Аномальная зона - Михаил Серегин

Дядя Федор лес знал и меру соблюдал точно, хотя деньги любил. Деньги его и сгубили. Теперь даже трупа его не сыщешь. Черная Топь если засасывает, то назад уже не отдает. Серов не помнил, чтобы кого-то из пропавших здесь находили.

Серов за большими деньгами никогда не гнался, хотя возможности такие у него были. На его месте, если с умом, можно было такие дела проворачивать! Но Серов не увлекался. Увлечешься, потеряешь голову, а тебя, глядь, уже съели. Покой был ему куда дороже. Но сумма, о которой шла речь сейчас, поразила и его. Имея два миллиона долларов, можно было устроить себе такую жизнь, какую они с бабой только в телевизоре видели. Побаловать себя на старости лет под каким-нибудь южным солнцем. Носить костюмы из тонкой шерсти, пить дорогие напитки, а вечером гулять по набережной, где все деревья оплетены электрическими лампочками, – Серов видел такое в какой-то передаче – красиво. Иногда он представлял, что будет, если весь их лес увешать лампочками. Получалось совсем не то – какой-то дурдом. Все-таки во всем должна быть мера.

А главное, чтобы получить эти два миллиона, ничего не надо было делать – ни убивать, ни грабить. И вообще, эти деньги вроде бы теперь ничьи. Кто догадается, где они и у кого? Серов краем уха слышал в городе, что власти махнули рукой на расследование. Украденные купюры были небольшого достоинства, не помечены. Одним словом, что с воза упало, то пропало. Так что с этой стороны совесть у Серова была абсолютно спокойна.

Оставалась, конечно, закавыка – даже две. Нет, три. Во-первых, банда. Эти просто так добычу не отдадут. Во-вторых, москвичи. Горластые, бесцеремонные, всюду сующие свой нос. Лишние свидетели. И в-третьих, Серов хотел знать точное место, где спрятаны деньги. Островок в Черной Топи небольшой, но искать на нем клад можно хоть сто лет. Их в распоряжении Серова не было.

Но он собирался решать эти вопросы по возможности мирно, без крови и лишнего шума. Конкретного плана пока не было. Он еще не до конца разобрался в ситуации. Бандиты упустили проводника, но предпочли вернуться обратно. Рассчитывают прорваться через болота с москвичами? Но ведь те тоже остались без проводника. Теперь у них в этом качестве какой-то малахольный, да еще одноногий. Вообще-то Серову это на руку – только идиот рискнет идти в Черную Топь без знающего человека. Москвичи – публика нахальная, но они не идиоты. Скорее всего, они раздумают штурмовать болота и повернут назад. С бандитами сложнее. Эти ради денег ни перед чем не остановятся. Но какой они изберут вариант, Серов не знал и решил вначале разведать все хорошенько. Лес был его домом, он знал здесь каждую тропинку и не боялся, что его застанут врасплох. К тому же с ним был Пиночет.

Настигли бандитов они, когда по лесу уже поползла предвечерняя прохлада. Наверное, встреча произошла бы раньше, но, похоже, потерпев неудачу в погоне за Тарасовым, бандиты открыли для себя черную полосу. Разыскивая лагерь москвичей, они заблудились и долго кружили, возвращаясь на одно и то же место. Серов, не желая выдать себя, вынужден был терпеливо повторять все их выкрутасы, позволяя себе лишь мысленно отпускать по адресу этих бестолковых людишек цветистые ругательства.

Наконец они, кажется, нашли верное направление и двинулись прямиком в сторону Черной Топи. Однако до болот они не дошли и остановились на привал посреди небольшой поляны. Серов подобрался к ним довольно близко, но того, что его могут заметить, не опасался – бандиты настолько вымотались, что не испытывали ни малейшего желания знать, что творится вокруг них.

Они попадали на траву, разбросав как попало свои рюкзаки, и несколько минут угрюмо молчали. Серов сразу сообразил, кто у них главный: раненый бандит называл его Али – это был ладный светловолосый парень со шрамом на левой щеке. Едва освободившись от поклажи, он сразу же достал сигарету и закурил, сосредоточенно уставившись в одну точку и глубоко о чем-то задумавшись.

Другие двое, длинноволосый молодой человек, похожий на завсегдатая дискотек, и совсем неприятный тип со злым туповатым лицом, принялись открывать консервы. Все происходило в полном молчании до тех пор, пока Али вдруг не поднял голову и не сказал:

– Чего расселись, мать вашу? Я сказал – посмотреть, далеко эта шобла или нет. Успеете пожрать. Ну-ка, Валет, сгоняй проверь!

Неприятный тип, который уже принялся с чавканьем поглощать содержимое консервной банки, открыл рот и обиженно уставился на Али.

– В натуре, почему нельзя пожрать? – возмутился он. – Крутимся весь день, как бобики, и даже пожрать спокойно нельзя! Куда они денутся, эти сволочи? Никуда не денутся!

– Серьезно, Али, давай заправимся, – поддержал его длинноволосый. – Вечер уже. Мы же не железные. А московские и так никуда не денутся. Тоже небось жрать сели. Не пойдут же они на ночь глядя через болото.

– Я должен знать точно, где они есть, Студент! – зло сказал Али. – Вам бы только брюхо набить. А если сейчас кто-нибудь из них сюда забредет? Они не должны знать, что мы рядом.

– Как забредет, так и убредет, – мрачно сказал Валет. – Замочим, и все.

– Одного уже замочили! – кривя рот, сказал Али. – Уже небось в ментовке стучит. Упустили, козлы! В руках уже был! И Тушканчика упустили!.. Ну, смотрите, козлы, в третий раз оставите без проводника – на руках через болота понесете!

Подельники выслушали его с хмурым вниманием.

– Ты, конечно, извини, Али, – осторожно, но твердо сказал затем Студент, – но стоит напомнить, что ты тоже с нами был.

– Закрой хлебало, умник! – огрызнулся Али.

Студент пожал плечами и уткнулся носом в банку с тушенкой. Али с отвращением швырнул в сторону окурок и развязал свой рюкзак.

– Ладно, давайте сначала пожрем, – неожиданно мирным тоном сказал он.

И в этот момент за его спиной на противоположном конце поляны колыхнулась ветка. И хотя от внимания лесника этот факт не укрылся, никто из бандитов ничего не заметил. Ветка еще раз дрогнула, встала на свое место и больше не шевелилась.

– Это черт знает что такое! – с тихой тоской сказал уфолог Васяткин, убивая на своей шее очередного комара, рубинового от выпитой крови. – Если оценивать по количеству этих тварей, то место и в самом деле аномальное. Я таких зверей еще нигде не встречал. Мы с Ниночкой глаз не сомкнули, представляете, Гриша? И ничто их не берет – ни мазь, ни дым, ни ультразвук. Профессор нам дал какую-то импортную штуку на батарейках – утверждает, что комар к ней ближе, чем на сто метров, не подлетает. А видите, что творится?.. – Он развел руками и тут же с остервенением принялся лупить себя по щекам. – Проклятье!

Его жена, по макушку закутанная в куртку с капюшоном, ничего не сказала, но ее грустный взгляд говорил лучше всяких слов. Бедняжка тоже страдала от комаров.

Корнеев сумрачно посмотрел на обоих, снял с плеча карабин и присел на бревно, положенное возле костра. Он только что вышел из леса. Его ветровка была мокрой от росы, и комары его кусали не меньше других. Но Корнеев, кажется, даже не замечал этого.