Не та девушка - Илана Васина

— Женщина, — отчим холодным, приказным тоном обращаеся к Ксимене. — Сейчас же ступай за Гьёрном. Передай ему, чтобы он немедленно явился в мой кабинет. И пусть захватит фамильный браслет. После этого ты вернешься к работе, за которую я тебе плачу. Помни свое место, служанка… Ты, Ханна, — поворачивается он ко мне под удаляющийся стук деревянных башмаков, — прямо сейчас отправляешься в мой кабинет. Проверка состоится там.

При мысли о том, чтобы снова остаться с отчимом наедине, меня пронзает ужас. Ни за что на свете! Даже на пять минут с ним одна не останусь!

Хродгейр, словно прочитав мои мысли, встает рядом со мной:

— Я тоже пойду. Вместе с Ханной Ксимена обвинила меня. Мы оба должны присутствовать на проверке.

Фрёд теперь на полукровку взирает неотрывно. Хочет подчинить его себе, своим холодом заморозить, как меня. Бросает с презрением:

— Не тебе решать, кому и где следует присутствовать. В своих человеческих делах мы прекрасно разберемся без тебя, нелюдь.

— Это дело такое же мое, как и Ханны.

— Не забывайся в своей дерзости, слуга.

— Не забываюсь, — чеканит в ответ мой союзник. — Ни на миг. И такой же малости жду от тебя. Сир.

Их взгляды сейчас скрестились, как мечи на поле брани. С искрами и звоном наточенной стали. Кто кого одолеет своей волей и выдержкой?

Не сдюжив напор полукровки, отчим отступает от первоначального решения. Приказывает резко: «Следуйте за мной!», — и отправляется размашистым шагом в кабинет.

Мы стоим в кабинете у порога, пока хозяин комнаты сидит за своим столом, изображая бурную занятость. Деловито сжимает перо, длинными, словно паучьими пальцами перелистывает бухгалтерские книги. На нас бросает редкие взгляды. Редкие, но тяжелые. Испытующие.

Вот она, настоящая причина, по которой Фрёд пустил нас обоих в кабинет. Он пытается подметить динамику моих отношений с полукровкой. Два экзамена по цене одного. Коварство уровня Барди Фрёда.

В присутствии отчима время застывает. Сцепляю пальцы в замок, стараюсь дышать ровнее, спокойнее, чтобы утихомирить бойкое сердцебиение. Казалось бы, сейчас мне не о чем волноваться. Проверят мою невинность браслетом и отстанут. Жизнь войдет в прежнюю колею. И все же почему-то волнуюсь.

Может, потому что это первое подобное испытание для меня? Меня нервирует мысль о том, что я должна нечто сокровенное вывернуть наизнанку перед чужими, неприятными мне людьми… Даже перед близкими такого бы не хотелось.

Тайком бросаю взгляд на Хродгейра. Он пользуется каждым воткнутым в книгу взглядом отчима, чтобы осмотреться и выделить в кабинете очевидные ему одному детали. Я думала, полукровка пытался попасть сюда так настойчиво, чтобы меня поддержать, чтобы не оставлять меня наедине с монстром, а в действительности этот охотник за реликвиями никогда не прекращал думать о деле.

Кляну себя на чем свет. Зачем я, глупая, интересовалась, холост ли он! Еще бы спросила, есть ли у него дети… И кого он хочет больше: мальчика или девочку. Вот же слабоумная!

Вскоре раздается стук, и в кабинет заходит Гьёрн со своим псом после громкого: «Войди!» Подобострастие, с которым управляющий кланяется отчиму, вызывает и жалость, и раздражение. Но раздражения все-таки больше. В пятый раз пригнув спину, вытягивает перед собой открытую узкую ладонь с лежащей на ней блестяшкой и заискивающе картавит:

— Вот баслет. Осмелюсь доложить, нам всем очень повезло. В ближайший выходной я отвезу баслет к эльфам. На два испытания заяда хватит. Едва-едва.

— Не ожидал от тебя, Гьёрн, — строго замечает Фрёд. — Моего фамильного браслета хватило и деду, и отцу, и мне на два брака. Сколько девушек ты проверил, прежде, чем истратил магический заряд? Десять? Пятнадцать? Неудивительно, что ты выглядишь таким истощенным! В твоем преклонном возрасте никакого здоровья не хватит на столь активные поиски!

— Лучше долго искать и найти ту самую, единственную, чем много раз жениться не на тех. Очевидно же. У меня не осталось времени на ошибку, — он, сокрушенно вздохнув, пожимает плечами и протягивает мне раскрытое украшение.

В самом центре еле горит голубой огонек — и правда магический заряд почти на исходе. Холодный металл разомкнут посередине на два одинаковых полукруга… Когда Гьёрн опять сомкнет его на моем запястье, металл либо сохранит свой холодный оттенок, либо обретет золотистый в случае моей невинности.

Пора протянуть руку, начать испытание, первое в моей жизни, но что-то меня удерживает. Помимо прочего, волнуюсь, исправен ли браслет. Ведь если он сохранит свой цвет меня без долгих разговоров упекут в женский монастырь.

Уже тяну руку к украшению, как вдруг дверь в кабинет без стука отворяется и внутрь врывается Гретта. Пес тихо ворчит на нее, но тут же замолкает от резкого окрика хозяина. Не давая никому и рта раскрыть, сестра принимается возмущенно тараторить:

— Ну вот! Вот так всегда! Самое интересное ты от меня прячешь, отец! Почему ты меня не позвал на проверку Ханны? Ты так несправедлив! Единственное сегодняшнее развлечение в этом скучном замке чуть не прошло мимо меня! Что сказала бы покойная матушка на твое обращение с единственной дочерью?

С удивлением читаю замешательство в голубых глазах, обычно самоуверенных и отстраненных. Отчим с досадой качает головой, морщится:

— Гретта, сейчас не время выяснять…

— Что значит «не время»? — девушка лукаво склоняет на бок встрепанную головку. — Как раз самое время! Буквально чудом успела! Быстрей зажимай браслет, Гьёрн, а не то растратишь заряд окончательно! Поздравляю кстати жениха и невесту! — на этой взбалмошной, неуместной фразе Фрёд окончательно теряет надежду изменить ход событий и машет рукой. Мол, начинайте уже церемонию!

— Я не невеста! Это просто формальность, — бурчу возмущенно, пока Гьёрн зажимает браслет мне на руке. По мере того, как тот золотеет, меня отпускает тревога. Слава Великому, все прошло гладко. Монастырь отменяется, как и осуждение здесь присутствующих.

Гьёрн снимает с меня браслет, как и одевает: слишком часто касаясь моей кожи. Много липких, потных прикосновений, которые после его письма не получается списать на старческую неуклюжесть. И переживаний на сегодняшний день слишком много. А ведь день только начался…

— Мне интиесно… Остался ли заяд для еще одной павеки? — произносит Гьёрн, взглядом скользя по лицу хозяина. — Аз я поеду на днях заяжать баслет, может, еще кого-то повеим? Чего добу попадать?

— Да, да! Отличная мысль, Гьёрн, в кои то веки! Кого бы проверить из молодых служанок? Вот сейчас ка-а-ак нагрянем к кому-нибудь и ка-а-ак напугаем проверкой! Хочу увидеть их испуганные глаза! Хотя нет… посмотрите-ка, браслет уже мигает. Пока мы добежим до служанок, он разрядится. Не получится, Гьёрн. Жаль, не судьба.

— Может, ты сама желаешь азвлечься, госпожа? Подставишь свою учку? — вкрадчиво предлагает Гьёрн.