Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах - Бенджамин Дэниелс

– Некоторые мои друзья – врачи из Азии, и они превосходно справляются со своими обязанностями, – решительно заявил я. – Если хотите, чтобы я направил вас к врачу, то придется согласиться на того врача, которого вам назначат. Мы не можем принимать в расчет расистские убеждения пациентов.

Джордж слегка опешил от моих слов.

– Да никакой я не расист. Просто ходил я со своим коленом к этому доктору Сингу и ни слова не понял из того, что он сказал.

Мой друг Шираг – тоже терапевт – родился в Уэмбли в индийской семье. Он говорит с лондонским акцентом, отлично выглядит, со вкусом одевается и в целом весьма обаятелен. Он производит хорошее впечатление даже на некоторых пациентов, придерживающихся расистских взглядов. Еще один мой друг, Анил, родился и вырос в Индии. Он переехал в Великобританию семь лет назад, после того как окончил медицинский университет в Бангалоре. У Анила усы, косой пробор, простенькая одежда и сильный акцент, к тому же ему до лампочки пиво, футбол и региональные различия, волнующие англичан. Он очень хороший и преданный своей работе врач, но пациенты, как правило, не питают к нему теплых чувств, и он постоянно подвергается дискриминации со стороны как пациентов, так и коллег.

Современные Джорджи, очевидно, поменяли свое отношение к расизму. Как показывает мой опыт, они стали спокойнее относиться к цвету кожи человека, если тот разговаривает с ними на правильном английском с британским акцентом и может посмеяться над шуткой про ливерпульцев или сборную Англии по футболу. Кроме того, такие пациенты поняли, что в наши дни считается социально неприемлемым публично высказывать идеи о расовом превосходстве; хотя они все равно не упустят возможности вставить мимоходом пару расистских комментариев, если уверены, что это сойдет им с рук. Сами решайте, можно ли назвать это изменениями в лучшую сторону или нет.

Печально, что в некоторых уголках нашей страны расизм столь глубоко укоренился в среде рабочего класса. За последние полвека или около того предрассудков стало гораздо меньше, и мне кажется, что Национальная служба здравоохранения сделала для борьбы с расистскими взглядами больше, чем другие организации. В НСЗ работают представители самых разных национальностей, и на протяжении долгих лет многие англичане контактировали с представителями других рас, только когда обращались в больницу или на прием к терапевту. Я слышал о терапевте родом из Индии, который в шестидесятых вместе с семьей переехал в маленький городок, расположенный на Северо-Шотландском нагорье. Поначалу местные приняли его недружелюбно, но вскоре их отношение к нему изменилось раз и навсегда.

Увы, некоторых людей уже не исправить. Как-то на прием ко мне пришел белый толстяк средних лет с просьбой дать ему рецепт на виагру. Он не работал много лет, ссылаясь на больную спину, но истинной его проблемой был огромный живот и столь же огромное нежелание слезть с дивана. Я охотно выписал рецепт, но объяснил, что НСЗ не предоставляет такие лекарства бесплатно и ему придется заплатить за таблетки из своего кармана.

– Готов поспорить, что пакистанцам не приходится платить, правда, доктор? Вы бы дали мне таблетки бесплатно, будь я террористом-беженцем, – отрезал он.

Мне отчаянно хотелось сказать, что пояс шахида вряд ли налезет на его пузо и что человеку, обвязанному взрывчаткой, я наверняка выписал бы бесплатный рецепт на что угодно. Впрочем, я сделал бы это скорее для того, чтобы меня не подорвали, а не из-за государственной политики, которая якобы призывает помогать в первую очередь цветным, как утверждал толстяк. И все же я промолчал, однако получил огромное удовольствие, выписывая рецепт, ведь этот расистки настроенный кусок жира должен будет заплатить за свою эрекцию, тогда как моя достается мне совершенно бесплатно.

Является ли бессонница медицинской проблемой? Не уверен. Пациенты нередко жалуются, что не могут уснуть, и в связи с этим они приходят ко мне за лекарством. Обычно они просят снотворное и удивляются моему нежеланию назначать его.

У каждого из нас бывают ночи, когда мы лежим с открытыми глазами и слушаем тиканье часов. Приятного здесь мало, но, по мне, это часть человеческой природы. Одни мучаются от бессонницы сильнее других, но чаще всего удается найти ее причину.

Причины бывают как внешние, так и внутренние. К первой категории относятся плачущий младенец или шумные соседи, которые мешают уснуть. С этим я ничего не могу поделать. Впрочем, внутренние факторы, вызывающие бессонницу, такие как стресс, тревога, возбуждение и боль, пожалуй, более распространены. Так или иначе человеку не дает заснуть что-то конкретное, и я считаю, что можно испробовать множество подходов, прежде чем обратиться за помощью к снотворному.

Недостаток любого снотворного в том, что оно вызывает привыкание и быстро теряет эффективность. Производители не рекомендуют принимать такие лекарства дольше месяца, но, несмотря на это, сотни моих пациентов пьют снотворное на протяжении многих лет – вплоть до сорока! Чаще всего используются препараты семейства бензодиазепинов: Валиум, диазепам, темазепам и т. д. Тем, кто привык к этим лекарствам, чрезвычайно сложно от них отказаться. У людей развивается сильнейшая зависимость, и они готовы обмануть или украсть, лишь бы получить очередную дозу. Диазепам – транквилизатор, который активирует определенные рецепторы головного мозга, способствуя расслаблению мышц, снятию тревоги и оказывая седативный эффект. Может сложиться впечатление, будто это чуть ли не идеальное лекарство для людей, страдающих бессонницей на почве душевных переживаний. Проблема в побочных эффектах. Организм постепенно привыкает к седативному действию препарата, и вскоре тот теряет эффективность. Чтобы добиться прежнего результата, приходится увеличивать дозировку. Без лекарства же уровень беспокойства повышается и могут возникать весьма неприятные физические симптомы: желудочные колики, рвота и даже эпилептические припадки. Прием снотворного на ночь зачастую приводит к тому, что на следующий день человек испытывает вялость и апатию. Не раз мне доводилось заполнять бумаги, освобождающие от работы пациентов с зависимостью от снотворного, потому что они чувствовали изнеможение в течение дня и было опасно пускать их за руль грузовика или за пульт управления станком.

Я не предлагаю совсем отказаться от подобных лекарств, ведь у них есть и достоинства. Они помогают пациентам успокоиться и расслабиться перед операцией. И потом, если бы не бензодиазепины, Би Эй Баракус[22] так никогда и не сел бы в самолет! Кроме того, они бывают полезны при эпилептических припадках, и я частенько прописываю их людям, которые переживают сильнейший стресс. Так, после утраты кого-то из близких или при болезненном разрыве между супругами непродолжительный курс диазепама поможет продержаться первые несколько дней – как правило, самые мучительные. Он также помогает пациентам с сильными мышечными спазмами, например при смещении позвонка.