Далеко за пределами - Наталья Серая

Брэд ничего не имел против компании капитана, будь то очередная «проверка» или же молчаливая помощь в ремонтных работах, когда Диана заставала техника за таковыми. Ведь всё это было лишь поводами. Любыми поводами хоть ненадолго сбежать от капитанского мундира, от необходимости принимать решения за себя и почти две сотни остолопов. И в один прекрасный вечер Ларай дал капитану возможность не искать предлоги: перед ней, измученной особо тяжёлым днём, была водружена кружка горячего кофе с изрядной примесью коньяка. К тому времени байка о неприкосновенном и ревностно охраняемом запасе особого кофе лейтенанта Ларая была уже едва ли не притчей во языцех на корабле «Роуз-17». Но Брэд был готов пойти на эту жертву.

«Отдохни», – это было единственным, что он сказал ей тогда. Других слов не требовалось.

С тех пор визиты капитана Бэлл на инженерную палубу стали чем-то вроде традиции. И кофе она всё чаще начинала приносить сама. Две кружки – для себя и для Брэда.

* * *

Оставшись в одиночестве, Эйнсток вновь направился в столовую за чашкой кофе и поздним ужином. Однако планы были нарушены раздавшимся в тишине ночного режима негромким писком. Сигнал подавала запущенная несколько часов назад программа раскодировки языковой базы пришелицы.

Вернувшись в рубку, Эйнсток пробежал глазами показания и не смог сдержать разочарованного выдоха: программа не нашла совпадений в архиве. Единственное, чего удалось добиться, так это обмена данными синхронизатора пришелицы со всеми присутствующими на борту микропереводчиками[9]. Что ж, так экипаж хотя бы получит возможность понимать Ррагну без гарнитуры.

Достаточно ли этого, чтобы капитан посчитал приказ выполненным? Сомнительно. Однако для дальнейшей работы отчаянно не хватало данных. Исходная словарная база слишком скудна, чтобы поставить программу перевода на самообучающийся режим, да и множественные пропуски на месте непереводимых терминов вряд ли способны добавить понимания. Но и перспектива оставить всё как есть и отправиться спать Эйнстока категорически не устраивала. Не из опасений вызвать недовольство капитана – в конце концов, Эйн занимал должность пилота, а не штатного ксенотолмача, – а оттого, что он гораздо охотнее согласился бы ночевать по ту сторону шлюза, закопавшись с головой в песок, нежели вернуться в тревожную тишину общей каюты.

А что, если понизить уровень строгости совпадений и запустить синхронизацию в поливалентном режиме? Тогда вместо словарных пробелов он будет генерировать составные конструкции, которых не существует в человеческом языке, но которые можно будет хотя бы попытаться понять интуитивно. Пожалуй, с таким подходом может сработать и самообучающийся режим. Не так скоро, как хотелось бы, конечно: потребуются часы и часы разговоров на самые различные темы, чтобы микропереводчик сумел расширить лексический запас и корректно соотнести все понятия. Но почему бы не попробовать? К примеру, прямо сейчас?

Эйнсток направился в сторону своей каюты.

О том, что в такой час Ррагна может спать, он не задумывался, по собственному опыту зная: после долгого пребывания в анабиозной камере вновь заснуть тянет крайне нескоро. И хотя его собственный пример был не слишком корректен в данном случае, по итогу всё оказалось именно так. Едва дверь открылась, на Эйна настороженно уставились два жёлтых глаза. Пришелица сидела в углу койки, прижавшись спиной к стене, подтянув колени к груди и обхватив их руками.

– Калибровка, – сказал Эйн, переступая порог.

– До изнеможения? – Ррагна скептически скривила губы.

– Очень упорно, – со всей серьёзностью кивнул Эйн, с трудом сдержав улыбку. – До полной синхронизации. Гарантия.

– Моя сделать что?

– Говорить, – Эйнсток включил планшет, определяя частоту микропереводчика пришелицы, без сомнения, вживлённого в её ухо. Иначе как бы она всё это время понимала человеческую речь?

– Говорррить необходимость что? – мигом насторожилась Ррагна.

– Что угодно, – отозвался Эйн, не отрывая взгляда от планшета. – Чем больше слов будет сказано, тем скорее мы сможем корректно понимать друг друга.

Всё было почти готово. Оставалось лишь убедиться, что переводчик Ррагны, подобно аналогам человеческого производства, способен установить связь с корабельным архивом.

Ррагна придвинулась ближе, бесцеремонно заглядывая в планшет. И лишь когда Эйн отстранился, вновь уселась на кровать, скорее не найдя в веренице цифр ничего интересного, нежели руководствуясь правилами хорошего тона.

Ещё несколько секунд сосредоточенного молчания – и негромкий сигнал оповестил Эйна, что синхронизация успешно запущена.

– Закончил, – проговорил он, вытаскивая гарнитуру из уха и вновь переводя глаза на Ррагну. – Работает?

– Что быть нужным говорить, затем что выяснение? – на этот раз речь пришелицы прозвучала для слуха Эйна чуть глаже, без раскатистого рычания, звонко, хоть и несколько низковато для женского голоса, но почти так же ломано, как и раньше. Что ж, он и не надеялся на мгновенный результат.

– Судя по тому, что ты перестала называть меня «рыцарем-благородство», – это уже успех, – Эйнсток усмехнулся, убирая планшет.

– На таком эпизоде – иметь счастье высказать благодарность, рыцарь-благородство, – фыркнула девушка, хитровато улыбаясь. – Облегчение речь – приятственно.

– Комфорт, удобство, – авторитетно подтвердил Эйн, иронично приподняв бровь, тут же взметнувшуюся ещё выше, когда пришелица склонила голову в церемонном поклоне. – Это традиционные жесты твоего народа? В истории человечества тоже встречались такие.

– Моя знать, – важно подтвердила Ррагна. – Оттого использование. Вежливость. Дружба организмами, Эйн-сток. Человекотрадиция – ваша, не нвер, – она переместилась к дальнему краю кровати, великодушным жестом предлагая Эйну присесть рядом, будто это он был гостем в собственной каюте, а не наоборот.

Дожидаться официального капитанского допроса спасённой не имело смысла. Эйнсток привык отвечать за собственную жизнь исключительно сам, а в сложившейся ситуации полезным могло оказаться любое знание.

Кроме того, ему было любопытно.

– Всё верно, у человечества были подобные традиции. Около шести-восьми столетий назад. Я не очень хорошо знаю эту часть истории, – помедлив, Эйн присел на краешек койки.