Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года - Филипп Голиков

Довольно энергично Первис высказался за идею создания «Комитета трех». Подчеркнул при этом необходимость добиваться как можно более тесного контакта между представителями закупочных органов Советского Союза и Англии в США, что будет способствовать успеху в достижении общих целей. Вместе с тем он много внимания уделил обоснованию распространенной среди англичан мысли о том, что американские самолеты, особенно бомбардировщики, поставляемые Англии из США, сразу вступают в боевые действия и этим якобы быстро приносят большую пользу общему делу разгрома Германии. Если же американские самолеты будут поставляться Советскому Союзу, то уйма времени уйдет на их доставку и освоение летно-техническим составом советских ВВС. Так что, внушал нам Первис, польза от поставки американских самолетов в СССР будет ничтожной. Судя по всему, эта версия настойчиво подсовывалась англичанами и американцам.

Мы вынуждены были решительно возразить против этой «мотивировки», придуманной противниками военных поставок Советскому Союзу. Знания и опыт советских летчиков были известны. С высокой эффективностью они использовали американскую технику в борьбе против люфтваффе. А трудности доставки самолетов явно преувеличивались. На этом наша встреча закончилась. Она оставила у всех нас неприятный осадок из-за стремления Первиса хитрить с нами, да еще в расчете на успех. Он пытался создать впечатление, будто пришел к нам с добрыми намерениями – предупредить о трудностях, договориться об общих акциях и т. д. На деле же он хотел ограничить свободу действий нашей миссии. Стало ясно, что английские органы в США нам не помогут. Более того, Черчилль, Бивербрук и высшие английские военные руководители противодействовали усилиям Рузвельта, Гопкинса и Гарримана найти более или менее согласованное с англичанами решение об объеме поставок военных материалов для Советского Союза, их номенклатуре, способах и сроках доставки. Англичане же хотели взять в свои руки поставки в СССР не только из Англии, но и из США. При этом следует учитывать, что первоочередное внимание английское правительство и военные руководители Великобритании обращали на снабжение своих войск на Среднем Востоке, куда и шла львиная доля поставок из США по ленд-лизу. Что же тогда могло перепадать Советскому Союзу?

Кроме того, надо помнить о том, что по всем крупным вопросам о поставках Советскому Союзу руководящие органы США предварительно договаривались с английским правительством, конечно, не в ущерб Великобритании. Так было в дни пребывания Бивербрука в Вашингтоне и Гопкинса в Лондоне (июль 1941 года), так обстояло дело во время встречи Рузвельта с Черчиллем в августе 1941 года, так произошло и перед совещанием в Москве по ленд-лизу в конце сентября 1941 года. Да разве только в этих случаях?

После беседы с Первисом Уманский и я посетили английского посла в США лорда Э. Галифакса по его просьбе и имели с ним беседу. В ней участвовали сотрудники английской военной миссии, а также военно-воздушный атташе, маршал авиации Харрис. По просьбе англичан я сделал обзор военных действий на советско-германском фронте. Затем перешли к обсуждению проблемы англо-американской помощи Красной армии. Разговор был длительный и в целом протекал в атмосфере взаимопонимания, но и здесь англичане, более других Харрис, развивали ту же мысль, что и Первис. Мол, на доставку бомбардировщиков из Соединенных Штатов Америки в Советский Союз уйдет слишком много времени, и в силу этого, говорил Харрис, поставки эти не оправданы. Так, на переправку самолетов по маршруту Гренландия – Исландия – Архангельск, а затем на их освоение потребуется по крайней мере месяца два, а если доставлять машины через Владивосток, то и все четыре. Короче говоря, Харрис вообще не поддерживал идею доставки в Советский Союз по воздуху американских самолетов, особенно истребителей.

Мы ответили английскому маршалу авиации столь же решительно, как и Первису. При этом оперировали английскими же данными, взятыми из опыта воздушных налетов фашистской авиации на Англию, а также Балканской кампании.

Из бесед с Первисом и Галифаксом у нас сложилось мнение, что представители английских военно-политических кругов, находившиеся в США, сильно беспокоились, как бы советские заявки на поставки вооружения из США, особенно самолетов, не нанесли ущерба английским закупкам. Имелись все основания предполагать, что англичане войдут в тесный контакт с теми официальными лицами США, которые стремятся любыми путями мешать материально-технической помощи Советскому Союзу. Вскоре мы убедились в правоте своих предположений.

Все это говорило за то, что необходимо добиваться личного приема советской военной миссии президентом Рузвельтом. Назрела настоятельная необходимость ускорения решения вопроса о создании «Комитета трех» и согласования всех шагов союзников по антигитлеровской коалиции – Советского Союза, Англии и США, в том числе и в области закупок вооружения и стратегических материалов.

Еще раньше, когда шла речь о предоставлении СССР возможности получить в США самолеты некоторых типов, мы выразили желание поближе ознакомиться с ними. Ответ получили положительный – А. К. Репин в сопровождении майора Овчинникова и полковника Феймонвилла вылетел на военно-воздушную базу Митчелл Филд, расположенную в окрестностях Нью-Йорка, для осмотра истребителя «П-40».

29 июля совершенно неожиданно к нам явился Феймонвилл. Оказалось, что Рузвельт, только что прибывший в Вашингтон, поручил ему проверить, насколько обоснованы дошедшие до него слухи, будто бы во Владивостоке образовалась большая транспортная пробка, нарушившая доставку военных грузов в СССР. Во избежание впредь таких непредвиденных затруднений Советскому Союзу, по мнению президента, в срочном порядке потребуются американские эксперты по вопросам транспорта и складского хозяйства. Феймонвилл должен был также выяснить у нас, правда ли, что мы против привлечения к этому делу иностранных специалистов, находящихся на военной службе.

Мы разъяснили Феймонвиллу, что все это выдумка, пущенная в ход явно в провокационных целях. Никакой «пробки» ни во Владивостоке, ни в других советских портах нет. В зарубежных специалистах мы не нуждались и не нуждаемся не потому, что они военнослужащие, а потому, что советский транспорт, несмотря на трудности военного времени, работает четко и слаженно.

Нам было ясно, что подобная «утка» могла вылететь лишь из источника, далекого от симпатии к Советскому Союзу. В свою очередь, американская военная разведка подхватила этот нелепый вымысел и сочинила версию для доклада президенту. В ней, как в зеркале, нашли свое отражение высокомерие по отношению к советским людям и их организаторскому таланту вообще и неправильное, предвзятое мнение, будто советский народ не способен что-либо сделать самостоятельно без приглашения «варягов» извне и т. д.

Понятно, шумиха о нежелании советского правительства допустить в СССР американских военных специалистов была затеяна с целью дезинформации общественного мнения в США и предоставления полной свободы действий тем руководящим деятелям, кто явно стремился сам решать, что поставлять в СССР, в каких размерах, каком ассортименте и в какие сроки.

Вместе с тем слишком уж бросалось в глаза стремление некоторых правительственных кругов и военного департамента США использовать момент и направить в Советский Союз как можно больше своих военных наблюдателей и контролеров. Об этом, в частности, свидетельствовала и история, связанная с поездкой на советско-германский фронт военного атташе американского посольства в Москве майора Итона в качестве наблюдателя. Шумиха вокруг этого раздувалась не без участия таких высокопоставленных лиц, как исполнявший обязанности государственного секретаря Уэллес и военный министр Стимсон.