стефан тоже взял бутылку, но открывать не стал, просто крутил в руках.

– Ситуация изменилась, – наконец сказал он так тихо, словно не был уверен, что действительно хочет быть услышанным.

Но все конечно сразу умолкли, даже птицы за окнами перестали орать.

– Я всегда считал своим долгом гонять из города хищников, – продолжил Стефан. – И с физической его территории, и из снов горожан. Поэтому, собственно, и организовал здесь отделение Граничной полиции: в хорошей компании любой дурью маяться веселей. Хищные твари, готовые поживиться человеческой жизненной силой – основная проблема любого граничного города на первых порах, когда проходы в неведомое уже открыты, а жители ещё по-старинке глупы и слабы. В каком-то смысле, хищники действуют по справедливости: берут то, что плохо лежит. Но улучшению атмосферы в городе такое торжество справедливости не способствует; ну, это вы знаете и без меня.

– Да не без тебя, а от тебя мы это знаем, – перебил его Альгирдас. – Но с какого вдруг перепугу они стали друзьями-помощниками? Что ты задумал? Рассказывай, не тяни.

– Ничего не задумал. Просто я не бесчувственный и не слепой. Странно было бы не заметить, что атмосфера в городе уже безнадёжно испорчена и без них.

Стефан улыбнулся так лучезарно, что всем присутствующим захотелось провалиться под землю, просто на всякий случай, не повредит. Но никто никуда конечно не провалился, потому что, во-первых, невежливо, а во-вторых, пиво надо сначала допить.

– Многие люди и так уже до смерти перепуганы, – жизнерадостно продолжил Стефан. – Причём боятся они наихудшим из страхов. Примитивным, отупляющим, бытовым. Болезни, будущего, друг друга – вдруг незнакомец меня заразит? Новостей – вдруг расскажут, что случилось очередное страшное и теперь уже точно никому не спастись? Соседей – вдруг донесут, что в подъезд выходил без маски? Полиции – вдруг за что-нибудь оштрафуют, заберут последние деньги? Правительства – вдруг ещё больше ужесточат карантин? По сравнению с этой дрянью ужас от кошмарных снов и потусторонних видений – чувство почти возвышающее. Да даже и не «почти».

– Из двух зол выбираем? – горько усмехнулась Таня.

– Да почему же из двух, дорогая? Из целой кучи отличных упитанных зол. Зато выбор заранее очевиден, можно особо не мучиться. У нас тут Граничный город, и он должен оставаться таковым в любых обстоятельствах. Это самое главное. Если атмосфера здесь обречена испортиться, то уж лучше мистическим ужасом. Если зло неизбежно, пусть это будет волшебное зло.