Я/Или ад - Егор Георгиевич Радов

я, и улыбаюсь, и получаю тем самым еще один кайф, кайф, при котором я выше их во много раз —

Кайф прощения

И все это помимо прекрасной водки, помимо хорошей физической разрядки, которая улучшает материальное тело, ослабленное сидячей жизнью в городе…

Я советую всем.

“А где же Мишка?” — вдруг думаю я. Я оставил его где-то спать, затерянного среди воззрений на жизнь, а теперь можно о нем вспомнить.

— Извините, — говорю я деревенским друзьям и потом: — Вы — сволочи и кретины.

Я ловлю маленький кайф от своей шалости и от безнаказанности и улетаю на крыльях зари, как навязчивый сон.

— Вези меня к Мишке! — кричу я на таксиста.

А Мишка, оказывается, лежит в психбольнице, чтобы избежать армии и насущных проблем. Глаза его плотно закрыты — ему колют аминазин. Он открывает свои мутные глаза и смотрит на меня с презрительным удивлением.

— Но тебе сейчас плохо? — говорю я.

— Не знаю, — устало отвечает он и засыпает.

И тут из стены выходит еще один Мишка. Он очень весел, улыбается и похож на тень.

— Так что это такое? — говорю я, ничего не понимая.

— Это? Я.

— А кто же лежит вот здесь? — говорю я и указываю на спящего Мишку.

— Ничего ты, как всегда, не понимаешь, — говорит Мишка с умным видом. — А еще претендуешь на звание Бога… Хотя это не мешает. Ты-то сейчас сам где находишься?

— О… Я… Со мной случилось…

— Так это со всеми случается.

— Ну уж нет…

— Да опять ничего ты не понял! “Я”-то — всего лишь одно, понятно? Вот и есть оно у тебя — для тебя — и так у всех… И все возможно! И для тебя больше никто не существует, как и для меня!!! Ты думаешь, ты сейчас — Бог, всемогущий ловец кайфа? Правильно, но это только для себя, только в твоей реальности, где один ты-то и есть…

— Хорошо, — не стал спорить я. — Ну а это — что же такое? — и указал на спящего Мишку.

— Это? Это — я… Но — для тебя. А что с ним такое? Попал в психбольницу? Ты тоже в моем мире… несколько…

— Ну да! Со мной все нормально! — закричал я в ужасе.

— Нормально — для тебя… Неужели ты не понял нашего мира? Всем — прекрасно, я — только одно, и для “я” все превосходно… Все остальные люди в восприятии “я”, не важно какого, могут очень плохо жить, и так далее… Для них же как для “я” — все наоборот очень прекрасно, потому что все мы живем среди собственных видений. А то, что я к тебе так пришел и все тебе рассказываю — тоже очередной твой сон. Но мне пора и уходить. Не бойся. У тебя остается мой образ.

— Но это же не ты!!! — закричал я в отчаянье.

— Правильно. Это — не я. Запомни раз и навсегда, — и Мишка сделал серьезное лицо. — Я есть Я, и все. Больше ничего.

— Я есть Я???? — вскричал я, неожиданно что-то понявший.

Но тут он исчез, провалился сквозь землю, ушел от меня, как навязчивый сон.

Часть 900

— А, это ты… — сказал Мишка, потягиваясь на подушке, как живой.

Я смотрел на него с недоверием.

— Что ты? — усмехнулся Мишка.

— Дело в том… У меня сейчас был такой глюк…

— Ну?

— Как будто пришел твой двойник… И говорит, он — это как раз ты, а вот ты — это ты только для меня…

— А! — кивнул Мишка. — Знаю, но это все вранье. Мне сейчас приснился длинный сон, в котором фигурировала Универсальная Философская Теория… Так вот, он, в смысле твой глюк, или мой двойник, все врет. Наслушался меня и ничего не понял. На самом деле это все равно.

— Что все равно?

— Ну… Он должен был для тебя все разграничить — я, не-я, на самом деле… На самом деле все и есть вот так только, как есть. И никак больше.

— То есть как? — пробормотал я, совершенно запутавшись.

— Да ты сам все это знаешь.

— А когда тебя выписывают?

— Не знаю…

Я сел на стул, и тут жуткая грусть охватила меня. Я чуть не заплакал.

— Он еще сказал, что все, что вот я здесь… это просто глюки, видения мозга и тому подобное…

— Ну и какая разница? — насмешливо спросил Мишка.

— Какая разница, какая разница… — проговорил я, совсем уже готовый самоубиться от грусти. — Хватит уж!!! Это, конечно, приятные игрушки, весь этот релятивизм, субъективный идеализм и прочее, а все же — а НА САМОМ ДЕЛЕ как????

— Ты все еще ищешь “на самом деле”? — насмешливо спросил Мишка.

— Да… Все равно я выхожу один на один — все равно со мной случится… Все равно смерть будет… А на самом деле что???

И тут я уже совсем выбился из колеи, бухнулся в кресло и зарыдал пьяным почему-то голосом:

— Господи-господи… Я не вечен!!!

Пятая интермедия

— Да тьфу же ты!!! — недовольно буркнул Иванов 3-й, наблюдавший внутренним оком всю мою жизнь и мнения.

Он быстро подскочил к машине, которая управляла всем тем миром, куда он меня так хитро заманил, и нажал кнопку УОМПК. Это, должно быть, означало Усиленное Отвлечение Мыслей Повышенным Кайфом.

Загорелась красная лампочка, поехала перфолента, — и вот. К нам в палату зашло совершенно случайно пять голых баб. Они несли с собой коньяк, наркотики, повышающие потенцию в миллион раз, хорошие сигареты и закуску.

— Ну что, мальчики? — угрожающе спросили они.

И я опять бросился жить со страшной силой. Калейдоскоп закрутился бешеным чертовым колесом — аж в глазах рябит. Америка и Луна слали мне воздушные поцелуи, время все убыстрялось, и бесконечно росли наслаждения; а предел недостижим, это еще из математики известно, хотя он и существует… Все крутилось вокруг меня, не давая мне задуматься ни на миг, — пестрая жизнь и прекрасные друзья вертелись вокруг, словно спутники, и каждый миг был так очарователен, словно я жил в последний раз.

Часть седьмая

Итак — однажды опять — три Иванова — цель и спасение нашей жизни — сверхлюди, во имя которых стоит существовать и нам в том числе — они встретились в маленьком кафе на углу бульвара Кошек и улицы Приглушенного Солнца.

Иванов 3-й, как всегда, был мрачен и зол; его косматая борода угрюмо выражала суровый опыт жизни, который был ему теперь присущ. Два других Иванова казались сонными мухами.

— Ну что? — говорил один. — Надо идти к Главному?

— Сейчас, — устало сказал Иванов 3-й, — не печальтесь… Я вас специально