Свадьба по-английски - Юлия Алейникова

Но на месте стало ясно: так просто проникнуть в глубины этого лечебного заведения не удастся. Во-первых, нигде не было видно карты здания, во-вторых, на входе во внутренние помещения стояла охрана и проверяла пропуска.

Молодежь приуныла. Да, это вам не компьютерные базы вскрывать!

Юлия огляделась по сторонам и уже через пару минут инструктировала деморализованного Джона.

– Джон, я туристка. Ты мой гид. Несколько лет назад моя подруга, будучи в Инвернессе, сломала руку. Ее вылечили, и она благополучно вернулась домой. Спустя какое-то время в сломанной руке стали появляться боли. Ей нужны снимки того самого перелома, нам бы хотелось переговорить в архиве, нельзя ли их получить без ее личного присутствия. Такая длинная витиеватая история, скорее всего, подвигнет дежурящую у стойки медсестру отправить нас в архив, нежели самой заниматься таким сложным выяснением обстоятельств.

Сработало. Через пару минут компания входила в лифт, чтобы на нем спуститься в подвальный этаж, где и располагалось вожделенное хранилище информации.

Правда, на этом их везение и закончилось. Внизу дружный коллектив наткнулся на железную решетчатую дверь с окошком и полочкой, за которой сидела грузная дама лет сорока, с суровым лицом и угрюмым взглядом. Она явно не жаловала гостей, и общество компьютера и стеллажей с папками предпочитала человеческому. Рассчитывать на то, что им удастся каким-то образом выманить хранительницу информации из ее твердыни или склонить помочь бедным сиротам, нарушив правила больницы, не приходилось, скорее к этому можно было склонить лох-несское чудовище.

Парни приуныли. Когда собирались на дело, их внутреннему взору, вероятно, представлялась некая юная особа, скучающая за монитором, которую они планировали в два счета обаять и соблазнить. Ибо, естественно, считали свои чары совершенно неотразимыми и губительными для любой особы женского пола старше пятнадцати и младше тридцати.

Увы. Дама, сидящая в архиве, давно справила сорокалетие. Желторотые юнцы ее явно не интересовали. Да и вообще было сомнительно, что кто-либо в состоянии увлечь это монументальное создание, разве что Василий?

Эх, рано мы его сбросили со счетов, с грустью размышляла Юлия, оценивая ситуацию.

Но Василия не было, а проблема была. И решать проблему, видно, придется ей, сделала Юлия очевидное заключение.

Все трое стояли перед амбразурой, растерянно хлопая глазами. Время шло. Мадам по ту сторону укрепления начала беспокоиться. Ее рука непроизвольно, будто играючи, потянулась к телефону.

Пока компаньоны бездействовали в поисках подходящей стратегии, Юлина рука беспрерывно шарила в сумке. Наверное, надеялась найти там монтировку или еще что-то столь же увесистое, дабы махом решить все проблемы. Но вместо монтировки ее пальцы нащупали лишь маленький прохладный пузырек.

Гутталакс! Ну, держись, красавица. И Юлия с присущим ей мужеством бросилась к окошку, принимая огонь на себя.

На могучей груди, облаченной в белый форменный халат служительницы архива, красовался бейджик. «Энн Вон». Коротко и неблагозвучно. Возможно, столь куцее имя повлияло на формирование личности, сидящей перед Юлией. Юлия была абсолютно согласна с капитаном Врунгелем, сказавшим однажды: «Как корабль назовешь, так на нем и поплывешь». К людям это тоже применимо.

Все эти не относящиеся к делу мысли пронесли в Юлиной голове, пока она удобно размещала локти на узкой полочке перед амбразурой.

– Хелло! – максимально дружелюбно и энергично произнесла она, входя в роль законченной, бодрой дуры.

Дальнейшая Юлина речь не имела совершенно никакого смысла, хотя и излагала придуманную ранее версию, оправдывавшую прибытие компании в архив. Но говорила она по большей части по-русски, лишь иногда добавляя в свою речь ничего не значащие английские слова. Понять Юлию, естественно, было невозможно. Джон и Денис по очереди пихались к окошку, дабы облегчить ее лингвистические муки. Но их помощь в Юлины планы не входила. Поэтому она отбрыкивалась от них, энергично лягаясь ногами. Руки ее были заняты. Ими она размахивала перед носом деморализованной служительницы архива. В одной ладошке у Юлии был зажат открытый пузырек со слабительным быстрого действия. Капли без цвета, без запаха. Их она недавно покупала для Василия, да забыла отдать. Многолетний гастрит мучил мужа разнообразными симптомами.

Так вот, отвлекая строгую и непоколебимую служительницу архива громкими непонятными криками, тыча без конца пальцами в компьютер и всячески норовя уронить что-нибудь со стола, Юлия щедро капала слабительное в стоящий на столе стакан кофе, который еще дымился и, очевидно, должен был быть выпит как раз после их отбытия. Когда пузырек почти опустел, Юлия быстро свернула свою бурную деятельность. Грустно сказала перепуганной насмерть Энн Вон «гуд бай» и, схватив своих подельников под руки, бодро направилась к лифтам.

Служительница архива продолжала сидеть неподвижно еще минут пять. Ее маленькие, бесцветные, остекленелые от шока глаза продолжали смотреть туда, где еще недавно орала и махала руками сумасшедшая иностранка. Чего хотела полоумная гостья, так и осталось для Энн Вон загадкой. Постепенно она стала выходить из ступора, она почесала свой могучий квадратный подбородок, словно проверяя, не появилась ли на нем свежая щетина, и ее полная, могучая рука непроизвольно потянулась к кофе. Дама тряхнула головой и, глубоко вздохнув широкой, мощной грудью, сделала первый глоток.

Троица авантюристов спешила к лифтам. Едва двери с приятным «дзынь» распахнулись, Динька с Джоном рванули внутрь, неверно истолковав ситуацию и решив, что сейчас самое время делать ноги.

Не тут-то было. Отпихнув их от дверей, Юлия нажала на кнопку первого попавшегося этажа, после чего подхватила своих бесполезных помощников и повлекла их в длинный освещенный коридор за лифтом, там она затолкала парней в небольшое углубление в стене, где располагался огнетушитель и еще что-то противопожарное.

– Цыц! – скомандовала она, выглядывая в коридор и пытаясь расслышать, что происходит в архиве.

Энн Вон окончательно пришла в себя. Спокойно допила кофе и собралась заняться работой. Но тут что-то тревожное отвлекло ее от намеченной цели. В животе что-то защекотало, потом сжалось, потом забулькало, а потом Энн Вон сорвалась с места, издала протяжный, полный муки стон, пытаясь запереть дверь архива, не смогла и, бросив на пол ключи, стрелой понеслась в дальний конец коридора, не переставая протяжно, жалобно подвывать и из последних сил стараясь сомкнуть руки на пятой точке, что ей совершенно не удавалось. Габариты последней значительно превосходили длину ее рук.

– Ну, вот, – довольно проговорила Юлия, когда несчастная служительница архива промчалась мимо них, как скорый поезд мимо безымянного полустанка. – Можно приниматься за дело.

Дверь архива была оставлена нараспашку, компьютер включен и не защищен, заходите, копайтесь на здоровье.

Юлия свысока взглянула на своих подмастерий.

– Мам, как тебе удалось? – с восторгом спросил Денис.