"Воздушные мосты" Третьего Рейха - Роман Ларинцев

Ночью 28 декабря три 75-мм противотанковые пушки вместе с расчетами и боезапасом были доставлены в город на планерах. Для одной «готы», управляемой унтер-офицером Майером, этот полет чуть не закончился трагически. Уклоняясь от зенитного огня, пилот совершил слишком резкий маневр. Крепления орудия лопнули, и оно сместилось в нос. Из-за смещения центра тяжести планер перешел почти в отвесное пике. Только у самой земли усилиями обоих пилотов удалось выравнять машину. Всего же за 28—30 декабря в Луках совершили посадку 14 планеров. Одновременно продолжался сброс грузов на парашютах.

Впрочем, огонь советской артиллерии и танков быстро выводил вновь прибывающее вооружение из строя. Вот воспоминания К. Бейтца из роты тяжелого оружия 277-го пехотного полка: «57 декабря мы получили пять противотанковых орудий, доставленных на планерах. Они приземлились западнее нашего опорного пункта на широком лугу… Одно орудие отчиталось о пяти подбитых танках противника. Затем прямым попаданием снаряда оно было выведено из строя. На следующий день такая же судьба постигла еще одно орудие»{140}.

Массированное применение планеров поставило командование люфтваффе перед серьезной проблемой. На горизонте явственно замаячил дефицит подготовленных пилотов-планеристов. Командующий Авиакомандования Ост генерал фон Грайм попытался эвакуировать из «крепости» ценный летный персонал. Для этого в городе была подготовлена посадочная полоса для связного самолета «Физилер-156», способного сесть буквально на «пятачке». Площадка была оборудована ночным стартом, поскольку о дневном вылете не могло быть и речи, ведь советские позиции находились недалеко от ВПП.

В одну из декабрьских ночей «Аист» вылетел к окруженным. Однако немецкие приготовления были обнаружены советскими бойцами, которые просто-напросто перебили точным огнем все лампы, как только те были зажжены. Самолету пришлось улететь обратно, и в дальнейшем попытки эвакуации не возобновлялись. Интересно, что в условиях относительного бездорожья «физилеры» использовались для экстренной эвакуации тяжелораненых и на внешнем фронте{141}.

Тем временем обстановка в городе для немецких войск ухудшалась с каждым днем. Советские штурмовые группы занимали квартал за кварталом, и в последние дни 1942 г. стало ясно, что весь город не удержать. Самым разумным решением было бы отвести войска в западную часть Великих Лук, которые делятся рекой Ловать на две части. Это облегчило бы возможность прорыва в случае получения соответствующего приказа. Однако выбор был сделан в пользу удержания восточной части города. Не последнюю, а может быть, и решающую, роль в этом сыграло наличие там посадочной площадки{142}.

В результате гарнизон оказался разделенным на две части. Его большая, «восточная», часть отошла в район железнодорожной станции. Меньшая — осталась в западной части Великих Лук, укрывшись в так называемой цитадели. Цитаделью немцы назвали комплекс сооружений (казармы, тюрьма, Воскресенский собор), расположенный внутри земляных валов крепости XVIII века. Не являясь, конечно, крепостью в прямом смысле этого слова, тем не менее «цитадель» служила неплохим укрытием для оборонявших её частей. Гарнизон цитадели составлял 427 человек{143}. Обе группировки не имели между собой огневой связи и действовали изолированно. С 31 декабря люфтваффе вынуждено было снабжать их по отдельности.

В тот же день на запрос о приоритетах снабжения и наличии дополнительных источников продовольствия фон Засс радировал: «Необходимо в первую очередь пополнение и боеприпасы, затем — оружие. У населения взять нечего». Впрочем, в восточной части города оказалось около трехсот лошадей, которых тут же забили и съели в качестве доппайка. Плюс неожиданный подарок противник получил в виде 250 эстонцев из 8-го Эстонского стрелкового корпуса, перешедших на его сторону 28 декабря{144}. Правда, немцы сообщают об этом достаточно неопределенно[46]. Если это не пропагандистская «утка», то «горячие эстонские парни» выбрали не лучшее время и место для перехода к новым «боевым камрадам». Среди вырвавшихся из кольца эстонцев не было. Вряд ли красноармейцы стали церемониться с попавшими к ним в руки перебежчиками.

2 января 1943 г. Совинформбюро в своей очередной сводке сообщило: «В результате решительного штурма наши части овладели городом и железнодорожным узлом Великие Луки». Однако сражение вовсе не было закончено. Более того, обе стороны только намеревались нанести «последний решительный» удар. Генерал-майор Галицкий назначил на 3 января 1943 г. очередной штурм. Его «визави» генерал Шеваллери ещё 1 января 1943 г., принял решение начать через трое суток операцию по деблокаде «крепости». В случае её успеха Великие Луки следовало оставить и отойти на позиции западнее города. Начав 4 января наступление, немецкие войска немедленно оказались под ударами бомбардировщиков и штурмовиков 3-й ВЛ. В штаб Шеваллери сразу же стали поступать тревожные радиограммы от наступающих частей и соединений. Вот только две из них за 4 января 1943 г:

«Массированные атаки с воздуха. Где наша авиация?» (13.20, командир 1-го батальона 15-го танкового полка);

«Уже час над нами висит вражеская авиация. Настоятельно требую истребительного прикрытия!» (14.30, командир 335-го пехотного полка 331-й пехотной дивизии){145}.

Поэтому, несмотря на ввод в действие свежих сил, немецкое наступление закончилось 12 января почти полным провалом. «Почти» только потому, что 9 января моторизованной группе майора Гюнтера Трибукайта удалось все-таки прорваться, а точнее проскочить, к «цитадели». Этот успех, что называется, «на полную катушку» был использован немецкой пропагандой во время войны, а немецкими мемуаристами — после{146}. Однако при этом опускались некоторые досадные «мелочи». Например, то что советские части после прорыва тут же вновь замкнули кольцо окружения, и не было пробито никакого коридора в «цитадель». Или то, что группа в течение суток потеряла от огня советской артиллерии все свои 15 танков и бронетранспортеров и не смогла, как планировалось, прорваться в восточную часть города. Когда же 16 января Трибукайт пробился обратно, то с ним в расположение немецких частей вышло только 109 человек{147}. Это было все, что осталось от 427 бойцов его группы и гарнизона «цитадели».

Между тем операция по снабжению окруженного гарнизона Великих Лук продолжалась. В первый день нового года туда вылетели 26 Не-111 с грузовыми контейнерами на подвеске, но из-за погоды только 11 из них сбросили над «цитаделью» и восточной частью города 7,1 тонну боеприпасов и 2,4 тонн продовольствия. Три машины были сбиты[47], еще несколько совершили вынужденную посадку. Утром следующего дня радиостанция гарнизона сообщила о результатах выброски: «Подобрано три малых контейнера с сигаретами и 12 больших с продовольствием, а также один — с шоколадом. Больших контейнеров с боеприпасами подобрано: 15 со 105-мм снарядами (105 штук), один с ручными гранатами и Юс патронами к стрелковому оружию. В цитадели подобрано четыре контейнера с 15 тысячами патронов и 50-ю минометными выстрелами».