Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2 - Ираида Волконская

Ближе к вечеру я вся извелась в ожидании, когда же вернётся муж, и я смогу поделиться с ним радостной новостью. Но когда на часах было уже два часа ночи, поняла, что сегодня он не вернётся. Такое раньше уже случалось, и каждый раз было для меня неприятной неожиданностью. В такие ночи сон ко мне не шёл, потому что уснуть, осознавая, что в это время Алан, скорее всего, отражает очередное и как всегда внезапное нападение бойцов Айрэш, было совершенно невозможно. Какой может быть сон в такой момент? Но обычно мне удавалось успокоить себя сказками, что он просто задержался в штабе, и сейчас ломает голову, продумывая очередной тактический ход, а не бегает в подземельях в боевой форме. Но сегодня эта уловка не сработала. Я слишком перевозбуждена: сначала информация о моих родителях, поцелуй Гэрса, потом моё плохое самочувствие и наконец, как кульминация сегодняшнего суматошного дня, я узнаю, что у нас будет дочь. Успокоительный отвар отлично снял гипертонус и я стала чувствовать себя лучше, а всплеск радости наверняка положительно отразился и на ребёнке, но общее состояние перевозбуждения никуда не делось. Я вся словно наэлектризованная, не могу спокойно ни лежать, ни сидеть. Попыталась успокоиться, прислушиваясь к своей интуиции: никакой очевидной тревоги нет – с Аланом всё в порядке. Во всём виновато моё нетерпение, только и всего. Промаявшись полночи, я уснула только к утру, так и не дождавшись любимого, но в твёрдой уверенности, что с ним всё хорошо.

Сквозь дрёму услышала, как тихонько пискнул замок, пропуская в комнату долгожданного мужа. Он, стараясь не шуметь, скользящей походкой сразу же направился в душ, но я же больше не человек и все его манёвры для меня теперь бесполезны – его запах я узнаю из тысячи. Всего через пару минут он залез ко мне под одеяло и, обняв меня своими сильными горячими руками, уткнулся в сгиб шеи, урча, словно большой кот. Я теснее вжалась в него, потираясь затылком о его склонённую голову. Как же я соскучилась! Он пришёл, он жив и здоров – как хорошо! Словно груз с души свалился. Когда же я научусь полностью доверять своей интуиции? Ведь знала же, что с ним всё в порядке, но всё равно волновалась! Несмотря на то, что желание поделиться с ним радостной новостью буквально обжигало мне язык, я смогла себя сдержать – ему нужно отдохнуть. И, правда, не прошло и минуты, как он отключился. Пригревшись, я тоже погрузилась в глубокий сон, осознавая, что только сейчас расслабилась, будучи в его руках, а до этого не спала, а дремала, вслушиваясь – не идёт ли он.

Через пару часов проснулась от того, что Алан пробрался руками под ночнушку (Которую привезла для меня Нора, как и ещё несколько комплектов одежды. Если бы не она, ходить бы мне сейчас в костюме Евы, – Алан же порвал тогда в порыве страсти моё единственное платье.) и теперь самозабвенно оглаживает моё разомлевшее со сна тело – мр-р-р, приятно! Потянулась всем телом, ощущая себя бодрой и отдохнувшей, и полезла целоваться. Алан был совсем не против, отвечая на мой поцелуй, как всегда заводя меня с пол оборота. Но у малышки на это утро были другие планы и она, словно выполняя приём каратэ, довольно сильно лягнула меня по рёбрам. Я, ойкнув и чуть не прикусив язык, прижала руку к пострадавшему от бурного проявления настроения дочери, месту. Естественно поцелуй мне пришлось прервать, виновато улыбаясь.

– Сильно ударил? – с беспокойством спросил муж, прикладывая руку к моему животу.

– Нет, ничего страшного, – вновь улыбнулась я. Боль уже прошла, но дочка, кажется, решила поплавать и, теперь увлечённо, судя по моим ощущениям, отталкивается ногами, то снизу, то сверху совершая в животе различные кульбиты, из-за чего возникло ощущение острого несварения. Снаружи это действо, естественно, было заметно, и Алан с большим интересом стал за этим наблюдать.

– Ишь разбуянился! Бойкий мальчишка у нас будет, – не смог не прокомментировать действия нашего ребёнка муж, видя, как я морщусь от очередного толчка внутри меня. Подождав полминуты Алан не выдержал и, решив проявить себя в роли воспитателя, строго сказал: – А ну успокоился! Маму-то пожалей, ей же больно.

Дочка, как ни странно, действительно притихла, больше не проявляя никаких признаков активности. Мне стало за неё обидно: папа поругал ни за что ни про что, да ещё и мальчиком назвал. Надо исправлять ситуацию.

– Не пугайся, моя хорошая, папа на тебя не сердится, – обратилась я к дочери под удивлённый взгляд мужа. – Просто он беспокоится о моём самочувствии – ты очень сильно толкаешься и мне немного больно. Просто постарайся потише, моя девочка.

А сама улыбаюсь, представляя какие эмоции должен сейчас испытывать Алан, узнав, что у него будет дочь. Но подняв глаза, встретилась с немного потерянным и даже напуганным взглядом любимого. Подобная реакция с его стороны меня здорово напугала, и я непроизвольно прикрыла живот руками.

Алан сглотнув, и глядя мне в глаза, враз охрипшим голосом уточнил: – У нас будет дочь?

– Да. Вчера узнала, – тихо ответила я. – Ты не рад?

Вместо ответа Алан за секунду вылез из кровати, и молниеносно одевшись в спецкостюм, метнулся к двери.

– Алан! Что происходит!? – выкрикнула я, жутко напугавшись.

– Прости, я срочно должен кое-что выяснить! – напряжённо ответил Алан и выбежал вон, хлопнув дверью.

И что это сейчас было?! Разве такая реакция должна быть у отца, узнавшего, что у него будет дочь? Мне моментально стало плохо, и я порадовалась, что ещё не успела встать с постели, иначе точно бы упала на враз ослабевших ногах. Из меня будто выкачали всю энергию, выдернули стержень. Живот стал каменным, а внутри напротив всё запульсировало. Свернувшись калачиком и обхватив живот руками, я стала с жаром уговаривать дочь не обижаться на папу, а заодно и себя. Но предательские слёзы всё равно прорвались сквозь возведённые мной барьеры. Почему? Любимый, почему? Перед глазами тут же возник образ Норы, которая узнав, что будет девочка сразу же ушла в себя и какое-то время отвечала невпопад. Почему она мне вчера ничего не сказала? Может это как-то связано с нашей ситуацией? Но как? Нет, просто в голове не укладывается! Мне срочно нужен ответ, а то я чувствую, что ещё немного и пойду всех морозить! Ага, пойду… Сейчас я даже встать, не способна, не то, что пойти и начать буянить. Лежу – глубоко дышу, продолжая вести внутренний монолог с дочерью. Немного отпустило, но до нормального состояния ещё далеко, а муж всё не возвращается.

Вернулся он только спустя два часа взъерошенный и потерянный. Увидев, в каком я состоянии, ругнулся сквозь зубы и, подхватив меня на руки, со всей возможной скоростью отнёс в медблок, где меня тут же взяли в оборот врачи, а ему достался ну о-о-очень суровый и ничего хорошего не обещающий взгляд кора Ритэла. Я мстительно подумала, что так ему и надо: нечего беременную жену пугать и демонстративно отвернулась от Алана.

Лежу под капельницей… – эх, как же слабо это тело, даже не смотря на всё его полудемоническое происхождение. Не хочу больше так! Я же поклялась, что больше не буду иметь дело с больницами, врачами, анализами и всеми связанными с этим дополнениями. Но жизнь ребёнка важнее моих глупых клятв… Алан, тихо просочившись в палату, молча сел возле моей постели. Я демонстративно отвернулась – я обиделась. Ведь опять будет извиняться, говорить, что дурак, что не подумал. Он хороший, правда. Но иногда и, правда,…дурак. Держу себя в руках, дышу через нос. Я не буду плакать, не буду скандалить, но как же хочется. Я всегда старалась быть понимающей, всепрощающей женой, но у всего же есть предел!